Игорь Пивовар - Гуманизм для чайников

На государственном уровне преследовалось скоморошество (театрализованные обряды и игры), а сами обряды воспринимались как бесовские. Согласно грамоте царя Алексея Михайловича от 1649 года, «а где объявятся домры и сурны, и гудки, и гусли, и хари, и всякие гудебные бесовские сосуды, … то все велеть выимать и, изломав те бесовские игры, велеть сжечь».

Во 17-18 веках в уголовном порядке преследовались старообрядцы, отделившиеся от Православной церкви в результате раскола после реформ патриарха Никона. По просьбе Московского поместного церковного собора во главе с патриархом Иоакимом, в 1685 году были изданы «Двенадцать статей» царевны Софьи, которые определяли различные наказания для старообрядцев («расколщиков»). Вот некоторые из них: «Если кто тайно будет содержать старую веру, того бить кнутом и ссылать в отдаленные места. Бить кнутом и батогами даже тех, кто окажет хотя какую-нибудь милость старообрядцам: дадут им или поесть, или только испить воды. Ссылать и бить кнутом и таких людей, у которых старообрядцы только приютились. Все имущество старообрядцев отбирать и отписывать великим государям. Если кто из старообрядцев перекрещивал крещеных в новой церкви и если он даже и раскается, исповедуется в том отцу духовному, и искренне пожелает причаститься, то его, исповедав и причастив, все-таки «казнить смертию без всякого: милосердия».

Вплоть до начала 20 века не иметь никакого вероисповедания в Российской Империи не допускалось. Браки признавались только религиозные.

До 18 века за «отступление от православия» предусматривалась смертная казнь с конфискацией имущества. В некоторых случаях в качестве наказания использовалось «вечное заточение» в земляной тюрьме. Впоследствии наказание несколько смягчилось. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года содержало статью «Об отвлечении и отступлении от веры», которая предусматривала наказание в виде лишения всех прав состояния, ссылки в каторжную работу в крепостях, наказание плетьми и наложением клейм «за отвлечение, чрез подговоры, обольщения или иными средствами, кого-либо от христианской веры православного или другого исповедания в веру магометанскую, еврейскую или иную не христианскую». «За совращение из православного в иное христианское вероисповедание» предусматривалась ответственность в виде лишения всех прав и преимуществ, ссылки на житье в губернии Тобольскую или Томскую, наказания розгами и отдачи в исправительные арестантские роты.

До 1905 года в царской России существовала практика внесудебного заключения в монастырские тюрьмы. Многие монастыри служили тюрьмами, в которые заключались лица, обвиняемые в религиозном свободомыслии, – «преступники по делам Веры»: старообрядцы, скопцы, хлысты, субботники и другие, участники антицерковных движений, а также боровшиеся против самодержавия, крепостного гнета, участники революционного движения. Заключение происходило по решению Синода и Тайной канцелярии. Монастырское заключение являлось одним из самых тяжких наказаний, режим в монастырских тюрьмах был более суровым, чем в каторжных. Камеры представляли собой тесные каменные мешки, либо вовсе вырытые в земле ямы. Узники часто были закованы в кандалы, либо посажены на цепь. Роль тюремщиков выполняли монахи, а комендантом монастырской тюрьмы был архимандрит, обладавший неограниченной властью над узниками. Чаще всего заключение являлось пожизненным, «до скончания живота». Наиболее ярким образчиком монастырской тюрьмы являлся Соловецкий монастырь.

До 1917 года все православные были обязаны исповедоваться. За соблюдением прихожанами этой нормы следили как светские власти, так и церковь. Священники обязаны были делать подробные записи о состоявшихся в их приходах исповедях и ежегодно представлять эти записи в епархиальные консистории.

Главным и обязательным предметом изучения в начальной и средней школе являлся Закон Божий. По свидетельствам современников, отношение к самому предмету и методике его преподавания было исключительно отрицательным. На III съезде Всероссийского союза учителей в 1906 году высказывалось мнение о том, что Закон Божий «не подготовляет учеников к жизни, а вытравляет критическое отношение к действительности, уничтожает личность, сеет безнадежность и отчаяние в своих силах, калечит нравственную природу детей, вызывает отвращение к учению. И гасит народное самосознание».

С началом развития науки на Руси, а произошло это лишь в 17 веке, когда в Европе эпоха Средневековья давно уже сменилась эпохой Нового времени, преследованию стали подвергаться прогрессивные мыслители и ученые.

В 1740 году по инициативе Михаила Ломоносова – первого русского ученого-естествоиспытателя – была издана книга Бернара Фонтенеля «Разговор о множестве миров». Священный синод признал произведение «противным вере и нравственности», а сама книга была изъята и уничтожена. По мнению церкви, вред книги уже в том, что «если бы планета Марс имела обитателей, то кто бы их крестил». «Аргумент», как видим, весьма «убедительный», впрочем, как и многие другие «аргументы» церкви.

В 1743 году по настоянию Синода Русской православной церкви был изъят изданный Академией наук астрономический календарь, где были обнаружены сведения «относительно Луны и прочих планет», которые были «к соблазну народному склонны». В дальнейшем календари должны были издаваться только после их церковного одобрения.

В 1756 году под руководством Ломоносова Московский университет намеревался издать поэму английского поэта Александра Поупа «Опыт о человеке». В книге автор представил собственные интерпретации строения Вселенной, места бога и человека. Это вызвало резкие нападки духовенства, которое нашло в произведении Поупа «зловредные идеи Коперника о множестве миров, противные Священному писанию». Книга была издана в искаженном виде лишь через год, после значительных «исправлений» Московского митрополита Амвросия, который заменил строфы о множестве миров и гелиоцентрической системе своими стихами.

В 1764 году был закрыт организованный Ломоносовым при Академии наук научно-художественный журнал «Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащие». Духовенство посчитало, что статьи журнала были «вере святой противные и с честными нравами несогласные».

Православное духовенство пыталось расправиться и с самим Ломоносовым, обвинив его в распространении антиклерикальных идей. Архимандрит Дмитрий, духовник императрицы Елизаветы Петровны, написал пасквиль, в котором требовал сожжения ученого вместе со всеми его книгами. Синод Русской православной церкви требовал «приостановить» научную деятельность Ломоносова, предать огню его научные труды, а самого Ломоносова отослать в Синод «для увещания и исправления». Синод также обвинил Ломоносова по статьям 18 и 149 Воинского Артикула Петра I, которые предусматривали смертную казнь. При этом духовенство требовало казнить Ломоносова через сожжение. К счастью, великий ученый смог избежать расправы.