Георгий Гамов - Мистер Томпкинс внутри самого себя

— Означает ли это, — спросил мистер Томпкинс, — что гены действуют, только пока клетка растет? Мне кажется, что после того, как клетка полностью сформировалась, потребность в генах отпадает, поскольку все ее белки уже готовы.

— Боюсь, что вы заблуждаетесь, — возразил доктор Экскинс. — Белки и переносчики информации клетки не очень устойчивы и по прошествии нескольких часов или дней распадаются, и их требуется заменять новыми. Кто-то давным-давно очень правильно сравнил живой организм с струями фонтана, имеющими определенную форму. Эта форма сохраняется не потому, что вода замерзла и превратилась в лед, а потому что вода течет и извергается из труб фонтана все новыми и новыми порциями. Точно также в клетку течет новое вещество, как сказал Гераклит, «панта реи»1. И, чтобы поддерживать этот поток и не дать ему иссякнуть, гены должны все время находиться в активном состоянии.

Мистер Томпкинс хотел было продолжить беседу, но внезапно почувствовал на плече чью-то руку, которая его легонько потрясла.

— Доктор, который пригласил вас сегодня на обследование, просил передать вам свои извинения. Его только что срочно вызвали к тяжелому больному, — сообщила мистеру Томпкинсу медицинская сестра. — На какой день вам было бы удобно перенести обследование?

— Я загляну к вам через несколько недель, — ответил мистер Томпкинс, — а теперь мне пора плыть дальше, т.е. я хотел сказать, что мне пора идти.

И с этими словами он направился к выходу из госпиталя. В голове у него гудело от всего, что он успел узнать.

1 (Греч.) — все течет. — Прим. перев.

По волнам океана

Мистеру Томпкинсу предстоял двухмесячный отпуск, которым правление банка наградило его за многолетнюю и безупречную службу.

Изрядно поломав голову над тем, как лучше распорядиться своим свободным временем, мистер Томпкинс в конце концов решил навестить сына Уилфреда и его жену Веру. Уилфред оставил свои занятия топологией и, подобно многим математикам, стал работать сначала в области физики и астрономии, а затем его интересы стали все сильнее привлекать количественные аспекты биологии. Теперь Уилфред на целый год стал приглашенным лектором в одном иностранном университете.

Мод встретила планы мужа без особого энтузиазма. Она была по горло занята в оргкомитете художественной выставки, на которой должны были экспонироваться некоторые из ее картин. Кроме того, еще до замужества ей приходилось много раз пересекать Атлантику, сопровождая отца на различные научные конференции. Океанский лайнер в ее представлении был неразрывно связан с морской болезнью, и она наотрез отказалась отправиться в плаванье. Но, зная сколько надежд муж возлагал на путешествие в Европу, она настояла, чтобы он отправился в трансатлантический рейс один, без нее.

Мистер Томпкинс обратился в бюро путешествий, заказал одноместную каюту на роскошном океанском лайнере, предвкушая яркие впечатления, великолепную кухню и возможность отдохнуть. Оказавшись на борту лайнера, мистер Томпкинс с удовлетворением обнаружил, что судно полностью отвечает его ожиданиям. В его каюте была мягкая кровать, большой туалетный столик, ванная комната и огромный иллюминатор, через который он мог наблюдать плавно катящиеся к берегу волны и другие суда, покидающие гавань или входящие в нее.

За обедом столик оказался сплошь уставленным различными блюдами, одно вкуснее другого, и мистеру Томпкинсу пришлось изрядно потрудиться, чтобы отведать каждое блюдо.

В полдень лайнер покинул порт, ветер усилился, и судно начало слегка покачиваться на волнах. Мистер Томпкинс не страдал морской болезнью, но все же счел за благо прилечь и немного отдохнуть после обеда. Он облачился в полосатую тельняшку и брюки-клеш, которые Мод, собирая его в дорогу, не без юмора положила в качестве пижамного костюма, и растянулся на кровати.

Проснулся мистер Томпкинс от того, что кто-то громким хриплым голосом прокричал:

— Эй, на палубе! Грот и стаксель поднять!

Почему-то на память ему пришел лимерик, который однажды довелось услышать:

Юная дева, красивая стать,

Легла на стоянке немного поспать.

Но сон моментально у девы пропал,

Едва услыхала, как шкипер сказал:

«Уходим. Норд-ост. Грот и стаксель поднять!»

Мистер Томпкинс улыбнулся про себя лимерику, но улыбка его тотчас же исчезла. Оглядевшись, он к своему удивлению обнаружил, что лежит не в своей роскошной кровати, а в подвесной койке, которая раскачивается из стороны в сторону, и находится не в изящной одноместной каюте, а в каком-то более просторном, но далеко не роскошном помещении с невыкрашенными деревянными стенами. Большинство подвесных коек по соседству были свободны, но в некоторых лежали какие-то люди, одетые так же, как он, — должно быть моряки, решил мистер Томпкинс, страдающие от морской болезни.

— Должно быть, в старых легендах о море есть какая-то доля истины, — подумал мистер Томпкинс. — А что, если я нахожусь на борту Летучего голландца?

Не без труда выбравшись из своей подвесной койки, он взобрался по узкому трапу и оказался на палубе.

Человек в старинной форме офицера британского военно-морского флота тотчас же заметил его и знаком приказал ему приблизиться.

— Вы один из новых матросов? — спросил он.

— Да, — коротко ответил мистер Томпкинс с некоторым сомнением.

— Да или нет? — недовольно пролаял офицер. Мистер Томпкинс никогда не состоял на военной службе, но вспомнил, что обращаясь к офицеру, нужно почтительно добавлять «сэр».

— Да, сэр, — произнес он, пытаясь сосредоточиться, и чуть не упал на мягко покачивавшуюся палубу. И вспомнив кинофильмы, которые ему приходилось видеть, добавил для пущей уверенности:

— Так точно, сэр!

Офицер, молодой добродушный человек, не мог скрыть своего изумления.

— Добро пожаловать на борт нашего корабля, — произнес он вполне дружеским тоном. — Уверен, что из вас выйдет хороший моряк.

По крайней мере вы не страдаете от морской болезни, как некоторые другие. Я отослал их вниз, чтобы они еще больше не загадили палубу, возьмите швабру и ведро с водой и уберите за ними.

— Слушаюсь, сэр! — ответил мистер Томпкинс весьма гордый внезапно открывшимися в нем способностями к морской службе.

Без малого час босой и потный мистер Томпкинс драил палубу корабля. Закончив, он решил немного передохнуть и, прислонившись к поручням, стал смотреть на океан в надежде увидеть кита. Но китов не было видно, и мистер Томпкинс решил прогуляться и познакомиться с кораблем. Выяснилось, что корабль не обладал великолепием трансатлантического лайнера, с которого, судя по всему, был похищен мистер Томпкинс. Вместо шезлонгов и палубных кресел мистер Томпкинс обнаружил лишь двадцать старинных пушек, около каждой из которых пирамидой были сложены массивные ядра. У одной из пушек на бухте каната сидел, задумчиво глядя на воду, джентльмен в сюртуке сугубо штатского вида.