Галина Исенбаева - Основы теории построения концептуального научного объекта «язык». Внешние и внутренние основания

Лингвист-когнитолог, осуществивший полный цикл языкового познания и описывающий его ход и результаты в виде концептуальной модели языкаобъекта, методик образования понятий, технологии построения понятийного объекта, с полным правом может заявить о состоявшемся умственном применении в лингвистике положения Маркса о познании некоторого конкретного целого, в котором имеются всегда два этапа. Ему удалось мысленно разложить это целое на отдельные стороны, выделить некоторые определяющие свойства, отношения, то есть движение от «конкретного, данного в представлении, ко все более и более тощим абстракциям, …к простейшим определениям». На этом пути полное представление испарилось до степени абстрактного определения этого объекта, что обнаружило себя в выявлении определения языка как системного объекта. Далее ему удалось мысленно воспроизвести целое концептуальное образование на основе полученных абстракций «как богатой совокупности, с многочисленными определениями и отношениями». Таким образом, на втором пути абстрактные определения привели к воспроизведению конкретного посредством мышления. Использованный Марксом и заимствованный нами познавательный принцип носит название единства логического и исторического. Он гласит, что в теоретической системе знания собственная история объекта должна быть вскрыта в его существенных и необходимых моментах логически, но при этом необходимо опираться на историю его познания, ибо развитие идей в той или иной степени запечатлело собственную историю объекта. Словом, теоретическая реконструкция собственной истории объекта опирается на историю его познания (на его гносеологическое развитие), а его гносеологическое развитие проясняется только на основании логики собственного развития, вскрытой теоретической мыслью [118, c. 285; 173, с. 256].

Продолжим ход нашей мысли о возможности, необходимости и приоритете создания «чистой», логической модели языка как объекта познания, а также о признании существующей теории языковых единиц через призму коммуникативной функции языка как приложения несуществующей, пока не созданной языковедческой наукой целостной логической теории предмета «язык». Приведем ряд пояснений из области методологических принципов теорий. Это необходимо сделать с той целью, чтобы разъяснить существо предмета теории, или нового научного предмета языкознания, его предметной области.

Языковеду-практику, да и теоретику, традиционно привыкшему иметь дело с «наблюдаемым» – с наглядно присутствующими языковыми единицами его анализа (словами, конструкциями), непросто не только произвести целостное системное новообразование, но и новый непривычный мысленно-конкретный предмет в виде структурированных идеализированных объектов своего предмета.

В силу укоренившегося содержания языкового образования, он не способен осознанно обращаться с научными понятиями-терминами – ни создавать на их основе идеальные объекты и системы таких объектов, ни оперировать с ними, ни следовать законам логики (правилам мышления и высказывания), ни обосновывать свои понятийные образования. Ему непросто научиться прилагать свою ментальную активность по отношению к терминам и дефинициям своей дисциплины. Многолетняя лингвистическая и дидактическая практика автора показывает, что даже у преподавателей-словесников, носителей передаваемого будущим учителям-филологам знания не обнаруживается строгой, упорядоченной системы понятий, концептуального каркаса с его обоснованием, то есть предметного знания соответствующей научной дисциплины.

Их знание имеет тематическую (не путать с ментальной), а не логическую, концептуальную организацию (о выявленных свойствах традиционного теоретического лингвистического знания на фоне понятийного [60; 62; 64; 57; 59; 56]. Существующее предметное содержание языковых дисциплин не учитывает необходимости образования предмета научного познания, где он выступает как развивающаяся целостность, развертывания единого научного знания, порождения его из понятий, формирования познавательной деятельности на базе научных понятий.

Мы полагаем, что создание логической модели языка-объекта обеспечит вхождение и языковедения как отдельной дисциплины в ряд «чистого языковедения». Выявленный предмет науки о языке будет способствовать развитию когнитивной лингвистики наряду с коммуникативной как ее зеркального отражения. Учебная же дисциплина «язык» закономерно станет «малой» лингвистикой, являя собой единство науки и учебного предмета, научного и учебного знания.

Согласно методологическим принципам теорий, развитая теория имеет исходные (аксиомы) и производные предложения, логически следующие из аксиом. Однако доказательства могут быть и из аксиом, и на основе анализа свойств области предметов теории. Последнее доказательство называется предметным доказательством. Поэтому нельзя доказывать системность языка как объекта из аксиом досемиотического этапа развития науки о языке, не владея самим предметным знанием. Скорее более эффективными здесь пока окажутся постулаты ИИ, за которыми в когнитивной лингвистике уже признается их методологический характер.

Для подтверждения правоты наших рассуждений о свойствах идеализированных, материально не существующих, мысленно-конкретных предметов – понятий, мы прибегаем к доказательству, устанавливающему аналитическую (а не только эмпирическую) истинность наших концептуальных построений. То есть для подтверждения нашей гипотезы о возможности построения логического конструкта под названием «язык» мы пользуемся методом предметного доказательства на базе системных свойств типов языковых знаков (язык-система знаков), а не постулатов на базе типов языковых единиц (язык-средство общения).

По нашему мнению, обоснование лингвистической теории по критерию аналитической истинности в большей мере соответствует гносеологическому требованию о том, что содержательные (то есть интерпретированные) теории могут иметь аналитическую истинность (на области абстрактных, то есть теоретических объектов). А приложения теории в виде исследований коммуникативной функции языка – эмпирическую истинность (то есть истинность на области материальных объектов). В нашем мнении мы опираемся на общетеоретические рассуждения по этому поводу ученых-теоретиков философии [134, 137, с. 19].

Не останавливаясь специально на раскрытии содержания категорий, принципов, понятий теории познания (они нашли широкое освещение в соответствующих философских трудах), обратимся теперь к тем гносеологическим представлениям, которые необходимо «переплавить», то есть операционализировать, перевести в лингвистические действия.