Владимир Волков - Русская рать: испытание смутой. Мятежи и битвы начала XVII столетия

В Москве также произошел переворот, организованный двумя доброхотами ложного государя – Гаврилой Григорьевичем Пушкиным и Наумом Михайловичем Плещеевым. Они, прибыв в столицу, зачитали сначала в подмосковном Красном Селе, а затем на Красной площади пространную грамоту «царевича Димитрия». Объявив народу о чудесном спасении и своих правах на изменнически похищенный престол, самозванец требовал, чтобы москвичи били ему челом, обещая многие милости всем столичным жителям, от бояр до «черных людей»: «тишину, покой и благоденственное житье», а также значительное снижение податей [33]. Щедрые посулы самозванца всколыхнули московский посад. Толпы взбунтовавшегося народа ворвались в Кремль, стрелецкая охрана которого встать против стихии мятежа не отважилась и попросту разбежалась.

Федор Борисович Годунов был силой сведен с престола и заключен под стражу на старом боярском дворе Годуновых. На время власть в Москве взял в свои руки Богдан Яковлевич Бельский, принародно поклявшийся, что именно он спас царевича Дмитрия в Угличе. Собрав и обнадежив главных стрелецких командиров, Богдан Бельский восстановил караулы в Кремле и по городу.

О произошедших в Москве событиях Плещеев и Пушкин немедленно сообщили в Тулу, где находился тогда самозванец и его воинство.

Получив эту важную весть, Лжедмитрий и его сторонники не могли не испытывать удовлетворения, однако у них оставались определенные сомнения в преданности Богдана Бельского (двоюродного брата свергнутой царицы Марии Годуновой) новой власти. Он был поспешно заменен на присланных из Серпухова, куда самозванец и с войском передислоцировался из Тулы, надежных людей – князя Василия Васильевича Голицына, князя Василия Рубца Мосальского, ставшего «печатником» дьяка Богдана Сутупова, дворянина Михаила Андреевича Молчанова, делом доказавших преданность новому господину. Их сопровождал сильный отряд под командованием Петра Басманова. Верные Лжедмитрию I люди сразу же взяли под контроль ситуацию в столице. Тогда же решилась судьба свергнутого царя, определенная самим самозванцем. Выполняя его приказ, Голицын, Мосальский и Молчанов вместе с дьяком Андреем Шерефединовым 10 июня задушили Федора Борисовича и его мать, царицу Марию Григорьевну. Официально народу объявили, что Годуновы умерли, приняв некое «зелье» [34]. Благосклонно относящийся к Годуновым патриарх Иов был низложен. Старого и недужного телом, но не сломленного духом первого патриарха в простой иноческой одежде отправили в Старицкий Успенский монастырь с приказанием «взять его там в приставы» и содержать «во озлоблении скорбнем». Новым патриархом стал лукавый грек Игнатий, митрополит Рязанский и Муромский, первым из архиереев открыто вставший на сторону самозванца. Позже он сбежит из России, примет униатство, будет признан лжепатриархом и исключен из перечня предстоятелей Русской Православной церкви. По преданию, когда Игнатий прибыл в Старицу, чтобы получить благословение от предшественника, то получил резкий отказ. Тогда же Иов произнес и свое обличительное: «По ватаге атаман, а по овцам и пастырь».

