Виталий Севастьянов - Загадки звездных островов. Книга 2 (сборник)

Природные ресурсы… Если они будут расходоваться так же интенсивно, как сейчас — а скорее всего интенсивность возрастет, — запасы их будут таять весьма стремительно. Большая часть наиболее важных ресурсов через какую-нибудь сотню лет если и не будет исчерпана, то, во всяком случае, здорово поднимется в цене…

Окружающая среда… Если в 2000 году в мире будет семь миллиардов человек и валовой национальный продукт, приходящийся на одного человека, будет таким же, каким он был в США в 1970 году, то загрязнение окружающей среды увеличится по сравнению с 1970 годом по крайней мере в десять раз. Сможет ли природа это выдержать? Тут имеются большие сомнения.

Не все, конечно, согласны с такой мрачной оценкой пoлoжeния, но в общем-то проблемы действительно существуют, от них нельзя отмахиваться.

Так что же — бежать в космос? Нет, разумеется. Начать с того, что мы и не успеем бежать. По расчетам Шкловского, чтобы создать колонии такого типа, как это предлагают принстонские ученые, и переселить в них десять миллиардов человек, потребуется около двухсот пятидесяти лет, а Д. Медоуз и его сотрудники на то, чтобы предотвратить глобальный кризис, отпускают нам не более столетия. Они предлагают другие меры: затормозить рост населения и, капиталовложений, больше внимания уделять производству продовольствия и услуг, а не промышленной продукции, перейти к многократному использованию ресурсов, более энергично бороться с загрязнением окружающей среды… Таким путем, по их мнению, можно добиться "глобального равновесия".

Предположим, что равновесия или более медленного расходования ресурсов в самом деле удастся достичь. Не этим, так другим способом. Значит ли это, что через какое-то время вопрос о космических поселениях не возникнет опять, причем более серьезно и реально? Вовсе ис значит. Скорее всего так оно и случится. Стало быть, и какие-то другие цивилизации — те, что подобно нам развиваются "по экспоненте", — рано или поздно могут оказаться перед такой необходимостью. Шкловский считает, что по крайней мере для некоторой части внеземных цивилизаций неограниченная экспансия, означающая выход в космос и освоение сперва ближней, а потом и более отдаленной его части, — это норма поведения.

Если так, значит, уже сейчас должны были бы существовать и цивилизации второго типа ("звездные"), и цивилизации третьего типа ("галактические") с неизбежными для них "чудесами". Поскольку же никаких "космических чудес" мы не видим, значит, ни в нашей Галактике, ни в соседних звездных системах не существует ни одной сверхцивилизации. Если пойти еще дальше, поскольку сверхцивилизации произрастают из обычных цивилизаций — земного типа, — то и их число в местной системе галактик незначительно, а скорее всего равно нулю. Таково логическое заключение Шкловского, которое он делает в упоминавшейся уже статье в "Вопросах философии".

Кажется, ну что такого, если их нет? Мало ли у нас других, более насущных забот? Но как-то все-таки неуютно становится от мысли, что вот эта вселенная, в которой мы живем, — такая огромная и такая пустая. Нигде ни единой живой души.

Говорят: значит, мы должны дорожить Землей, единственным прибежищем разумной жизни. Но мы и так обязаны дорожить ею. Что изменится, если откуда-то издалека, с какой-то неведомой планеты, отстоящей от нас на сотни световых лет, донесется до нас чей-то голос? Что, мы сразу решим: ну, теперь можно спокойно разбазаривать земные ресурсы, портить окружающую среду?

Впрочем, может быть, и правы те, кто уверяет, что установление факта нашего одиночества заставит нас по-иному взглянуть на нашу планету. В самом деле, представьте себе: безбрежное пространство космоса, бесчисленное множество всевозможных небесных тел, а Земля — одна-единственная, крохотный очажок жизни и разума: дунешь — и нет этого очажка; погас огонек; и больше нигде, ничего, никогда…

Что же говорят другие ученые? Они считают, что как раз наоборот — развитие науки все более укрепляет концепцию множественности миров.

Некоторые из аргументов привел, открывая таллинский симпозиум, член-корреспондент Академии наук СССР Всеволод Сергеевич Троицкий:

— Во-первых, установлено, что законы природы но всей видимой части вселенной полностью тождественны. Во-вторых, выяснено, что наше Солнце — совершенно обычная звезда, таких звезд в Галактике около ста миллиардов. Вполне ординарна и наша Галактика — в Метагалактике примерно сто миллиардов подобных ей. В космосе открыто около пятидесяти различных органических соединений, из которых при определенных условиях возникают аминокислоты, составляющие основу жизни. Установлено, наконец, что разумная жизнь на Земле возникла в результате эволюции простейшей клетки примерно за четыре миллиарда лет…

Это все аргументы, так сказать, общего характера. Более конкретные доводы "за" попробую изложить в той же последовательности, в какой И. С. Шкловский излагает доводы "против": распространенность планетных систем — вероятность возникновения жизни — возможность того, что она поднимается до стадии разума, а после до стадии технически развитой цивилизации…

Итак, много ли во вселенной планетных систем? Член-корреспондент Академии наук СССР Николай Семенович Кардашев склоняется к положительному ответу, считая, что результаты последних научных изысканий подсказывают именно такой ответ. Налицо успех теории, согласно которой планеты образуются из межзвездной пыли и газа. Новое подтверждение ее правильности доставили космические аппараты, исследовавшие Сатурн и Уран: они обнаружили очень узкие кольца, опоясывающие эти планеты. Кольца ведут себя так же, как спутники Сатурна и Урана — это подтверждает предсказание теории, что они представляют собой еще не сконденсировавшиеся спутники. Их образование происходит прямо на наших глазах, Примерно так же образуются и сами планеты: но существу, кольца и спутники — это планетные системы в миниатюре.

Так обстоит дело с теорией, а что говорит практика? Н. С. Кардашев так оценивает ситуацию с открытием планетных систем. Он считает, что четырнадцатилетние — с 1960 по 1974 год — наблюдения за звездой Барнарда были достаточно тщательны, чтобы не сомневаться: у нее имеется по крайней мере два спутника; масса одного примерно равна массе Юпитера, другого — менее половины ее; иными словами, это не что иное, как планеты. Есть они также у звезд Эпсилон Эридана и Цинциннати-2354. Об этом опять-таки говорят не умозрительные рассуждения, а конкретные наблюдения. Вообще нет оснований сомневаться, что планетные системы весьма распространены.

И. С. Шкловский полагает, что в системах, состоящих из двух, трех и более звезд — так называемых кратных системах — па планетах, даже если они там есть, вряд ли возможна жизнь: слишком велики колебания температуры на их поверхности. Можно ли что-нибудь возразить на это?