Мэри Роуч - Обратная сторона космонавтики

Джона Гленна шутки с обезьянами задевали не так сильно, как Алана Шепарда, поскольку Энос был не такой сенсационной новостью для прессы, как шимпанзе Хэм. Еще перед полетом Хэма советским ученым удалось отправить в космос двух собак Белку и Стрелку, которые вернулись с орбиты живыми, и теперь Америка ждала ответного шага от своего правительства. Когда же Хэм живым и невредимым вернулся Землю, пресса говорила о нем не как о подопытном животном, а как о коротконогом волосатом астронавте. Журнал «Лайф» даже поместил его фотографию в костюмчике для полетов [45] Хэм и Энос путешествовали в герметических отсеках и поэтому не нуждались в скафандрах. Но все-таки некие прототипы космических костюмов для шимпанзе разрабатывались. Одним из них был так называемый ОНЖОЖ-костюм — сертифицированный продукт Организации по недопущению жестокого обращения с животными. «Чтобы убедиться, что костюм безопасен для человека, мы решили протестировать его на шимпанзе, но чтобы убедиться, что костюм безопасен для шимпанзе, мы были вынуждены протестировать его на человеке, — написал мне в электронном письме соавтор книги „Американские скафандры“ Джо Макманн. — Это просто сводило с ума». на обложке одного из своих номеров под заглавием «Бравый Хэм. Возвращение из космоса». Публика была взбудоражена. На адрес военно-воздушной базы «Холлоуман», где проживал тогда Хэм, начали приходить письма, цветы, сувениры для маленького героя. Люди даже присылали копии страниц из журнала «Лайф» с просьбой, чтобы Хэм поставил на них свой «автограф». Работники базы даже жаловались, что «автографов» было сделано так много, что на аукционе они стоили уже не больше $4. (Хотя и это, скорее всего, была цена подделки. Сотрудники не хотели «переутомлять» обезьянку частым обмакиванием лапки в чернила, так что, по словам Бритца, часто заменяли его каким-нибудь другим волосатым сородичем.)

В целом в газетах статей о Хэме вышло, наверное, раз в пять больше, чем об Эносе. «Энос был не столь харизматичен, и он не был первым», — заключает Файнег. Так что ореол Джона Гленна действительно не так сильно мерк в лучах славы его обезьяноподобного предшественника. Гленн даже пытался как-то смягчить нелестные сравнения собственными шутками. Однажды перед аудиторией он рассказал историю, как маленькая дочка Кеннеди спросила его при президенте, где сейчас обезьянка. [46] О которой юная Кэролайн только и мечтала все последнее время. Тремя месяцами ранее, примерно в то же время, когда в космос полетел Энос, Джеки Кеннеди взяла напрокат обезьянку, чтобы сделать сюрприз на день рождения своей дочери. Праздник должен был проходить в Белом доме и привлечь информационные агентства. Кроме живой обезьяны, на празднике были бутерброды с джемом, свистки, трехколесные велосипеды, то и дело мелькавшие вокруг Белого дома, и, надо надеяться, успокоительные для Джеки. Кэролайн, безусловно, хотелось иметь своего собственного шимпанзе-астронавта. Ведь ранее Никита Хрущев подарил ее маме одного из щенков собаки-космонавта Стрелки. Подарок был сделан не без намека, ведь Стрелка почти на год опередила Эноса. Авторы «Животных в космосе» пишут, что Белый дом обследовал щенка даже при помощи рентгена, «чтобы проверить его на наличие жучков или смертоносного оружия».

Насколько публика обожала Хэма, настолько же она не любила Эноса. В новостных сюжетах часто создавалось впечатление, что Файнег то и дело подыскивал способы описать Эноса с положительной стороны. Вместо того чтобы назвать его «упрямым» и «раздражительным», ветеринар старался говорить о своем подопечном как о «тихом, молчаливом члене сообщества с твердой жизненной позицией».

«Он был довольно злобным шимпанзе, — вспоминает Файнег, — настоящим паршивцем». Сотрудники даже называли его не Эносом, а Пенисом, что еще раз говорило о том, насколько непопулярен он был даже среди своих.

Прозвище Эноса также упоминается в книге «Животные в космосе», но ее авторы считают, что эта кличка обязана своим происхождением совсем не дурному характеру шимпанзе. Они утверждают, что прозвище «Энос-пенис» появилось из-за большой любви обезьянки к мастурбации и что НАСА даже установило шимпанзе балонный катетер, чтобы он не отвлекался во время полета. (И Хэма и Эноса снимали все время, пока они находились на борту.) А когда произошел сбой системы и вместо банановых шариков обезьяна получила удар током, разочарованный Энос вырвал катетер и начал «ласкать себя прямо перед камерой». По крайней мере, так пишут авторы книги.

Несколько дней, не переставая, я искала в правительственных архивах кадры порнографического характера с Эносом в главной роли. Я нашла записи, сделанные во время полета Хэма, во время подготовки Эноса к полету, но ни одной, где бы Энос нажимал на рычажки — свои или сделанные НАСА. Тогда я решила еще раз поговорить с Файнегом.

«Не знаю, откуда пошли такие слухи, — ответил мне Файнег. — Я работал с Эносом много лет и ни разу не видел, чтобы он занимался чем-нибудь подобным. А прозвище ему досталось из-за его же поведения».

«Так катетер был поставлен не для того, чтобы шимпанзе себя поменьше трогал?» — уточнила я. Обычно я не особенно пытаюсь смягчать выражения, но Файнег — это человек, который настолько старательно избегает «неправильных» слов, что не употребляет их даже в фразах вроде «у меня есть фотография, где он кусает меня сзади», хотя всем понятно, что это «сзади» находится чуть пониже спины. А насчет катетера Файнег ответил, что тот был поставлен шимпанзе не в мочеиспускательный канал, а в бедренную артерию для наблюдения за кровяным давлением.

С оставшейся каплей сомнения в душе я все же решила позвонить коллеге Файнега Билу Бритцу, который был ветеринаром Хэма, но иногда работал и с Эносом.

«Нет, — ответил мне Бритц, — то есть я хочу сказать, что многие самцы шимпанзе любят поиграть с собой, но Энос просто физически не смог бы сделать этого». Бритц пояснил мне: чтобы Энос не вырвал артериальный катетер, кушетка в капсуле была сделана таким образом, что шимпанзе мог дотянуться только до уровня своей талии. И Бритц поддержал Файнега: подобной репутации за Эносом не водилось.

Тогда я связалась с Крисом Дабсом, одним из авторов книги «Животные в космосе», чтобы выяснить, откуда эта история вообще берет свое начало. Дабс тут же указал мне на статью, которую нашел другой соавтор книги на сайте доктора Мохаммеда Аль-Убайдии. В версии событий Аль-Убайдии обнаружилась и еще одна очень любопытная деталь: «Во время пресс-конференции Энос ни с того ни с сего начал стягивать с себя подгузник. Сотрудники НАСА в ужасе предвидели, что может за этим последовать. Но, к счастью, Энос оказался достаточно воспитанным, чтобы сдержаться на публике».