Катя Зайде - Самый любимый ребенок в мире сводит меня с ума [Как пережить фазу упрямства без стресса и драм] [litres]

Когда мать не смогла спокойно поговорить с сыном, она еще больше рассердилась на него. Разве пойти с мальчиком в бассейн не было с ее стороны отличной идеей? С этими негативными мыслями она еще больше утвердилась в своем раздражении и решила поехать домой. Но и этого оказалось недостаточно, потому что Марк не признал свою вину, а продолжал плакать. Поэтому дома Мария отправила мальчика в изгнание, закрыв его в комнате. И пока он колотил в запертую дверь, она плакала, вымотанная борьбой со своим сыном.

Вся ситуация достигла такого накала, потому что Мария не смогла сохранить свой имидж хорошей матери в глазах окружающих [22] Грюн и коллеги . У нее было чувство, что Марк выставил ее в неприглядном свете перед другими людьми. Так случается со многими матерями. Но разве наши приоритеты не сдвинуты немного не туда? Разве не важнее сочувствовать нашим детям, испытывающим досаду и разочарование, и давать им понять, что это нормально – иметь чувства и выражать их открыто? Вместо этого мы портим отношения с ними только для того, чтобы выглядеть лучше в глазах абсолютно чужих людей!

К сожалению, это явление так широко распространено во всем западном обществе, что едва ли кто-то его замечает. Оно заставляет нас снова и снова возвращаться назад, к тому моменту, который многие взрослые пережили в первые годы жизни. Человек из западного общества постоянно зависит от внешнего одобрения, если в детстве родители не любили его таким, какой он есть, со всеми гранями его личности, безоглядно и безусловно. Чувство собственной неполноценности и неуверенности в себе взращивается, когда ребенку не хватает подтверждения, что он полноценен и во всех отношениях прекрасен. Если родители пытаются переделать ребенка согласно своим взглядам и желаниям, пусть даже с лучшими намерениями, то они затрудняют формирование истинной, здоровой личности. Такие дети во взрослом возрасте склонны оправдывать ожидания других только для того, чтобы получить подтверждение собственной полноценности и состоятельности. Ханс-Иоахим Маац описывает это очень точно:

«Ранимость – ахиллесова пята любой личности, страдающей нарциссическим расстройством. Зависимость от подтверждения правильности своих действий извне создает почву для формирования излишней чувствительности. Поскольку чувство собственной значимости не дается человеку без посторонней помощи, ему просто необходимо одобрение других людей. […] То, чего нет внутри, должно быть получено извне. Однако компенсированное таким образом чувство подобно фальшивым деньгам, потому что недостаток любви не может быть восполнен искусственно, и чувство личной полноценности остается недостижимым. Нарциссический дефицит настолько же сильно зависит от признания окружающих, насколько безуспешны попытки избавиться от него» [23] Маац .

Чем лучше мы понимаем себя и чем больше сострадания испытываем к себе, тем проще нам осознанно реагировать на острые ситуации в общении с детьми.

Мы, конечно, не утверждаем, что все родители страдают от нарциссического расстройства личности и могут добросовестно выполнять свои обязанности, только если слышат похвалу окружающих. Однако если человеку в детстве приходилось приспосабливаться к желаниям своих родителей или те наказывали его лишением любви, то, возможно, ему не хватало любви в целом. Это развило у него сильную зависимость от положительного мнения других, чего нет у людей со здоровым самолюбием и чувством собственного достоинства, которые росли, развивая свою истинную личность, свое настоящее «я». Таким людям совершенно все равно, что говорят другие, у них нет необходимости сравнивать себя с кем-то, они сами решают, какие их поступки «правильны», а какие нет.

Однако главная проблема – не внешнее порицание или одобрение со стороны общества, вовсе нет, а давление изнутри, та самая потребность выглядеть хорошими, чтобы нас полюбили. Именно это давление заставляет нас нервничать в кризисных ситуациях. К сожалению, очень тяжело в стрессовом состоянии избавиться от заложенного в нас стремления получить одобрение окружающих и высокую оценку извне. Но есть техника, которую можно применить задним числом, чтобы понять, почему вообще возникают такие ситуации. Чем лучше мы понимаем себя и чем больше сострадания испытываем к себе, тем проще нам осознанно реагировать на острые ситуации в общении с детьми.

Эта техника основана на возможности постфактум обдумать конфликт, пережить гнев и мысленно отправиться в путешествие в прошлое. Не нужно вызывать у себя осознанное воспоминание о какой-то конкретной ситуации – просто позвольте мыслям течь, как им вздумается. Первую же пришедшую на ум историю из детства наша эмоциональная память свяжет с гневом, проживаемым сейчас. Может показаться, что прошлое не связано с настоящим, но тем не менее оно поможет избавиться от старого гнева.

Мария из истории про бассейн совершила такое путешествие. Переживая заново гнев из-за поведения сына, она закрыла глаза и отправилась в свое детство. Ей вспомнилась поездка в трамвае с любимой бабушкой. Марии было 4 года. В тот день она увидела муху на оконном стекле и поймала ее. Она хотела показать насекомое бабушке, преисполненная гордости, но старушка воскликнула с омерзением: «Фу! Девочки так не делают!», заставила выпустить муху и вытерла ладонь Марии платком. Девочка покраснела от стыда и села на место, послушно сложив руки на коленях. Возможно, эта история совсем не похожа на ситуацию в бассейне с Марком, и все же она служит ключом к пониманию гнева Марии. Девочка из трамвая хотела услышать похвалу за свою ловкость, но вместо этого бабушка пристыдила ее, отругала и засыпала упреками, ссылаясь на правила приличия, принятые в обществе (так приличные девочки себя не ведут!). Ребенок не получил признания, которого жаждал. Однако взрослое «я» этой девочки может задним числом дать ей желанное одобрение в воображаемом разговоре [24] Хан . Очень важны слова, которые приходят на ум первыми.

Взрослое «я» говорит детскому «я»:

– Испугалась ли ты реакции бабушки? Ожидала ли ты чего-то другого?

Р: Да. Я думала, что она обрадуется, как я ловко поймала муху. Это удалось мне в первый раз. Но она сказала, что девочки так не должны поступать.

В: Испугалась ли ты, что она будет меньше любить тебя, раз ты делаешь то, чего не должны делать девочки?

Р: Да.

В: Я могу себе представить, что происходило в голове твоей бабушки. Давай я спрошу ее за тебя: «Бабушка, ты беспокоишься, что твоя внучка такая дикая и необузданная и что ей нравится носить короткую стрижку?»