Томас Фридман - Плоский мир: краткая история ХХI века

Там, где ислам живет в условиях авторитарного общественного устройства, — в Египте, Сирии, Пакистане, Саудовской Аравии — он часто становится двигателем недовольства и протеста. Там, где он живет в условиях плюрализма и демократии, — например, в Турции или Индии, — прогрессивная часть мусульман имеет больше шансов быть услышанными, имеет демократическую трибуну для отстаивания своих идей наравне с другими. 15 ноября 2003 года группа террористов–смертников устроила взрывы в двух главных синагогах Стамбула. Я оказался в городе спустя несколько месяцев, когда их уже восстановили и готовили к открытию. Меня поразили несколько вещей. Во–первых, на церемонии открытия главный раввин появился рука об руку с мэром и главным муфтием Стамбула — толпы людей на улицах приветствовали их, забрасывая красными гвоздиками. Во–вторых, в связи с этими событиями премьер–министр Турции Реджеп Эрдоган, ставленник исламистской партии, посетил главного раввина в его резиденции — чего раньше не делал ни один турецкий премьер–министр. В–третьих, отец одного из террористов в интервью турецкой газете «Заман» сказал: «Мы не можем понять, почему наш сын сделал то, что сделал… Прежде всего мы хотим встретиться с главным раввином наших иудейских братьев. Позвольте мне обнять его. Позвольте мне поцеловать его руки и одежду. Позвольте извиниться от имени моего сына и принести свои соболезнования… Будь мы прокляты, если не сможем жить в мире».

Иной контекст, иное повествование, иное воображение.

Я прекрасно сознаю несовершенства индийской демократии, первое место среди которых занимает угнетающая кастовая система. И все же поддержание функционирующей, несмотря на все свои уродства, демократии на протяжении полувека с лишним в стране, более чем миллиардное население которой разговаривает на десятках разных языков, — это что–то близкое к чуду, и, безусловно, оно является мощнейшим источником глобальной стабильности. Среди индийских президентов двое мусульман, причем нынешний президент, А. П. Дж. Абдул Калам, не только мусульманин, но и отец индийской ядерной программы. В Индии женщина–мусульманка заседает в Верховном суде — при том, что в Саудовской Аравии женщинам не разрешено даже управлять автомобилем. Индийские мусульмане, среди которых есть несколько женщин, являются губернаторами разных индийских штатов; самый богатый на сегодняшний день житель Индии, находящийся в верхних строчках составляемого «Форбс» списка миллиардеров мира, тоже мусульманин: Азим Премджи, председатель совета директоров ведущей индийской технологической компании «Уипро». В конце 2001 года, вскоре после того как войска США высадились в Афганистане, я собственными глазами видел дебаты на индийском телевидении, в которых главная кинозвезда страны и по совместительству член парламента, мусульманка Шабана Азии, схлестнулась с имамом центральной мечети Нью–Дели. Имам призывал индийских мусульман отправиться в Афганистан, чтобы воевать против Америки, Азми буквально обрушилась на него — в прямом эфире — и, грубо говоря, послала его куда подальше, посоветовав самому поехать в Кандагар к талибам, а индийских мусульман оставить в покое. Как Азми могла себе такое позволить? Очень просто. Оставаясь мусульманкой, она жила в контексте, гарантирующем ей право говорить, что она думает, — даже в глаза высокому духовному лицу.

Иной контекст, иное повествование, иное воображение. Не так уж это и сложно: создайте молодым людям контекст, в котором они смогут превратить позитивные мечты в реальность; создайте контекст, в котором обиженный может найти справедливость в суде и не должен для этого спешить к судье с подношением; создайте контекст, в котором они смогут реализовать бизнес–идею и стать самыми богатыми, или самыми изобретательными, или самыми уважаемыми людьми в стране независимо от происхождения; создайте контекст, в котором каждое творческое или критическое соображение может быть опубликовано в газете; создайте контекст, в котором каждый гражданин сможет претендовать на выборную должность, — создайте им такой контекст, и знаете, чего вы добьетесь? Большинство из них перестанет желать взорвать весь мир. Большинство из них захочет стать его частью.

Знакомый–мусульманин из Южной Азии рассказал мне следующую историю. В 1948 году его семья — индийская по национальности, мусульманская по вере — распалась: часть уехала в Пакистан, часть осталась в Мумбаи. Когда он подрос, то спросил отца, почему те родственники, которые остались в Индии, живут благополучнее тех, кто уехал в Пакистан. Отец ответил ему: «Сынок, когда мусульманин вырастает в Индии и видит перед собой человека, живущего в большом особняке на высоком холме, он говорит отцу: «Настанет день, и я стану таким же человеком». А когда мусульманин вырастает в Пакистане и видит перед собой человека, живущего в большом особняке на высоком холме, он говорит отцу: «Настанет день, и я убью этого человека»». Когда тебе открыт путь, чтобы стать человеком с большой буквы, ты, как правило, концентрируешься на преодолении этого пути и осуществлении своей мечты. Когда все пути закрыты, ты, как правило, концентрируешься на своем праведном гневе и воспоминаниях о славном прошлом.

Еще двадцать лет назад, до тройного слияния, Индия была для мира страной заклинателей змей, повальной нищеты и матери Терезы. Сейчас ее образ приобрел новые черты. Современная Индия — это еще и страна мозгов и компьютерных кудесников. Атул Вашиста, исполнительный директор индийской консалтинговой фирмы «Нео Ай–Ти», хорошо известен аудитории американских СМИ как защитник аутсорсинга. Вот что он рассказал: «Однажды у меня возникли проблемы с хьюлетт–паккардовским принтером — печать шла слишком медленно. Я звоню в их службу поддержки. Оператор задает несколько вопросов, потом записывает информацию обо мне. Судя по голосу, он явно говорит откуда–то из Индии, поэтому я интересуюсь, откуда именно и как там сейчас погода, мы мило болтаем. Минут через десять–пятнадцать после того, как мы вроде бы во всем разобрались, он спрашивает: «Сэр, можно я скажу вам кое–что еще?» Я сказал: «Пожалуйста», а про себя подумал, что он хочет указать мне на какие–то мои ошибки в работе с компьютером, но пытается сделать это как можно вежливее. Но вместо этого слышу: «Сэр, мне очень понравилось ваше выступление на «Голосе Америки». Вы все правильно сказали…» Незадолго до этого я участвовал в радиопередаче, где обсуждалось массовое негативное восприятие глобализации и аутсорсинга. Нас было трое гостей: представитель профсоюзов, экономист и я. Я защищал аутосорсинг, и этот парень меня услышал». Не забывайте: в плоском мире вам доставляют на дом по волоконно–оптическому кабелю не только унижение. По тому же волоконно–оптическому кабелю вам доставляют на дом ваше самоуважение. Оператор «линии поддержки» из Индии внезапно становится способен знать — в режиме реального времени, — как его соотечественники представляют Индию на другой стороне планеты, и это знание внушает ему гордость за себя и свою страну.