Алексей Олейников - Турецкий капкан: 100 лет спустя

По скорости хода, вооружению и бронированию «Гебен» значительно превосходил на начало 1915 г. любой русский линейный корабль на Черном море. Его боевая мощь примерно соответствовала суммарной силе трех лучших русских черноморских линкоров, а 10-узловой перевес в скорости позволял немцам выбирать время и место боя, а в бою командовать дистанцией. «Гебен» нес смертельную угрозу русским крейсерам и большинству эскадренных миноносцев, которые из-за недостаточной скорости могли быть быстро уничтожены при удалении от своих линейных кораблей.

Сравнительно слабый (двенадцать 105-мм орудий) «Бреслау» благодаря 28-узловому ходу являлся прекрасным дополнением к «Гебену» и пользовался полной свободой передвижения даже при соприкосновении со всем Черноморским флотом, лишенным возможности разделить свои силы.

Добиться преимущества русскому Черноморскому флоту удалось лишь весной 1915 г. после вступления в строй первых линкоров-дредноутов.

Этот стратегический «прорыв» германских крейсеров удивителен целым рядом странных обстоятельств.

«Гебен» имел в этот момент неисправные котлы (текли трубки) и в середине 1914 г. мог держать скорость хода всего 12–14 узлов (и лишь на очень короткой дистанции — 20 узлов). После убийства австрийского наследника крейсер поставили на ремонт в австрийской базе Пола, где с помощью присланных из Германии мастеровых удалось заменить свыше 4000 трубок — и к 4 августа максимальная скорость «Гебена» достигала уже 24 узлов, хотя на продолжительных переходах он мог давать лишь до 18 узлов.

Причем неисправность котлов флагманского корабля значительно уменьшала радиус действия отряда, и расстояние до Дарданелл в 1150 миль не могло быть пройдено крейсерами без дополнительной погрузки угля. Поэтому В. Сушон решился на выбор более дальнего (50 миль) маршрута, лежавшего через Мессинский пролив, планируя попутно принять в Мессине полный запас угля.

4 августа показались английские линейные крейсера «Индефатигебл» и «Индомитебл» — они повернули за «Гебеном», а на германском корабле поминутно сдавал то один, то другой котел, иногда выходило из строя до трех котлов одновременно. Уголь был на исходе, приходилось брать его из запасных угольных ям, для чего в помощь кочегарам была послана и строевая команда. Один матрос даже умер за работой.

Но британские крейсера… прекратили преследование и удалились.

В итоге — германские морские и технические специалисты значительно содействовали приведению оттоманского флота в порядок и созданию сильной береговой обороны, а «Гебен» и «Бреслау» стали ударной частью турецкого флота, позволили ему перейти к наступательным действиям и ударом по черноморским портам втянули Россию в русско-турецкую войну.

Ключевое значение для неудачи Дарданелльской операции имела потеря стратегической и оперативной внезапности. Когда стало очевидным, что Турция планирует перейти на сторону германского блока, 3 ноября 1914 г. английский флот осуществил первую бомбардировку фортов Дарданелл.

Обстрел турецких наружных фортов у входа в Пролив, не дав полезных результатов, показал туркам, что им нужно готовиться к встрече врага со стороны Эгейского моря.

Тем самым оборона Дарданелл значительно усилилась. Еще 4 и 5 августа 1914 г. в Проливе были установлены два ряда мин и мобилизована расположенная в районе Галлиполи 9-я пехотная дивизия.

Но после 3 ноября были усилены дарданелльские береговые батареи, установлены девять новых рядов минных заграждений, поставлены прожектора, организованы торпедные станции, установлены противолодочные сети. Турецкий флот укрылся в Мраморном море, готовый поддержать береговую оборону своей артиллерией и атаковать корабли союзников, прошедшие через оборонительные преграды в центральной части Дарданелл. В конце 1914 г. в районе Галлиполи уже был сосредоточен III армейский корпус в составе 7-й, 9-й и 19-й пехотных дивизий.

А к началу Дарданелльской операции дислокация оттоманских войск была следующей: а) 1-я армия в составе 3-го армейского корпуса — Галлиполийский полуостров, 15-го армейского корпуса — азиатский берег Дарданелл, 14-го армейского корпуса — Принцевы острова, 6-го армейского корпуса — Сан-Стефано близ Константинополя; б) 2-я армия — на Северном фронте — находилась в стратегическом резерве (она должна была парировать возможный русский десант). Силы турецких войск в Проливах возросли с двух (в начале войны) до 20 (конец 1915 г.) пехотных дивизий. Численность этих армий достигала 200 тыс. человек.

Турецкая артиллерия в Дарданеллах насчитывала до двух сотен орудий с дальностью стрельбы 7,5–9,6 тыс. м (более половины орудий были калибра 152-мм и выше). В Килид-Баре находилось три 450-мм торпедных аппарата, а минные заграждения состояли из 10 минных поясов (375 мин).

Противопоставить этому союзный флот в Дарданеллах мог 12 линкоров-додредноутов (в дальнейшем 16), линейный крейсер, а также новейший линкор-дредноут «Куин Элизабет». Нелинейные силы флота союзников на начало операции: 4 легких крейсера, 16 эсминцев, 7 подводных лодок, авиатранспорт с 7 самолетами, тральщики, вспомогательные суда. Линкоры додредноутной постройки пусть и были несколько устаревшими, но вполне подходили на роль плавучих батарей, которые и требовались для данной операции.

Костяком сил десантного корпуса были британские части. К моменту высадки в состав экспедиционных войск были включены кадровая 29-я пехотная дивизия, 10-я, 11-я и 13-я пехотные дивизии из состава так называемых китченеровских формирований военного времени, АНЗАК (Австралийско-Новозеландский армейский корпус) — на начало наземной операции британский контингент насчитывал около 70 тыс. бойцов.

Французский экспедиционный корпус, которому отводилась вспомогательная роль, включал в свой состав две дивизии.

Очевидно, что соотношение сил не позволяло союзникам сразу добиться серьезного успеха — и это в операции, для которой скорость имела ключевое значение.

Морской этап операции (19 февраля — 18 марта 1915 г.) характеризовался тем, что был упущен наступательный темп. В этот период (атаки 19, 25, 26 февраля, 1–8, 11, 18 марта) вялотекущие попытки эскадры союзников прорваться в Дарданеллы закончились безрезультатно, продолжаясь почти месяц, — вплоть до решительного штурма 18 марта, хотя быстрый серьезный натиск в феврале сулил гораздо больше шансов на успех.

В ходе проведения морской операции была переоценена роль артиллерийского огня и недооценен фактор взаимодействия сил и средств.

Уверенное в превосходстве огня своей корабельной артиллерии командование Антанты совершенно не учитывало, что в борьбе флота с береговой артиллерией все преимущества находятся на стороне последней. Лишь огонь артиллерии не способен дать искомого результата — противник всегда имеет возможность отвести живую силу в тыл, а форты — достаточно живучие и самодостаточные сооружения. И 26 февраля впервые были применены десантные подразделения. Будучи высажены с кораблей на европейский и азиатский берега, они уничтожили несколько орудий в передовых фортах противника. Показательно, что из шести тяжелых орудий форта Седд-эль-Бар четыре совершенно не пострадали после всех предыдущих бомбардировок и были выведены из строя только одной из десантных групп.