Ирвинг Гофман - Ритуал взаимодействия

Сочетание правил самоуважения и внимания к другим приводит к тому, что человек во взаимодействии стремится вести себя так, чтобы сохранять и свое лицо, и лицо других участников. Это означает, что каждому участнику обычно предоставляется возможность придерживаться принятой им линии поведения и разыгрывать ту роль, которую он, по-видимому, выбрал для себя. Тем самым создается положение, при котором каждый временно приемлет линию поведения всех остальных [12] Поверхностное согласие в оценке социального достоинства участников контакта, разумеется, не подразумевает тождества этих оценок. Оценка, которая по соглашению приписывается одному участнику, может сильно отличаться от оценки, приписываемой другому. Такое согласие совместимо с выражением различных мнений двумя участниками, когда каждый из спорящих показывает «уважение» к другому, выражая несогласие таким образом, чтобы передавать этим путем оценку другого, которую тот сам желал бы сообщить о себе. Крайние случаи этого представляют собой войны, дуэли и драки, если они ведутся по-джентльменски и в рамках соглашения, когда каждый противник придерживается правил игры, так что его действия могут быть расценены как открытое столкновение с честным соперником. По сути дела, этикет и правила любой игры могут рассматриваться как средства для демонстрации образа честного игрока, а образ честного игрока можно рассматривать как средство поддержания этикета и правил игры. . Такого рода взаимное принятие, судя по всему, является основной структурной характеристикой взаимодействия, особенно взаимодействия в разговоре лицом к лицу. Как правило, это «рабочее» принятие, а не «действительное», поскольку часто оно основано не на сходстве искренне выраженных и прочувствованных взаимных оценок, а на готовности высказывать сиюминутные неискренние суждения, с которыми сами участники на самом деле не согласны.

Взаимное принятие линий поведения оказывает важное стабилизирующее влияние на ход контакта. Если человек изначально представляет некую линию поведения, то он и все остальные склонны выстраивать на ее основе свои последующие реакции и в некотором смысле фиксируются на ней. Если человек вдруг радикально изменит свою линию поведения либо она окажется несостоятельной, тогда все участники приходят в замешательство, поскольку они готовили себя к действиям, ставшим теперь неприемлемыми.

Как правило, сохранение лица — это условие взаимодействия, а не его цель. Обычные цели — такие как обретение собственного лица, свободное выражение своих подлинных убеждений, высказывание неодобрения в адрес других либо решение проблем и выполнение задач, — как правило, достигаются таким образом, чтобы не помешать сохранению лица. Исследовать сохранение лица — значит изучать нормы и правила социального взаимодействия; мы узнаем нечто о правилах, которых человек придерживается в своем движении среди разнонаправленных действий и намерений других людей, но не о том, куда он направляется или почему желает туда попасть. Остается даже непонятным, почему он готов следовать этим правилам, ведь множество различных мотивов могут в равной степени побуждать его к этому. Он может желать сохранить свое лицо из-за эмоциональной привязанности к тому образу самого себя, который это лицо выражает, из чувства гордости или чести, либо из-за влияния, которое его подразумеваемый статус позволяет распространять на других, и т. п. Он может стремиться сохранить лицо других вследствие своей эмоциональной привязанности к их образу, либо если он чувствует, что его партнеры имеют моральное право на его поддержку, либо если он желает избежать той враждебности, которую они обратят на него, случись им потерять лицо. Он, наконец, может ощущать, что его считают человеком, который сочувствует и сострадает другим, поэтому, чтобы сохранить свое лицо, он чувствует себя обязанным считаться с линией поведения, принятой другими участниками контакта.

Под работой лица я подразумеваю действия, предпринимаемые человеком для того, чтобы все, что он делает, соответствовало его лицу. Работа лица помогает нейтрализовать «инциденты» — события, символические следствия которых грозят потерей лица. Так, самообладание — это важная разновидность работы лица, поскольку благодаря самообладанию человек подавляет свое замешательство и тем самым — то общее замешательство, которое могло бы возникнуть в контакте вследствие его замешательства. Осознаются все последствия действий по сохранению лица или нет, они часто приобретают привычный, стандартный характер — подобно традиционным ходам в игре или традиционным па в танце. Похоже, что каждый индивид, субкультура или общество обладают своим характерным репертуаром приемов сохранения лица. Именно этот репертуар люди отчасти имеют в виду, когда спрашивают, каковы тот или иной человек или культура «на самом деле». Тем не менее, определенный набор приемов, выделяемых конкретными людьми или группами, проистекает из единой логически связной системы возможных приемов. Складывается впечатление, что лицо в силу своей природы может быть сохранено лишь несколькими определенными способами, и каждому социальному сообществу надо сделать свой выбор из этой единой матрицы возможных вариантов.

От членов любого социального круга можно ожидать некоторых знаний о работе лица, а также некоторого опыта применения этих знаний. В нашем обществе эту способность порой называют тактом, savoir-faire [13] Умение себя вести ( фр. ) — Примеч. перев. , дипломатичностью или социальными навыками. Социальные навыки зависят больше от эффективности работы лица, чем от частоты их использования, поскольку почти все действия, затрагивающие других людей, вольно или невольно учитывают соображения сохранения лица.

Если человеку приходится пускать в ход свой репертуар приемов сохранения лица, то он, очевидно, в первую очередь должен осознавать, как другие будут интерпретировать его действия и как он сам, вероятно, станет интерпретировать их действия. Иными словами, он должен проявлять восприимчивость [14] Вероятно, социальные навыки и восприимчивость находятся на высоте в тех группах, члены которых часто выступают представителями более широких социальных единиц — таких как род или нация, ибо в этом случае игрок ставит на кон свое лицо, с которым увязаны чувства многих людей. Аналогично, можно предположить, что социальные навыки лучше развиты у тех, кто занимает высокое положение, а также у тех, с кем они имеют дело, поскольку, чем значительнее лицо участника взаимодействия, тем шире круг явлений, которые могут этому лицу не соответствовать, и, следовательно, тем выше потребность в социальных навыках, направленных на предупреждение и нейтрализацию таких несоответствий. . Но даже если он живо воспринимает символически выражаемые суждения и обладает социальными навыками, ему все равно необходимо стараться развивать свою восприимчивость и свои умения; короче говоря, ему необходимо проявлять гордость и тактичность. Правда, обладание восприимчивостью и социальными навыками столь часто ведет к их применению, что в нашем обществе такие слова, как вежливость и такт, плохо различают желание проявлять эти способности и само их наличие.