Синтия Барнетт - Занимательное дождеведение: дождь в истории, науке и искусстве

Так, дамба за дамбой, затрещала по швам иллюзия безопасности за баррикадами, возведенными правительством. 15 апреля чуть южнее Кейро рухнул первый отрезок дамбы длиной 365 метров. Чтобы наполнять песком мешки для защиты от стремительных потоков воды, по всей дельте Миссисипи на дамбы гнали афроамериканцев – плантационных работников или издольщиков. Тысячи людей отчаянно трудились, спасая дамбу на паромном причале Маундс в штате Миссисипи. Под прицелами охранников чернокожие рабочие были вынуждены продолжать наполнять мешки, когда все уже отчетливо слышали предостерегающий рев воды и ощущали, как баррикада трясется под ногами. Никто не знает, сколько людей утонуло, когда дамба на причале Маундс рухнула. Выходящая в городе Джексоне газета «Клэрион-Леджер» сообщала: «Как заявляют беженцы, прибывшие минувшей ночью в Джексон, у них нет ни малейших сомнений в том, что в огромной волне погибло несколько сотен негров, работавших на плантациях».

Мутные потоки хлынули в дельту с силой, более чем вдвое превышающей мощь Ниагарского водопада во время разлива, и затопили свыше 2,3 миллиона акров. Воды разлилось больше, чем когда-либо ранее и впоследствии проходило по всему верхнему течению Миссисипи. Люди взбирались на крыши домов, а потом эти дома смывало. Спасались на верхушках деревьев, но деревья падали. Чтобы снять давление с дамб, защищавших Новый Орлеан, власти взорвали динамитом расположенную ниже по течению дамбу возле городка Карнарвон в штате Луизиана. В результате оказалась затопленной почти вся территория приходов Сен-Бернар и Плакеминз. Дома и поля бедняков, живущих к востоку и югу от Нового Орлеана, были принесены в жертву – как считали отцы города, ради общего блага. (Взрыв оставил столь глубокие шрамы, что в 2005 году, когда на Новый Орлеан обрушился ураган «Катрина», многие жители Нижнего 9-го района требовали еще раз заложить под дамбы динамит, чтобы спасти более богатые кварталы с преобладающим белым населением.)

В самом широком своем месте, к северу от Виксберга, Миссисипи вновь превратилась во внутреннее море – сто шестьдесят километров от края до края. Без крова остались примерно 637 тысяч человек, многие из которых жили в дельте. Река и ее притоки уносили человеческие жизни в разных краях – от Вирджинии до Оклахомы. Общее число жертв остается неизвестным. Барри писал, что правительство официально сообщило о 500 погибших, но эксперт по стихийным бедствиям, побывав на затопленной территории, счел, что в одном только штате Миссисипи погибло более тысячи человек. Последние паводковые воды не сходили до осени, оставляя за собой заиленный и пустынный ландшафт.

Великое наводнение 1927 года на Миссисипи «не было стихийным бедствием», заявил, осматривая разоренную местность, губернатор штата Пенсильвания Гиффорд Пинчот. Бывший главный советник президента Теодора Рузвельта по охране окружающей среды, лесничий Пинчот безуспешно пытался убедить Конгресс и Инженерные войска США, что паводковый контроль надо осуществлять в гармонии с природой. Он, Рузвельт и другие деятели Прогрессивной партии отвергали применяемую военными стратегию «только строить дамбы» в пользу разностороннего подхода, предусматривающего сохранение природных затопляемых областей, строительство водохранилищ и восстановление лесных массивов на просторах верхней части бассейна.

Конгресс пренебрег этой рекомендацией – точно так же как столетием ранее проигнорировал предупреждение Джона Уэсли Пауэлла о засушливых землях. Фактически Пауэлл в 1878 году в своем докладе «Засушливые земли» упоминал проблему наводнений, усиливающихся на востоке, в том числе в долине Миссисипи, и предостерегал: «Сведение лесов и травяного покрова прерий, как считается, способствует быстрому стоку дождевой и талой воды и уменьшает количество влаги, сохраняемой в почве».

Американское гидравлическое общество пришло к выводу, что созданные человеком системы могут преодолеть те, что сформированы климатом, водой и почвой. На самой большой в Америке водосборной территории мы селились на поймах, выкашивали с прерий замечательные влажные травы, вырубали в речном бассейне огромные лесные массивы, способные поглощать паводковые воды, и строили дамбы чудовищной высоты.

«Это антропогенная катастрофа», – резюмировал Гиффорд Пинчот. То же самое будет сказано всего три года спустя, когда американцы вновь переживут самую страшную на тот момент экологическую катастрофу.

На равнинах аномальные ураганы и наводнения десятых и двадцатых годов XX века, похоже, смыли память о засухе, от которой страдало поколение Урии. Обильные дожди наряду с ростом цен на пшеницу, войной в Европе и щедрой федеральной сельскохозяйственной политикой породили на равнинах второй земельный бум. На сей раз участки размежевало гораздо больше обнадеженных фермеров, влекомых еще теплившейся мечтой Джефферсона о демократии и капитализме на земледельческой основе.

Второе поколение земледельцев приехало на тракторах с бензиновыми двигателями, тянущих за собой разнообразные дисковые плуги. В 1925 году тракторное подразделение «Форд мотор компани», «Фордзон», произвело свой 500 000-й трактор на сборочной линии комплекса «Ривер Руж» в Детройте. «Фордзоны», наряду с разработанной Джоном Диром новой моделью «D», помогали этим фермерам работать гораздо эффективнее своих предшественников, срезая с земли жесткое природное разнотравье.

Фермеры – как гомстедеры, перебравшиеся с Востока, так и «чемоданные фермеры», не живущие в своих хозяйствах постоянно, а приезжающие за быстрой прибылью, – превратили луга общей площадью более пяти миллионов акров в золотистые пшеничные посевы.

Когда грянула Великая депрессия и цены на пшеницу обвалились, землевладельцы выкосили еще больше почвозащитных трав, надеясь наверстать упущенное за счет большого урожая. Когда цены упали еще больше, ушли «чемоданные фермеры». Они забросили огромные полосы земли в восьми штатах, где остались местные фермерские семьи, которым пришлось дальше противостоять беспрецедентной экологической катастрофе.

Весной и летом 1930 года засуха обосновалась на востоке США, побив все прежние рекорды. На реке Миссисипи, которая всего три года назад вздымалась до невообразимых высот, капитаны прикидывали, смогут ли их баржи пройти на юг к Новому Орлеану.

По мере того как засуха распространялась по остальной Америке, ее эпицентр в 1931 году начал смещаться с Востока на Великие равнины. Северная и Южная Дакота высохли, как пустыня Сонора. С прекращением дождей установилась сильная жара. Сначала ртутный столбик поднялся до 115 градусов по Фаренгейту, затем до 118. Летом 1934 года в Иллинойсе температура так долго держалась выше отметки 100 градусов, что унесла жизни 370 человек. Два лета спустя «Ньюсуик» сравнивал страну с «огромным кипящим котлом». От экстремальной жары погибло более 4500 человек.