20 июня 1605 года Лжедмитрий I торжественно вступил в Москву и занял царский трон. Правление самозванца было недолгим. При походе на Москву «царевич» сулил всем поддержавшим его небывалые милости. Став царем, он сдержал часть этих обещаний: даровал податные льготы южнорусским городам, одарил казаков, настоял на восстановлении в новой редакции Судебника права крестьянского выхода в Юрьев день (март 1606 года). Но далеко не все прежние обязательства были выполнены, многие из них, отвечая интересам одних слоев русского общества, серьезно ущемляли права других. Не спешил Лжедмитрий и выполнять польские пожелания, прежде всего те, которые могли разоблачить в нем приверженца католицизма. Тем не менее, московских жителей насторожило венчание на царство Лжедмитрия, изобиловавшее новыми, непривычными обрядами и знаками. Произошло оно 21 июля 1605 года, всего через месяц после его вступления в Москву. В ходе церемонии были использованы изготовленная придворным ювелиром австрийского императора Рудольфа I по заказу Бориса Годунова корона европейского типа и новый трон – точная копия того, который принадлежал царю Соломону. Впрочем, в ходе венчания использовались и русские царские регалии. Особенно насторожило свидетелей коронации выступление иезуита Николая Черниковского на латинском языке.

Пытаясь выиграть время, Лжедмитрий I начал действовать на военном поприще. Он объявил себя «непобедимым императором» и стал готовиться к большой войне против Крымского ханства и Турции, рассчитывая с помощью верных донских казаков овладеть Азовом. Одновременно с этим терские казаки должны были действовать в Закавказье [35]. Базой собиравшейся в поход армии был определен поставленный в 1591 году на реке Быстрая Сосна, притоке Дона, город Елец. По приказу Лжедмитрия I туда свозилась артиллерия, там складировались большие запасы провианта, фуража, военного снаряжения. Весной 1606 года подготовка похода вступила в решающую стадию.

Несмотря на раздачу денег, титулов, земель и щедрых обещаний, русское общество в целом было недовольно самозванцем. Повседневная деятельность ложного «царя» и его ближайшего окружения, выказанное ими явное пренебрежение староотеческими обычаями вызывали резкое неприятие церкви, боярства и большинства посадских людей. Действительно, в глазах православного люда многие поступки государя не соответствовали традиционному царскому обиходу, даже выглядели нехристианскими. Вопреки русским обычаям, Лжедмитрий I не спал после обеда, не соблюдал постов, ел запрещенную церковью пищу (жареную телятину), ходил в баню в воскресные дни, что трактовалось как неподобающий поступок, вел разгульную и распутную жизнь. Особенно недовольны были москвичи, страдавшие от произвола казачьего и шляхетского окружения царя. Еще более накалила обстановку его женитьба на знатной полячке Марине Мнишек, дочери сандомирского воеводы Ежи (Юрия) Мнишка. С невестой-шляхтенкой и ее родственниками в Москву прибыла не свита, но целая армия (по русским сведениям «6000 избранного воинства», по польским – около 1000 телохранителей), наводнившая русскую столицу [36]. Свадьба состоялась 8 мая 1606 года. Вооруженную стражу новой царицы после бракосочетания не распустили, а разместили на дворах бояр, купцов и посадских людей, изгнав из них хозяев.

К этому времени в Москве уже был подготовлен заговор, во главе которого встал князь Василий Иванович Шуйский. После смерти Бориса Годунова он оказался единственным из видных московских бояр, не поехавшим навстречу Лжедмитрию. Еще в июне 1605 года Шуйский с братьями то ли предпринял попытку свержения самозванца (что маловероятно), то ли был обвинен в этом, сразу же «разоблачен», приговорен к казни, но затем помилован и отправлен в ссылку. Вернувшись в конце 1605 года в Москву, Василий Иванович возглавил новый заговор. Поскольку самозванец к этому времени в полной мере успел показать себя нелегитимным похитителем трона, то желающих поучаствовать в его свержении теперь оказалось более чем достаточно. 17 мая 1606 года в Москве вспыхнуло подготовленное Шуйскими и их сторонниками восстание. Заговорщикам удалось ворваться во дворец и разоружить стражу Лжедмитрия, а затем убить его. Первым выстрелил из-под армяка из пищали будущий известный воевода, сын боярский Григорий Валуев. При этом он сказал: «Что толковать с еретиком: вот я благословляю польского свистуна!». Агонизирующего самозванца добили другие участники переворота – позже на теле убитого видели около 20 ран.