Коллектив авторов - Философские проблемы междисциплинарного синтеза

Ученые принимают участие в общественной жизни в своих двух ипостасях: как специалисты и как граждане. Они могут привносить научную информацию, аналитические умения и способность видеть глубинные причины событий и явлений в актуальные социальные процессы и взаимоотношения. Часто исследователи могут помочь общественности и ее представителям понять вероятные причины событий, таких, например, как естественные и технологические катастрофы, или оценить возможные экологические последствия предлагаемых крупных промышленных и сельскохозяйственных проектов. В отдельных случаях они могут выяснить, чего не может быть на самом деле, отделить факты от интерпретации, исследовать выводы, вытекающие из спекуляций и отдельных мнений, и оказать консультативную помощь на основе принципов научного мышления.

Разумеется, в некоторых случаях ученые могут дать окончательные ответы по вопросам, подвергаемым общественному обсуждению. Многие проблемы слишком сложны для того, чтобы получить ответ в рамках нынешнего состояния научных знаний, а обсуждаемые с участием ученых общественные интересы и ценности могут лежать за пределами собственно научной сферы. В обществе может сформироваться консенсус, касающийся уже известного научного знания. Однако это согласие не обязательно распространяется на возникающие научные проблемы, оставляя без внимания научные аспекты социальных проблем. Кроме этого, в делах общественного интереса, ученые, как и другие люди, не могут избежать погрешностей, связанных с их собственными, корпоративными, институциональными или коммунальными интересами. В качестве примера можно указать на то, что многие исследователи могут быть менее объективными в своих представлениях о том, каким образом сама наука должна финансироваться по сравнению с другими социальными нуждами.

Первые представления о системе были сформированы еще в античной философии в форме онтологического истолкования упорядоченности и целостности бытия. В средние века эти идеи возродились при истолковании системности мира, а после использовались К. Линнеем при построении естественной системы живых существ. Основы же современной общей теории систем были разработаны в первой половине XX в. А. А. Богдановым и Л. Берталанфи, а вскоре системный подход стал доминировать в процессах познания. Разные объекты окружающего мира и человеческого общества начали представлять в виде простых или сложных систем, обладающих свойствами целостности и состоящих из элементов и подсистем с их разного рода функциями, связями и отношениями внутри системы и ее внешней средой.

Наука ранее часто ориентировалась на способы познания, основанные на методах расчленения и анализа сложных объектов, явлений и процессов, полагая при этом, что такой путь позволяет понять их сущность. При таком анализе свойства изучаемых объектов редуцировались к свойствам их частей. Главная же идея системного подхода заключается в том, что система больше суммы ее частей, а из свойств частей не выводимы свойства целой системы. Системный подход стал широко применяться в процессах познания, в различных областях естествознания, гуманитарных и технических наук, что нашло выражение в формулировании ряда специализированных теорий систем.

В последнее время внимание ученых сосредоточено на проблемах синергетики, которая изучает универсальные механизмы организации и функционирования систем различной природы [48] Хакен Г. Синергетика. – М.: Мир, 1980. – 405 с.; Князева Е. Н., Курдюмов С. П. Основания синергетики. Режимы с обострением, самоорганизация, темпомиры. – СПб.: Алетейя, 2002. – 414 с. . В рамках синергетики оформились три парадигмы: самоорганизации, динамического хаоса и сложности [49] Подлазов А. В. Теория самоорганизованной критичности – наука о сложности // Будущее прикладной математики. – М.: Эдиториал УРСС, 2005. – С. 404–426. . В системах, находящихся вдали от точки равновесия, в результате массовых согласованных взаимодействий элементов возникают процессы самоорганизации, приводящие к возникновению стационарных структур. При этом из множества параметров системы выделяется небольшое количество ведущих факторов порядка, к которым подстраиваются все остальные, и система переходит в новое состояние. При наличии в системе диссипации частиц система теряет устойчивость равновесного состояния, и в результате могут возникать диссипативные структуры либо развиваться периодические или непериодические колебания, получившие название волновых процессов [50] 1 Николис Г., Пригожин И. Самоорганизация в неравновесных системах. – М.: Мир, 1979. – 512 с.; Зыков В. С. Моделирование волновых процессов в возбудимых средах. – М.: Наука, 1984. – 166 с. .

Явление динамического хаоса представляет собой непериодическое поведение, возникающее в детерминированных системах, поведение которых определяется прошлым и настоящим и отсутствием стохастических явлений. Основным выводом из этого состояния стало выявление существования горизонта прогноза или факта пределов предсказуемости. Другими словами, выявляется конечное время, после которого динамический прогноз поведения системы становится невозможным. Во время перехода от регулярного к хаотическому движению при изменении внешнего параметра возникает странный аттрактор и наблюдается разбегание траекторий хаотического движения системы. Это явление послужило основой для заявлений о конце определенности, при котором редкие и небольшие события способны вызвать большие последствия для поведения и дальнейшей судьбы системы.

На стыке парадигм порядка и хаоса лежит парадигма сложности, описывающая пребывание системы «на кромке хаоса» или, точнее, «скольжение» вдоль этой кромки [51] Obukhov S. P. Self-organized criticality: Goldstone modes and their interactions// Phys. Rev. Lett. – 1990. – Vol. 65, N 12. – P. 1395–1398; WaldropM. M. Complexity: The emerging science at the edge of order and chaos. – N. Y.: Touchstone, 1993. – 384 p. . Она ориентирована на взаимодействие сложности и целостности систем исходя из того, что в точке бифуркации сложные системы находятся в состоянии масштабной инвариантности, чувствительны к слабым воздействиям и проявляют свои целостные свойства.

Природные и социальные системы организованы иерархически. Теория систем и синергетика выступают в качестве метаязыка современной науки и позволяют исследовать самоорганизацию естественных и социальных систем. При этом становится очевидным, что попытки объяснить сущность объектов природы и социума путем анализа все более глубоких или нижних уровней иерархии не дают окончательного ответа на вопрос о том, как функционируют целостные системы и как возникают их критические состояния. Теория систем и их самоорганизации подсказывает, что анализ должен сопровождаться синтезом знаний для того, чтобы избежать недостатков редукционизма и вернуть объектам и процессам их целостные свойства, которые ускользают от исследователя в процессе редукции.