Александр Несмеянов - На качелях XX века

Марина Анатольевна по профессии преподавательница французского языка и без малого 20 лет проработала в МГУ. Как плод ее преподавательской и особенно методической работы явился написанный ею «Курс французского языка», выпущенный в 1973 г. издательством «Высшая школа» в качестве учебного пособия. Увлечение же музыкой, вернее композицией, пришло к ней тогда, когда мы вместе стали читать вслух стихи. Хотя никакого специального музыкального образования Марина Анатольевна не имеет, она стала класть на музыку наши любимые стихи русских и советских поэтов. Мелодика стиха, музыкальная интонация фразы у нее получались удачно. По совету В.И. Мурадели она стала заниматься в секции самодеятельных композиторов при Московском Доме композиторов под руководством опытного и строгого педагога композитора Ю.Б. Объедова. С тех пор сочинение романсов стало для нее не только любимым занятием, «хобби», как выражаются теперь, но и серьезным делом ее жизни. Прослушивание каждого нового ее произведения в ее исполнении — для меня большая радость (фото 99).

У нас постепенно образовался домашний кружок «поклонников» ее музыки. Среди них прежде всего Людмила Михайловна Миллионщикова-Мухина, жена (а ныне вдова) Михаила Дмитриевича Миллионщикова. Это выдающаяся личность, как по разносторонности ума, так и по талантливости. По образованию она инженер по аэродинамике. Но ее поэтический дар сегодня не имеет себе равного. Ее картины, выполненные в пастели, поражают глубиной мысли и живописной яркостью образов. Марина Анатольевна положила на музыку двенадцать ее стихотворений (а всего их у Мухиной — более двух тысяч!) и получила ее одобрение. Чтобы закончить разговор об «увлечениях», добавляю еще, что и мы с Мариной Анатольевной тоже пишем стихи. А на даче в Новом Иерусалиме мы немало летнего отпускного времени отдали живописи: у нас с ней вместе (то есть писали-то мы порознь) около 150 полотен, написанных маслом. Они украшают (во всяком случае, с нашей точки зрения!) нашу университетскую квартиру (фото 97).

А теперь я вернусь к своей деятельности. Работа в Отделении общей и технической химии в основном была направлена на углубление связи большой науки с промышленностью и на развитие науки в периферийных институтах. Для этого надо было ближе и подробнее знакомиться с химической наукой на местах. Поэтому в феврале 1964 г. я выезжал с группой членов нашего отделения в Баку. Мы познакомились с работами химических институтов Академии наук Азербайджанской ССР и университета. Это было полезно и необходимо как для бакинских институтов, так и для нас: проблемы нефтехимии, над которыми теперь в основном работают ученые Баку, имеют самое прямое значение для настоящего и будущего нашей страны.

В том же году в конце сентября мы вместе с академиками М.И. Кабачником, В.И. Спицыным, К.А. Андриановым и рядом других представителей нашего отделения побывали в Узбекистане по приглашению Академии наук Узбекской ССР (фото 87). Мы познакомились с научными исследованиями, ведущимися в Ташкентском университете, фармакологическом институте, в политехнической школе и в других учебных и исследовательских учреждениях. Направление научных работ строго отвечает нуждам и задачам, поставленным перед республикой. Главная культура Узбекистана — хлопок. Химия хлопка исследуется всесторонне. Изучен состав хлопкового масла. Исследована зелень хлопка, и в настоящее время лимонная кислота производится из этого сырья, а не из лимонов или махорки, как было раньше.

Но главное — это хлопковое волокно. Теперь этот основной объект изучается методами высокомолекулярной химии. Глубоко исследуются методы борьбы с вредителями и болезнями хлопка, особенно с доставляющим большие заботы вилтом [429] Вилт (от англ . wilt — вянуть) — увядание растений, вызываемое грибковым заболеванием. Наиболее сильно вилт поражает хлопчатник, несколько меньше — лен, томат, картофель, дыню, арбуз, персик, абрикос и др. . Уже сейчас можно отметить обнадеживающие успехи. Велик успех и в других областях фитохимии, в частности, в исследовании дикой флоры Узбекистана на содержание в ее растениях алкалоидов. Открыт длинный ряд новых алкалоидов. Исследуются их строение, их фармакологические свойства и медицинское применение.

Во время пребывания в Узбекистане мы были окружены самым теплым и искренним пониманием со стороны тогдашнего руководства Узбекской Академией наук в лице ее вице-президента Я.Х. Туракулова [430] Туракулов Ялкин Халматович (1917–2005) — биохимик, академик АНУзССР. и особенно — председателя Верховного Совета Узбекской Республики, а теперь президента Академии наук Узбекистана и действительного члена Академии наук СССР А.С. Садыкова [431] Садыков Абид Садыкович (1913–1987) — химик-органик, академик (1947) и президент (1966–1984) АН УзССР, академик АН СССР (1972). . Что меня поразило в беседах и встречах с узбекскими учеными, это то высочайшее (я не найду, пожалуй, другого слова) уважение и любовь, с которыми они относятся к своим «учителям», принесшим светильник науки в отсталую, тогда в массе неграмотную послецарскую провинцию. Никогда не забуду рассказа А.С. Садыкова о том, как он учился: он ходил в школу поочередно со своими братьями, так как в семье была только одна пара сапог на всех ребят! Вот как велика была тяга к учению! Легко было понять гордость и признательность узбекских жителей, которым советская власть открыла дверь в культуру и науку.

Помимо Ташкента мы побывали и в Самарканде. Мы проехали на машине через «Голодную степь» [432] Голодная степь ( узб . Мирзачуль) — глинисто-солончаковая полупустынная равнина в западных предгорьях Тянь-Шаня на левобережье Сырдарьи по выходе ее из Ферганской долины. Площадь ок. 10 тыс. км 2 , высота до 385 м. . Такая она была тогда, действительно, в прямом смысле. А сегодня это — житница республики. Посетили в Самарканде университет, познакомились с его молодыми учеными и «молодыми» исследованиями. Памятники Самарканда, их архитектура, необыкновенно прочно сохранившиеся краски — все это не имеет себе равного.

1964 год оказался очень нагруженным командировками.

1 ноября 1964 г. мы с женой Мариной Анатольевной вылетели в Париж по приглашению Парижского университета, который присудил мне степень доктора honoris causa [433] Honoris causa ( лат .) — почетный доктор (буквально «ради почета»), ученая степень, присуждаемая за научные заслуги, без защиты диссертации, на основании значительных заслуг соискателя перед наукой или культурой. . Вот мы и отправились для участия в торжественной традиционной церемонии награждения. Для нас был забронирован номер в старинной гостинице «Большая Луврская» (Grand Hotel du Louvre). Номер был скромный, шумный, так как окна выходили на улицу Риволи с ее непрерывным потоком машин. В тот же день мы обедали у химика профессора Мага и его гостеприимной жены, физика по специальности и матери трех очаровательных ребят. На следующий день мы встретились в Сорбонне с профессором (будущим академиком) Норманом и обсудили программу нашего пребывания во Франции. После посещения Лувра ходили по вечернему городу.