Рудольф Баландин - Кто есть кто в мире науки и техники

– Не ясно ли всякому, что природа требует лишь одного – чтобы тело не ощущало страданий и чтобы мы могли наслаждаться размышлениями и приятными ощущениями, не зная страданий и тревог?

Учение Эпикура не отвечало религиозным традициям римлян. Для них привлекательней выглядело учение стоиков. Это можно объяснить склонностью граждан великой империи к логике, порядку, рассудительности и четкому исполнению своих обязанностей, при уважении традиций.

В отличие от механической модели Мироздания Эпикура (пусть даже расцвеченной поэтическим воображением Лукреция), у стоиков она была более сложной – органической. Космос уподоблялся живому разумному существу. Единство духа и материи олицетворял Зевс-логос. Тем самым предполагается продуманность событий в Мироздании, их закономерность и необходимость.

Получалось, что в мире все предопределено и устроено целесообразно. Такая вера удовлетворяла рабовладельцев, оправдывала их положение господ и поработителей. Она избавляла от «излишних» духовных исканий и сомнений, дерзаний мысли, характерных для греческой науки и философии. Это, конечно же, в немалой степени содействовало застою теоретической научной мысли в римскую эпоху.

Первый латинский географический трактат из трех книг – «Хорография» («Описание местности») – написал Помпоний Мела в 40–45 гг. до н. э. Это сочинение ни чем не примечательно, пестрит выписками из греческих авторов. Немало внимания уделено амазонкам, безголовым и козлоногим людям и прочим созданиям человеческой фантазии. К подобным сообщениям Помпоний Мела относился, по-видимому, серьезно. Хотя не исключено, что он заботился (подобно многим современным журналистам и писателям) о занимательности изложения, а не о правде. Недаром его работа пользовалась популярностью.

Посидоний (ок. 135–51 г. до н. э.) – римский энциклопедист, грек. Родился в Сирии, в городе Апамен, учился в Афинах. Стал видным представителем стоицизма.

Это учение признавало бренность каждой человеческой жизни порознь, но единство и вечность жизни и разума вообще; отвергало суетные заботы о личном благосостоянии, находя предназначение человека в познании высших истин и в добродетели. Мироздание – живое, одушевленное, разумное, во всем превышающее человека. Бог – светоносный огненный эфир, пронизывающий Космос и принимающий разные формы.

Все это было слишком туманно и неопределенно. А окружающий мир интересовал Посидония своими конкретными объектами и явлениями. С 97 г. до н. э. Посидоний стал главой школы стоиков на о. Родос. Преподавал он и в Риме. Среди его учеников и друзей были Цицерон и Помпей.

В своих сочинениях Посидоний охватил почти все знания своего времени: в математике, астрономии, географии, истории, этнографии.

Посидоний. Гравюра XVII в.

Главное его сочинение – «Всеобщая история» в 52 книгах – охватывает период от 145 до 88 гг. до н. э. Все его труды до нас дошли в виде фрагментов и пересказов. О его путешествиях с целью познания сведений нет. Судя по всему, оригинальных идей Посидоний не выдвигал, удовлетворяясь своей великолепной эрудицией. Нередко он приводил противоречивые сведения, не заботясь об их согласовании.

В труде «Об океане» Посидоний дал общее описание Земли, выделив помимо тропиков и полярные круги. Возможно, он первым высказал мысль, что, взяв курс от Европы на запад, можно достичь Индии. Посидоний опроверг бытовавшее в народе мнение, что на океанском побережье при заходе Солнце во много раз увеличивается в размерах, а море шипит, пока светило гаснет и остывает. Посидоний не верил этим сказкам, а изменение размеров солнечного диска объяснял тем, что его лучи, проходя сквозь насыщенный испарениями воздух, как через линзы, преломляются и увеличивают изображение.

Посидоний отметил связь приливов и отливов с фазами Луны. В то же время он с доверием пересказал легенду о том, что в Иберии (Испании) руды драгоценных металлов выступают на земную поверхность и так их много, что при лесных пожарах образуются сплошные разливы сплавов золота и серебра. Подобное смешение научных сведений с легендами было характерно для того времени.

Через столетие после Посидония жил и работал один из самых замечательных географов древности Страбон. Своей славе он обязан не только личным качествам, но и благоприятным обстоятельствам.

Во-первых, его главный труд, в отличие от работ предшественников, сохранился до наших дней.

Во-вторых, границы Римской империи значительно расширились, а поэтому знания о различных странах и народах стали освобождаться от досужих домыслов.

В-третьих, по той же причине у него появилась возможность без особых затруднений путешествовать по разным странам. Не исключено, что он действовал и как разведчик, добывающий географические, демографические и экономические сведения.

Посидоний (ок. 63 г. до н. э. – ок. 20 г. н. э.) – римский географ, историк. Родился в Малой Азии в знатной греческой семье. Получив хорошее образование, увлекся изучением разных стран и народов, стал читать соответствующие книги и, наконец, отправился путешествовать.

Территория, на которой он побывал, огромна: от Армении до острова Сардиния, от Южного побережья Черного моря до Эфиопских гор на Верхнем Ниле. В результате своих наблюдений и обобщений сведений из разнообразных источников написал «Географию» в семнадцати книгах. В ней множество ссылок, в частности, на Посидония, Эратосфена, а также Гомера.

Страбон. Гравюра XVII в.

Это самое грандиозное географическое сочинение Античности (из тех, что дошли к нашим дням). Страбон попытался дать предельно полное описание ойкумены – известного мира. Приводил он и мифические истории. «Эти рассказы, – оправдывался он, – все же могут доставить высокое наслаждение слушателям, интересующимся местами, где зародились мифы». В то же время он утверждал: «Географ должен больше интересоваться практически полезным, чем предметами прославленными и полными прелести».

Противоречие? Нет. Страбон имел в виду разных по уровню знаний читателей и старался сделать изложение интересней. По его словам, миф, хотя и повествует о фантастическом мире «диковинного и чудесного», все-таки «внушает человеку любознательность» и «является как бы приворотным зельем для обучения». (Поныне популяризаторы науки пользуются этим приемом; хотя часто на потребу непритязательной публики опускаются до лжи и мракобесия.)