Юлия Кувалдина - Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография

Обвиняемый, кроме того, соглашается на прекращение уголовного преследования по нереабилитирующему основанию, т. е. отказывается от права на реабилитацию. Государство в лице соответствующих органов проявляет к обвиняемому снисхождение в обмен на позитивное постпреступное поведение. В этом случае получают удовлетворение, как интересы бюджетной системы страны, так и интересы общества и конкретного гражданина. Кроме того, органы юстиции избавляются и от работы по обеспечению имущественных претензий к обвиняемому, реализуемых в гражданском порядке.

Сказанное свидетельствует, во-первых, о компромиссном характере процедуры, описанной в ст. 28.1 УПК, во-вторых, о ее сходстве с институтами, предусмотренными ст. ст. 25 и 28 УПК. Для прекращения уголовного дела по ст. 28.1 УПК требуется признание вины, хотя законодатель об этом прямо не говорит, и возмещение ущерба, которое в данном случае понимается уже, чем в институтах, урегулированных ст. ст. 25 и 28 УПК.

В тоже время прекращение уголовного преследования по ст. 28.1 УПК необоснованно ограничено по сфере действия по стадиям: оно может иметь место только на досудебных стадиях уголовного процесса. Так, согласно ч. 1 ст. 28.1 УПК возмещение ущерба, причиненного в результате налогового преступления, признается основанием для прекращения уголовного преследования, если оно состоялось до назначения судебного заседания. Однако данное положение вступает в противоречие с примечаниями к ст. ст. 198, 199 УК РФ, которые подобного ограничения не устанавливают. Ст. ст. 25 и 28 УПК допускают прекращение дела, уголовного преследования в связи с примирением сторон или деятельным раскаянием как в досудебном, так и судебном производстве.

В соответствии со ст. ст. 25 и 28 УПК прекращение дела в связи с примирением сторон и деятельным раскаянием применяется по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести, совершенных впервые. Прекращение дел в порядке, установленном ст. 28.1 УПК, законодатель допускает в отношении преступлений, среди которых есть и тяжкие.

По-разному урегулировано УПК и значение волеизъявления обвиняемого на прекращение дела. В соответствии со ст. ст. 25, 28, если стороны примирились или лицо деятельно раскаялось в совершении преступления, прекращение в отношении него уголовного дела или уголовного преследования относится на усмотрение следователя, дознавателя. Если же лицо возместило в полном объеме вред, причиненный экономическим преступлением, прекращение уголовного преследования является их обязанностью (ст. 28.1). Возможно законодателю именно норму ст. 28.1 УПК следовало бы взять на заметку при дальнейшей работе над конструкциями, закрепленными ст. ст. 25 и 28, конечно, при условии, что соблюдены все иные условия, установленные этими статьями.

В свете изложенного возникает непростой вопрос: к какому из институтов – примирению сторон или деятельному раскаянию – по своей процессуальной природе ближе прекращение уголовного преследования в отношении лица, совершившего налоговое преступление? Основной аргумент, который приводится в пользу создания нового основания прекращения уголовного преследования, – это особенность уголовного преследования по делам, связанным с нарушением законодательства о налогах и сборах. Но особенности в преследовании характерны для любого вида преступлений, однако это не значит, что для каждого из них в УПК должен быть установлен свой порядок прекращения производства по ним. На наш взгляд, не было необходимости вводить ст. 28.1 УПК, поскольку прекращение уголовного преследования по делам о налоговых преступлениях является не чем иным, как разновидностью института деятельного раскаяния. Достаточно было предусмотреть в ч. 2 ст. 28 специальные основания освобождения от уголовной ответственности.

