Сергей Мейен - Из истории растительных династий

В единстве флоры гондванских материков есть лишь одна трещина. Но это исключение, скорее, подтверждает правило. Речь идет вот о чем. В Южной Родезии, Аргентине и Южной Бразилии вместе с обычной глоссоптериевой флорой в небольшом количестве обнаружены такие папоротники и клинолисты, которые не характерны для других гондванских материков, но зато встречаются в Европе, Северной Америке, Китае и Корее. Хотя эти чужеземцы найдены лишь в небольшой части разреза, их присутствие свидетельствует о сходстве флоры материков, разделенных сейчас океаном.

Единство растительного мира гондванских материков продолжалось и в мезозое, но постепенно каждый материк обретал все более и более отчетливое своеобразие. Сейчас Африка и Индия относятся к Палеотропической флористической области, Южная Америка - к Неотропической, а Австралия - к своей собственной Австралийской области. Но все же многие растения и сейчас оберегают древние, сложившиеся в палеозое традиции и напоминают о былом единстве гондванских материков. Так, род с оригинальным названием "симфония" встречается лишь на западе Центральной Африки и на севере Южной Америки. Семейство протейных своим распространением точно обрисовывает Гондвапу (рис. 27) и встречается почти по всей Южной Америке, в южной части Африки, в Австралии, Индии и на Мадагаскаре. Только в Антарктиде сейчас не живут протейные, по этого от них уже ждать и не приходится.

Рис. 27. Современное распространение семейства протейных почти в точности повторяет очертание Гондваны (двойной штриховкой обозначены районы с наибольшим разнообразием видов)

Всего сказанного вполне достаточно, чтобы попять чувства палеоботаников, когда они решительно выступают против попыток проложить тысячекилометровые океаны между гондванскими материками уже в палеозое. Гондвана была для них единой, но вот сидели ли составляющие ее материки па своих местах, соединенные мостами, или они плавали по поверхности Земли - вопрос другой.

"Слоны и южных земель травы на севере важивались".

М. В. ЛОМОНОСОВ

Погода завтра или, например, в ближайший год интересует всех. Погода вчера или год назад интересует, пожалуй, только метеоролога или климатолога. А вот надо ли знать погоду, точнее - климат, планеты десятки и сотни миллионов лет назад? Оказывается, да. Климатами геологического прошлого занимается специальная дисциплина палеоклиматология. С восстановлением древних климатов прямо или косвенно связано решение важных практических вопросов. Без этого, например, нельзя установить основные закономерности в размещении многих полезных ископаемых - таких, как уголь, соль, марганцевые и медные руды и другие. Очевидно, что осаждению каменной соли благоприятствует жаркий и сухой климат (вспомним Кара-Богаз-гол). Угли, наоборот, накапливаются во влажных условиях, поскольку прототип угольного пласта - торфяное болото. Это элементарные примеры.

Не будем, однако, углубляться в дебри палеоклиматологии и изучать ее физическое, химическое и геологическое вооружение. Нам нужно только посмотреть на все те вымершие растения, о которых шел и еще пойдет рассказ, в их естественной среде. Мы познакомились с каменноугольным лесом Донбасса, кордаитовой тайгой Сибири и гондванскими растениями, но о климатической обстановке почти ничего не говорили.

На первый взгляд это не слишком сложная проблема. Растения, весьма чувствительные к температуре, влажности, почвам, должны быстро ответить на палеоклимати-ческие вопросы. Это действительно так, когда мы имеем дело с новейшими геологическими отложениями. Найдя в породах карликовую березку, мхи, болотные хвощи, осоки, можно смело утверждать, что климат был влажным и холодным. Встретились лавр, магнолия, платан, грецкий орех - налицо субтропики. Но, к сожалению, все перечисленные растения не были вечными. Спускаясь "вниз по разрезу", сначала в третичные, а затем мезозойские отложения, мы находим все меньше современных родов и, наоборот, все больше попадается полностью вымерших растений. Даже если мы и находим в древних (скажем, юрских) отложениях дожившие доныне роды, то можно ли гарантировать постоянство их склонностей к тому или иному климату? Палеонтология учит здесь большой осторожности. Хороший пример можно привести из мира животных. Сейчас слоны и носороги - жители тропиков, а всего несколько тысяч лет назад, обросшие густым мехом, они бродили в суровых ландшафтах ледникового периода в Европе и Азии.

Приступая к восстановлению мезозойских и палеозойских климатов, приходится ориентироваться не на систематическую принадлежность, а на структуру растений. В ней надо искать признаки, появляющиеся в определенных климатических условиях. Но это уже не просто. Во-первых, далеко не всегда можно изучить ископаемое растение в необходимых деталях. Во-вторых, науке неизвестно, почему два растущих рядом, в совершенно одинаковых условиях дерева имеют совершенно различную листву. Можно сказать даже сильнее. Мы не знаем, почему у клена листья одни, а у березы другие, почему у сосны иглы сидят пучками, а у ели поодиночке. Мы не знаем физиологических причин той или иной особенности растения. С приспособительными признаками у животных дело обстоит немного проще: у хищника - когти, у быстроходной рыбы - мощная мускулатура, обтекаемая форма тела и т. д. Приспособительный смысл большинства свойств растений пока неизвестен. Большинства, но, к счастью, не всех. Имея дело с ископаемыми растениями, мы все же можем кое за что зацепиться.

Определить, сколько дереву лет, может каждый школьник. Для этого надо подсчитать на поперечном спиле ствола количество годичных колец. Сущность колец проста. В течение года дерево растет с разной скоростью, летом с большей, зимой с меньшей (а то и вовсе не растет). Весной и летом отделяемые камбием клетки древесины крупные, с широкими просветами; чем ближе к зиме, тем мельче клетки. Эти-то концентрические кольца мелких клеток и видны на поперечном спиле. Ширина промежутков между кольцами зависит от многих причин. Выдался засушливый год, одолели вредители или болезнь - кольца сгущаются. Прошел год благополучно - кольца закладываются па большем расстоянии.

По годичным кольцам на пнях, как учат в школе, можно без компаса найти дорогу в лесу: с северной стороны дерева они сгущаются. Но если путешественник попытается искать таким способом дорогу в тропических джунглях, он попадет впросак. Там годичных колец нет. Конечно, не у всех деревьев и не по всем тропикам. Ведь кольца (тут их лучше из осторожности не называть годичными) могут закладываться не только от холодной зимы, как в средних широтах. Причиной может быть чередование засушливых и дождливых периодов или просто внутренний ритм в жизни растения. Местом, в котором кольца встречаются лишь изредка, являются тропические дождевые леса. Такие леса не образуют сплошного пояса, а встречаются отдельными крупными пятнами вдоль экватора, не выходя за пределы тропиков.