Рен Марк - Рен Т. Марк А. Рифлинг Месс-менд - вождь германской ЧК

Но эта изящная картинка, которую я здесь перед вами нарисовал, есть картинка будущего. Ближайшего будущего. Самого ближайшего будущего. К 1932-му году все это уже будет готово. К 1929-му году будет выполнено более 50 процентов задания. Сейчас, в настоящем, мы еще — на пороге… И тут я спешу оговориться: сейчас, в настоящем, нельзя еще сказать: армии и дредноуты уже обессмыслены, уже более не нужны, — сейчас можно и надо сказать только: армии и дредноуты не могут уже играть той решающей роли, какую они играли в прошлой войне. Сейчас, в настоящем, — даже если война вспыхнет завтра, — решающую роль будет играть химия, газы.

Сейчас еще нет тех легких и приятных газов, о которых я только что имел честь вам докладывать. Впрочем, нет, — эти газы уже есть, но пока только в лабораториях, — еще не на складах военных ведомств. На складах военных ведомств сейчас, пока еще, в настоящем, хранятся (в колоссальных количествах,) тяжелые газы, — в 1 /2 раза тяжелее воздуха, — падающие газы, падающие на землю, отравляющие не столько атмосферу, воздух, сколько землю, почву. Это, в первую голову, газ иперит. Надо отметить тут же, что этот газ был изобретен одновременно — в 1915-м или 16-м году, не знаю точно — и в Германии и во Франции. Тогда, в 1915-м или 16-м году, он играл еще подсобную, второстепенную роль. Иперитом наполняли обыкновенные снаряды, обыкновенные бомбы, обыкновенные пулеметные пули; бомбы были приправлены иперитом. Иперит был приправой, — like sugar in your coffee [3] Как сахар в вашем кофе (англ.). , по меткому выражению одного американца. Вам подают снаряд с иперитом, как подают кофе с сахаром…

Но если уж рассказывать историю предмета, то надо начать не с иперита, а с удушливого газа, предшествовавшего ипериту хронологически. Удушливый газ это просто хлор еще с чем-то. Насколько я понимаю, он может быть приготовлен в огромных количествах из простой поваренной соли. Удушливый газ — чрезвычайно простая, чрезвычайно несложная, примитивная, элементарная штука. Он имеет желтоватый цвет и стелется по земле, ползет, как туман; это ползучий, пресмыкающийся, гадообразный газ. Газ-гад. Он причиняет смерть мучительную. Это не столько газ смерти, сколько газ пыток. Он сжимает дыхательное горло, человеку становится все труднее и труднее дышать. Газ действует с мягкой и нежной постепенностью, — медленно-медленно. Сначала — легкий кашель, так — кхе-кхе — как будто щекочет в горле легонько, еле заметно. Это мимолетное ощущение не доходит даже до сознания человека. Потом это нарастает. Человек корчится в муках. От огромного напряжения расслабляются, рыхлеют мышцы, превращаются в тряпки, виснут, размягчается мозг. Лопаются кровеносные сосуды. Из всех пор тела проступает кровавый пот… Агония продолжается 36 часов.