Менее убедительным является сравнение ст. 28.1 со ст. 25. В случае прекращения уголовного преследования по делу о налоговом преступлении нет фигуры потерпевшего. Государство не мирится с неплательщиком налогов, не прощает его, а проявляет к нему снисхождение в обмен на самостоятельное возмещение лицом вменяемых сумм сокрытого налога. В этом случае получают удовлетворение как интересы налоговой системы страны – компенсация имущественного ущерба бюджетной системе, так и интересы общества – возмещение вреда, причиненного «неплательщиками» общественным отношениям. Предоставляя впервые оступившимся возможность достойно выйти из уголовно-правового конфликта, государство способствует ресоциализации субъекта без применения к нему наказания, поощряет лиц к добровольному заглаживанию причиненного преступлением вреда. Кроме того, органы юстиции избавляются и от работы по обеспечению имущественных претензий к обвиняемому, реализуемых в гражданском порядке. Все это в большей степени свойственно институту деятельного раскаяния.

В 2010 г. в УПК (в редакции Закона от 29.06.2010 г. № 141-ФЗ) появился еще один особый порядок судебного разбирательства, обусловленный заключением с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве. В соответствии со ст. 21, гл. 40.1 УПК прокурор вправе заключить с обвиняемым по ходатайству последнего соглашение о сотрудничестве. В обмен на содействие следствию, которое подтверждено прокурором, обвиняемый получает наказание, не превышающее 1/2 максимального размера наиболее строгого вида или размера наказания, предусмотренного за данное преступление.

Таким образом, в период судебной реформы идея разрешения уголовно-правовых конфликтов на основе компромисса получила последовательное развитие. Социально-экономические причины, затрудняющие реализацию права граждан на справедливое, доступное, скорое правосудие, обусловили поиск наиболее оптимальных путей решения задач уголовного судопроизводства, обеспечения прав и свобод личности в уголовном процессе. Свое влияние на этот процесс несомненно оказал западный опыт.

Проблема эффективного отправления правосудия в США многие десятилетия решается путем применения института сделки о признании вины. Ни одно исследование, посвященное новым для отечественного уголовного процесса особым порядкам судебного разбирательства, не обходится без их сопоставления с американской сделкой. При этом высказываются противоположные мнения: одни авторы видят в особых порядках российский аналог американской модели правосудия. В них предметом судебного разбирательства является уголовный иск, предъявленный государственным обвинителем. Вопрос о том, виновен ли обвиняемый в совершении преступления, выходит в этих процедурах за пределы полномочий суда [113] См.: Дубовик Н. "Сделка о признании вины" и "особый порядок": сравнительный анализ // Российская юстиция. – 2004.-№ 4. – С. 52–53; Пономаренко С.С. Сделки о признании вины в российском уголовном процессе // Правоведение. – 2001. – № 5. – С. 131–135; Александров А.С. Основание и условия для особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением./А.С.Александров // Государство и право. – 2003. – № 12. – С. 43–52; Смирнов А.В., Калиновский К.Б.Уголовный процесс: Учебник для вузов. С. 552; Смолин А.Г. Указ. соч. С. 29. . Другие авторы определяют особые порядки как разновидности упрощенного производства, которые в строгом смысле сделкой не являются, поскольку отсутствует главный ее признак – возможность сторон обмениваться взаимовыгодными обязательствами, торговаться, определять условия сотрудничества [114] См.: Рыбалов К.А. Особый порядок судебного разбирательства в Российской Федерации и проблемы его реализации. – М., 2004. – С. 22–28; Смирнов А.В. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // СПС КонсультантПлюс, 2009; Погодин С.Б. Некоторые актуальные проблемы применения особого порядка судебного разбирательства в состязательном уголовном процессе // Российская юстиция. – 2009. – № 9. – С. 61–64; Агаев З.Р. Правовое регулирование досудебного соглашения о сотрудничестве в России // Адвокат. – 2010. – № 9. – С. 12–17; Великий Д.П. Особый порядок судебного разбирательства: теория и практика // Журнал российского права. -2005. – № 6. – С. 78–80. . С принятием Закона от 29.06.2009 г. № 144-ФЗ, регулирующего механизм заключения досудебного соглашения, ситуация не изменилась, поскольку сделкой его можно считать лишь по названию, но не по сути [115] великий Д.П. Досудебное соглашение о сотрудничестве в российском уголовном процессе. С. 84–90. .