Дю Гард Пич - Пираты. Индейцы. Ковбои

Этот прием повторяли каждый день до тех пор, пока лошадь не считали достаточно «сломленной», хотя очевидно, что ее еще нельзя было назвать послушной, хорошо выезженной лошадью.

В наше время на то, чтобы объездить лошадей, тратят больше времени и труда, в особенности, если лошади родились и выросли на ранчо.

Объезчик лошадей за работой

Большие загоны для клеймления скота устраивали весной и осенью. Весенние были более ответсвенными, поскольку недавно родившиеся телята должны были получить клеймо своего владельца. Осенние же собирали выращенные на мясо стада для осенних рынков и, конечно, для клеймления телят, родившихся после весенних загонов.

Обычно ранчеры объединялись для подобной работы, образуя «команду». При взаимной помощи работа шла быстрее. К тому же легко было обнаружить и вернуть прежнему владельцу скот, отбившийся от одного ранчо и попавший на другое. Ковбои работали на различных участках по очереди.

По мере того как ковбои прочесывали холмы и долины, лесистые районы, каньоны и заросли кустарника, небольшие группы сгоняемого скота вырастали в большие стада, которые сгоняли к огороженному пространству.

На следующий день начиналось «отсечение», или отделение, быков от коров и телят. При этом животных с клеймом собирали в отдельное стадо, а остальных клеймили.

Клеймление скота было необходимо, так как на пастбищах не было изгородей и установить владельца скота можно было только по клейму. Ковбой на своем лучшем «режущем» пони отделял теленка от стада. Потом теленка ловили лэриэтом и быстро волокли к огню. Здесь «фланкеры» («боковики») хватали сопротивляющееся, брыкающееся животное, бросали его на бок и держали, пока длилась процедура клеймления.

Загон и клеймление телят

Каждый работающий человек, постоянно находящийся в движении, нуждается в хорошем питании, и ковбои не были исключением.

Чарльз Гуднайт, знаменитый ранчер и перегонщик скота, изобрел чак-фургон (фургон с откидной стенкой) — нечто вроде походной кухни. Эти фургоны следовали за ковбоями в бесконечных объездах пастбищ. И, конечно, чак-фургоны сопровождали ковбоев в долгих, многодневных перегонах скота на север.

Чак-фургон представлял собой большой основательный фургон, задней стенкой которого служил шкаф с полками и ящиками. Шкаф открывался снаружи: массивная дверца откидывалась назад в горизонтальное положение (как в секретере) и служила повару рабочим столом.

Питались ковбои в основном свининой (бэконом), фасолью и выпечкой из кислого теста. Пили они кофе, крепкий и такой густой, что в нем могла стоять ложка. По крайней мере старые ковбои говорили, что они любят именно такой кофе. В фургоне везли также запасы муки, соли, сахара или черной патоки. Если требовалось свежее мясо, то с говядиной у ковбоев, конечно, проблем не было.

Внутри фургона находилась голландская печь, хранились горшки и сковородки, оловянные чашки и тарелки, свернутые постельные принадлежности, запасная одежда, клейма, веревки, просмоленная парусина и остальное снаряжение, необходимое для перегона скота и разбивки лагеря.

Чак-фургон

Одной из самых больших опасностей при перегоне скота было внезапное паническое бегство стада, особенно, если это случалось ночью.

Очень опасны были летние грозы с громом и молнией, поскольку скот, и так беспокойный и нервный, при неожиданной вспышке молнии или при сильном раскате грома бросался в слепой, отчаянной панике в бегство.

Лонгхорны были такими дикими, что их могло испугать буквально все. Неожиданный шум, резкий хруст сухой ветки под копытом пони, даже гудение катящегося «перекати-поля», гонимого ночным ветром, могли заставить испуганное животное с храпением и фырканием вскочить на ноги. И тогда все стадо могло, обезумев, броситься бежать.

В такие ночи все спали не раздеваясь, а оседланные лошади находились рядом. И горе было ковбою, который попадал под тысячи бьющих копыт!

Пытаться остановить обезумевших от страха животных было бесполезно. Все, что могли сделать люди — это нестись галопом вместе со стадом до тех пор, пока оно не рассредоточится, и только тогда попытаться заставить бегущих впереди быков мчаться по широкой дуге, пока, в конце концов, все стадо не начнет бегать по кругу. Через некоторое время усталость заставляла животных остановиться.

Ковбои пытаются заставить бегущих впереди стада быков мчаться по широкой дуге

Проехав почти тысячу миль в седле и проведя три месяца в жаре и пыли среди ревущего скота, ковбои, наконец, добирались до места назначения.

Скот продавали и грузили в железнодорожные вагоны. Ковбои получали деньги и с пронзительными, воинственными воплями мчались в город.

Первые города были застроены беспорядочно, в основном, одноэтажными домами. Многие из них имели ложный двухэтажный фасад. К услугам ковбоев были многочисленные салуны с танцевальными залами и столами для азартных игр. Что еще было в городе? Несколько лавок, в которых продавались самые разнообразные товары и каждый мог найти все, что ему нужно. Меблированные комнаты. И, наконец, одна или две гостиницы для закупщиков скота и владельцев ранчо.

По прибытии в город ковбой тотчас же заходил в ближайший салун, чтобы смочить горло. Затем он направлялся к парикмахеру: надо было постричься и привести себя в порядок после многонедельного пребывания на открытом воздухе.

Потом он посещал лавки, чтобы купить новую одежду взамен изношенной, превратившейся в лохмотья. Наконец, с трехмесячным заработком в кармане ковбой отправлялся на поиски местечка, где можно было хорошо провести время и повеселиться. Выбор был невелик.

В салунах можно было найти общество, выпивку, карты и другие азартные игры. Ставки были высокими. Ковбой мог пойти в танцевальный зал, чтобы «вскопать пол мотыгой вдвоем с ситцевой королевой». Эта выразительная фраза точно передавала происходящее: топтание на согнутых ногах. Слово «танцевать» сюда явно не подходило.