Юн Эльстер - Объяснение социального поведения. Еще раз об основах социальных наук

• Почему люди мстят, хотя месть приносит им материальные убытки и не приносит материальной выгоды? Ответ : потому что групповой отбор поощряет стремление наказывать тех, кто отказывается от сотрудничества.

• Почему люди торопятся с выводами, выходя за рамки имеющихся доказательств? Ответ : потому что естественный отбор поощряет поиски паттернов.

• Почему приверженцы социалистических партий иногда голосуют за коммунистов и тем самым препятствуют победе своей партии? Ответ : потому каждый из них оказывается жертвой «синдрома младшего брата», который мешает ему или ей понять, что другие могут сделать то же самое.

• Почему новые независимые государства принимают в качестве официального язык их бывших империалистических угнетателей? Ответ : потому что в стране с множеством местных наречий язык колониальной власти оказывается для всех вторым лучшим вариантом.

• Почему палатки с мороженым на пляже часто стоят рядом, тогда как и для покупателей, и для продавцов было бы удобнее, если бы они стояли на отдалении друг от друга? Ответ : потому что для каждого продавца индивидуально рациональнее сдвинуться к центру независимо от действий другого продавца.

• Почему люди голосуют на выборах, когда почти точно знают, что их голоса никак не повлияют на результаты? Ответ : потому что избиратель характеризуется магическим мышлением или действует согласно категорическому императиву.

• Почему в современных западных обществах экономически успешные люди обычно стройнее остальных? Ответ : потому что они верят (справедливо), что другие люди (ошибочно) убеждены в том, что нехватка самообладания в одной области может сказаться и на других областях.

• Почему люди воздерживаются от некоторых сделок, которые могли бы всем принести выгоду? Например, не просят у впередистоящего продать свое место в очереди к автобусу? Ответ : потому что люди с большей неприязнью относятся к открытым проявлением экономического неравенства, чем к скрытым.

• Почему президент Никсон старался казаться Советскому Союзу человеком, склонным к нерациональному поведению? Ответ : потому что это поведение придает достоверность угрозам взаимного истребления, которым Советы в противном случае не поверили бы.

• Почему военачальники иногда сжигают за собой мосты (или свои собственные корабли)? Ответ : потому что ожидают, что их противник, зная, что они отрезали себе пути к отступлению, воздержится от слишком дорогостоящего сражения.

• Почему люди всегда придают такое большое значение, в сущности, незначительным вопросам этикета? Ответ : так как полагают, что нарушитель нормы не беспокоится о том, что о нем подумают.

• Почему пассажиры оставляют чаевые таксистам, а посетители ресторанов – официантам, даже при посещении иностранного города, в который они не предполагают вернуться? Ответ : потому что мысль, что другие плохо о них подумают, причиняет им боль.

• Почему фирмы инвестируют в большие запасы товара на складе, даже когда не предвидят остановки производства? Ответ : потому что полагают, что это отвратит рабочих от забастовки и тем самым обеспечит бесперебойную работу.

• Почему в группе студентов каждый думает, что другие поняли сложный текст лучше, чем он? Ответ : потому что каждый из них стал жертвой «синдрома старшего брата», который подсказывает, что, если другие не обращаются за помощью, это происходит не из-за робости.

• Почему на многих политических собраниях проводятся поименные голосования? Ответ : потому что защитники популярных мер используют эту процедуру, чтобы помешать тем, кто в противном случае проголосовал бы против них.

• Почему взаимная поддержка (logrolling) чаще встречается в обычных законодательных органах, чем на конституционных собраниях? Ответ : потому что такая практика поддерживается поведением «услуга за услугу», требующим постоянного взаимодействия в течение длительных периодов времени.

Как качественная социальная наука отвечает критериям 1–4, которые я установил ранее? Будем двигаться в обратном порядке: классики не устарели. Я едва ли могу серьезно относиться к человеку, утверждающему, что сегодня принимать всерьез классические работы не стоит, потому что, если их выводы верны, они полностью инкорпорированы современной мыслью. Это не просто интерес антиквара. Хотя я не утверждаю, что диалог с великими мыслителями прошлого – единственный или лучший способ производства новых смыслов. Так, Томас Шеллинг, кажется, не опирается ни на каких предшественников, по крайней мере, какие-то очевидные связи отсутствуют. Возможно, Кеннет Эрроу заново открыл и обобщил гипотезу Кондорсе, но это не было сделано под влиянием работ последнего. Исследование Даниэля Канемана и Амоса Тверского, насколько мне известно, не опиралось на кого-либо из предшественников. Когда однажды мне представился случай указать Тверскому на то, что одно из его различий (между «эффектом вклада» и «эффектом контраста») предвосхитили Монтень и Юм, он ответил, что рад оказаться в такой хорошей компании. Поскольку именно эти ученые добились, вероятно, самых важных достижений в социальной науке за последние 50 лет, невозможно утверждать, что диалог с прошлым – единственный путь к новым прозрениям. Еще один пример: когда Токвиль взялся за создание «Старого порядка» он, по собственному признанию, не стал читать чужих работ по этой теме, ограничившись архивами и чтением произведений, современных исследуемым событиям. Он скорее предпочел бы, по его словам, переоткрыть найденные другими истины, чем испытывать на себе их чрезмерное влияние. Хотя есть свидетельства того, что в действительности он кратко ознакомился с написанным до него, его шедевр почти ничем не обязан другим авторам.

Диалог с прошлым может, тем не менее, оказаться крайне плодотворным, если только выявить позиции, которые вы хотите оспорить. Трудно себе представить, как такие противники Маркса, как Вебер или Шумпетер, могли бы написать свои произведения, не прочти они его внимательно. Прямое или положительное влияние, конечно, также очень распространено. На некоторые недавние теории эволюции собственности, по всей видимости, напрямую повлиял, а не просто явился предшественником Давид Юм. Работа Поля Вейна о психологии тирании в древности многим обязана гегелевскому анализу отношений раба и господина. Джордж Эйнсли, сделавший много для того, чтобы одно из основных прозрений Фрейда стало аналитически убедительным, смог бы прийти к своим идеям только благодаря более ранней, запутанной фрейдовской версии. Я подозреваю, что нужно получше покопаться в «Тактике законодательных собраний» Бентама. В этих случаях, как и во многих других, которые приходят мне на память, идеи, вдохновленные классиками, в дальнейшем должны защищать себя сами. Удачное использование классиков само по себе не прибавляет авторитета.