Чтобы люди не успели принять меры против удушливого газа (надеть хотя бы противогазовые маски, защитить рот и нос), газовая атака соответствующим образом подготовляется. Перед тем, как пустить в противника (вспомните, что действие происходит в 1916-м году, когда еще война велась на фронте, а не в тылу), в траншеи противника струю удушливого газа, пускается струя подготовительного газа. Подготовительный газ должен психически обессилить противника, — в этом его задача. Подготовительный газ — психический газ. Наша германская армия уже в 1916-м году располагала тремя такими газами: газ смеха, газ слез и газ чихательный. Представьте себе: сотни тысяч солдат в траншеях вдруг начинают хохотать. Это страшно заразительно. Это передается от человека к человеку, от роты к роте, от полка к полку, от корпуса к корпусу, от армии к армии. Целая армия хохочет. Людям становится вдруг страшно весело. Как будто они все опьянены, — слегка опьянены. Они начинают весело смеяться… Начинается это с легкой, еле заметной, невольной, не доходящей до сознания улыбки. Ну, улыбнулся человек — ничего больше. Еще человек рядом — тоже улыбнулся. И еще, и еще. Потом уже десять, двадцать человек, собравшись в кучку, смеются вместе громко, дружно, — открытый, такой бодрый, добродушный смех. Ха-ха-ха-ха-ха! — у Михеля расстегнулась штрипка! Через час сумасшедший хохот, вырываясь неудержимо из сотен тысяч глоток, заглушает даже грохот орудий. На десятки миль кругом зловеще грохочет хохот. Мучительный хохот. Люди изнемогают от хохота, падают в изнеможении. Уже они сознают, что это не настоящее, что тут вмешательство чьей-то злой воли. Уже чувствуют люди жуть. Людям страшно. Люди чувствуют уже смерть, видят уже приближающуюся смерть, но чем страшнее, тем все громче, все неудержимее хохот. Хохот-агония.

В этих психических газах, в этом веселом психическом газе какая-то заложена сверхчеловеческая, дьявольская, жуткая ирония, насмешка над человеком. А какая простая и наивная формула у этого насмешливого, иронического дьявольского газа!

Газ слез распространяется мигом, в одно мгновенье ока, — в этом его техническое преимущество перед газом смеха, — он заражает целую армию сразу, в одну сотую часть секунды. Он ударяет по глазам, как бичом, — и через полсекунды сотни тысяч людей ревут, голосят, рыдают, и обильно льются слезы, — люди изнемогают от слез; в ту как раз секунду, когда они в изнеможении падают на землю, их настигает настоящий газ, удушливый.

Так же действует и чихательный газ.

Хохот, плач и чих могут продолжаться непрерывно в течение более суток.

Иперит гораздо гуманнее удушливого газа и его «подготовительных» собратьев. Иперит самый гуманный из всех газов. Иперит не убивает. Иперит дает не более 1 /2 процента смертности. Иперит только калечит… Вы должны понять, конечно, что когда мы говорим: 1 Ѵг проц. смертности, то это значит 1 Ѵг проц. тут же на месте, сейчас же, немедленно, непосредственно, — смертность от последствий отравления ипе-ритом другое дело, в счет не входит. Вы сами пони-змаете, что если бы мы включили в счет и смертность от последствий, то не получили бы такой кругленькой, приятненькой циферки: полтора. За эти 1 / процента с жадностью ухватились гаагские профессора, старички, нобелевские лауреаты, которые так любят гуманность — гуманность в процессе массового истребления человечества. Эти добрые старички, которым от души жаль истребляемое человечество, ухватились, как утопающий за соломинку, за эту циферку:

1 / процента умирают, 97 % искалечены, исковерканы, лишены работоспособности на всю жизнь. Что может быть гуманнее?..

Иперит в 1 / раза тяжелее воздуха (роковая эта цифра —1 /). Он падает на землю сверху вниз, дождем. Простая операция: сгущают газ в жидкость, бак с жидкостью (бак — 10 тонн) приделывается к аэроплану снизу. Открывается кран бака. Аэроплан летит, ипе-рит льется тонкой струйкой, поливает землю — леса, поля, дороги, города, селенья. Капельки иперита попадают в дома через дымовые трубы, через открытые окна, через вентиляцию. Капельки попадают на шляпы, на одежду, на руки, на лица людей, которые ходят ночью по улицам. Капельки попадают на крыши домов, на телеграфные столбы и провода. Кран — с сеточкой конусообразной, струя широкая — сеет капельки густо. Аэроплан мчится со сказочной быстротой, — небольшая французская эскадрилья может в течение одной ночи заразить всю Германию.