Евгений Шуремов - Фундаментальные механизмы перераспределения в социально-экономических пирамидах. Экономика обезьяньей стаи

То же самое и со спариванием. Фактически, все самки племени при желании доминанта принадлежат ему. Если какой-то самец более низкого ранга захочет пристроиться к самке, то вполне может получить по башке, если «пахану» это не понравится.

Естественно, других самцов стаи такое положение дел не устраивает и по мере набора сил они пытаются свергнуть доминанта с пьедестала, чтобы самим получить соответствующие доминанту привилегии. Поэтому доминирующие самцы вынуждены вести постоянную борьбу за власть с претендентами. Работать им некогда: нужно участвовать не только в защите стаи от внешних угроз, но и вести изматывающую борьбу с конкурентами за обладание своим высоким статусом. Это требует огромных сил и потому доминанты часто живут меньше тех, кто находится ниже по иерархии. Кроме того, если доминанта «свергают» когда его силы иссякли в борьбе за утверждение своей власти, то нередко оказывается что его, ослабевшего, начинают яростно пинать «шестерки», которые раньше дрожали только при его приближении.

Поскольку в большой стае, как правило, имеет место многоуровневая иерархия, то наиболее выгодная позиция оказывается у бета-самцов, которые не претендуют на роль альфы и не борются с доминантом за власть. Они и еду могут отобрать у нижестоящих по иерархии, и самки им достаются в достатке, поскольку доминанта на всех самок все равно не хватит – все силы положены на борьбу за власть.

Все сказанное выше подробно описано в специальной литературе по этологии, которую при желании можно легко найти в Интернет.

Главное здесь то, что иерархия позволяет перераспределять ресурсы снизу вверх, когда стоящие на более высокой ступени особи могут отбирать их у нижестоящих. Кто не работает – тот ест.

Человек – та же обезьяна и развивался по тем же законам стаи обезьян. Но в отличие от них он сделал открытие, что нужно накапливать ресурсы на черный день и придумал, как это сделать. Обезьяний доминант может отобрать кучу ресурсов и нижестоящих по иерархии, но он не может их сохранить и накопить. Еда либо сгниет, либо надо излишки отдать – самкам и наиболее заискивающим «шестеркам» (это у обезьян тоже есть). А вождь человеческого племени лучше умеет сохранять и накапливать ресурсы. Поэтому он отберет у нижестоящих рангом больше, чем отобрал бы обезьяний вождь. Таким образом, даже в первобытном человеческом племени расслоение по доступу к ресурсам уже стало больше, чем в обезьяньей стае.

Дальше – больше. Людские вожди осознали, что ресурсы можно отбирать и у других людских племен. Вот вам и войны между человеческими племенами. Конечно, есть и другие причины войн и это у этологов тоже описано, но мы здесь рассматриваем преимущественно экономические причины. Кроме того, если сделать племя больше, то можно собирать больше дани с нижестоящих. Побеждая и подчиняя соседние племена, вожди-победители стали образовывать суперплемена, переросшие в города и государства. При этом самому вождю стало уже не нужно идти впереди своей армии, как это имеет место у обезьян, когда они защищаются от внешней угрозы. Люди умные и догадались, что на смерть можно послать других. Это дополнительный мультипликатор стимула к организации войн – разгребать жар чужими руками. Если бы, как у обезьян, человеческие вожаки сами шли на смерть во главе своих «подчиненных» они бы трижды подумали: начинать войну или нет. Так что даже с этой точки зрения социальные отношения внутри обезьяньей стаи намного «гуманнее», чем в человеческом обществе.

В результате появления суперплемен возникла необходимость в организации системы управления, направленной на удержание стремительно разрастающегося общества под контролем. Сам доминант самостоятельно уже не мог справиться с этой задачей. Поэтому ему надо было создать вокруг себя группу приближенных, чтобы совместно с ними решать задачи выкачки ресурсов с низших уровней иерархии. Так образовалась элита, которой позволено было присваивать ресурсы снизу, что еще более усугубило неравномерность их распределения между членами общества.

Внутри племени все его члены знали друг друга и знали, кто есть кто во внутриплеменной иерархии. В суперплеменах все друг друга знать уже не могли, и потому требовалась специальная идентификация ранга, занимаемого данным конкретным членом суперплемени. Хотя бы идентификация ранга в элите. Ранг доминанта должен быть буквально написан на лбу. То есть он должен выделяться теми или иными символами обозначающими доминирование над окружающими.

Все почти в точности как у животных. В специальной литературе [2] приводится описание опытов над петухами. Чем выше у петуха гребень, тем более значимым он воспринимается другими петухами. Если у доминирующего петуха привязать гребень к голове, чтобы он не возвышался, то этот петух быстро переходит из доминантов в опущенные. Все его клюют, а он в обиде клюет только землю. Если самому низкому в иерархии петуху привязать на голову искусственное подобие высокого гребня, то он начинает быстро «делать карьеру» – подниматься вверх по иерархии. Но если искусственный гребень снять, то его опять быстро опускают. И это независимо от реальной силы петуха.

То есть можно быть сильным, а можно сильным казаться, демонстрируя окружающим символы статуса.

В результате всего этого началась охота за статусом: реальным и показным.

Охота за реальным статусом означала постоянное ведение подковерной борьбы внутри элиты, а если сам доминант давал слабину, то и его быстро свергали. Но ранг надо было еще и показать, а для этого нужно было придумывать все новые и новые символы ранга. Из истории мы знаем, что даже в не столь отдаленные от нас времена огромная доля бюджета того или иного королевства уходила на символы ранга элиты (одежду, аксессуары, дворцы, украшения, развлечения), а в исторических музеях можно лицезреть все эти петушиные гребни.

Охота за статусом перекинулась также и на более низкие уровни иерархии. Здесь тоже потребовались символы статуса. Нет статуса реального – так хоть имитацию символов статуса нужно иметь. Пусть дама из высшего общества носит настоящие бриллианты, а я одену колье из стекляшек. Ведь многие сразу не опознают. А если не опознают, то пусть думают, что я из высшего общества. Мне это душу греет. Вспомним Эллочку-людоедку.

У соседа есть, а почему у меня нет? Все должно быть как у людей, чем я хуже? У него есть это? Тогда я куплю себе то. У него его нет. У меня уже есть iPhone, но ведь вышла новая модель. Что про меня подумают, если у меня ее не будет? А ведь это тоже не что иное, как охота за статусом. У господина N дорогие швейцарские часы, но ведь можно купить бельгийскую подделку, которая стоит в 100 раз дешевле и которую даже эксперт с трудом отличит от оригинала. Пусть думают, что я не хуже господина N!