Руслан Баженов - Ампутация сознания, или Немного воска для ослиных ушей

Почему это происходит? Потому что публике НАДОЕДАЕТ эта тема. Падают рейтинги, публика хочет НОВОГО, это новое ей и подается, на тарелочке. Прямая экономическая выгода, а не заговор. Вот это надо БИЧЕВАТЬ, вот куда ЦЕЛИТЬ. Ситуация похожа на вот что: какой-то чиновник – вор, и его надо сместить. А мы говорим, что он не вор, а гомосексуалист, и тоже предлагаем его сместить. Вроде бы, какая разница? А очень большая. То, что он гомосексуалист – прямого отношения к его государственной деятельности не имеет. Пусть в глазах общественности это отвратительно, но это не повод смещать его, если он честный человек. А вот то, что он – вор, это принципиально важно, и необходимо акцентировать внимание именно на этом факте.

Обвинять буржуазию можно во всех грехах. Но если не говорить о главном – о ее роли в изъятии прибавочной стоимости, о ее роли в распределении общественного продукта – мы никуда далеко не уйдем.

Рассуждения типа: «Пусть буржуазия такая-сякая, но наша, русская, мы вместе против Запада», – являются глубоко ошибочными. Мы не вместе. Угнетенным плохо, в основном, не из-за Запада, который не является чем-то единым. А именно потому, что НАШ олигарх уворовывает ОБЩУЮ нефть, содержа при этом массу наемных управляющих, прессу и пр. Плохо именно потому, что НАШ фабрикант ВОРУЕТ прибавочную стоимость у рабочих. Именно потому, что НАШ чиновничий аппарат помогает и потворствует этому, получая свою долю прибыли и крадя бюджетные, ОБЩИЕ деньги. Интересы рабочих, бедных наемных служащих, им сочувствующих интеллигентов любых национальностей, любых стран – общие. Точно так же, как общими являются интересы буржуазии разных стран (когда дело касается противоборству интересам угнетенных). И надо это чётко и ясно осознавать, выстраивая линию противостояния, неся идеи в массы.

В главе «Телевидение» автор приравнивает телевидение к наркотикам и приводит множество ярких примеров того, как в капиталистическом обществе эфирное время, телевизионная информация становятся товаром. Надо сказать, что проводить аналогии с наркотическими средствами и на основании этого требовать всестороннего контроля за телевидением со стороны государства, не совсем верно. Проблема намного шире и глубже, чем это представляется автору. Так, например, многие недостатки телевидения объясняются природой его отношений с обществом, его коммерческим характером.

Но на примере советского телевидения мы можем видеть, что и всесторонний контроль государства не является панацеей. Задуматься стоит не над тем, что лучше – контроль над телевидением государства или коммерческих структур. Задуматься стоит над тем, каким образом осуществить народный контроль над ним, контроль демократический. Как осуществить свободу ВЫБОРА? Предоставить конечному потребителю право выбирать между чисто государственным телевидением, телевидением, программа вещания которого определяется, например, интернет-голосованием, и чисто коммерческим ТВ? Впрочем, пока это все утопические предположения. Ясно одно, что ни политика тотального контроля со стороны государства, ни политика полной буржуазной свободы не подходят для регулирования деятельности такой важнейшей области СМИ, как телевидение.

Кстати, сам автор приводит данные, на основании которых можно сделать вывод (он, впрочем, его не делает) о том, что влияние телевидение снижается:

К концу 90-х годов привязанность американцев, особенно детей, несколько снизилась, но остается очень высокой (дети США проводят у телевизора в среднем 21 час 38 мин в неделю).

А вот такого рода умственные построения неточно отражают суть происходящих явлений:

Государство обязано, защищая свободу потребителя, накладывать на этот рынок ограничения, попросту говоря, цензуру. Если оно этого не делает, то оно по какой-то причине становится соучастником одной стороны, что, по определению, является коррупцией. Обычно суть этой коррупции в том, что ТВ «платит» государству своей поддержкой с помощью доступной ему манипуляции общественным сознанием.

Это хорошо, когда в идеале эдакое мудрое, замечательное государство использует цензуру, вырезая из телеэфира рекламу и порнографию, глупые сериалы и идиотов-ведущих, а взамен дает населению перлы культуры и научно-познавательные телепередачи. Но на самом деле-то происходит не совсем так. Да, советское телевидение по многим параметрам превосходило буржуазное, в частности по интеллектуальности, культурному уровню, уровню научно-технических передач (то есть в области более-менее «нейтральных тем»).

Но там, где дело касалось именно политических, некоторых исторических тем, когда речь шла о многочисленных общественных проблемах, телевидение многое замалчивало, и пространство для дискуссий и свободы мнений оставалось крайне узким. Контроль со стороны государства совсем не исключал ни управляемости тележурналистов, ни их бездарности (скорее наоборот). Прошу заметить, что современное российское телевидение, особенно в самой его отвратительной форме начала 90-х, прямиком вышло из телевидения советского, в котором, в общем-то, разрешалось иметь собственное мнение только, если оно укладывалось в определенные идеологические рамки. Таким образом, независимый, свободно мыслящий журналист должен был «прогнуться», «принять условия игры». А приняв единожды правило «применительно к подлости», уже совсем не трудно и в дальнейшем при смене линии менять направление своих передач. Наблюдателями чего мы и были.

Кстати, на продажном российском ТВ тому же Сергею Георгиевичу все-таки нет-нет да и предоставляют эфирное время. А попробовал бы он вылезти на советское телевидение со своими «традиционными типами общества» и «критикой» марксизма.

Надо помнить то, что даже, когда совершенно правильные вещи НАВЯЗЫВАЮТСЯ сверху в отсутствии альтернативы, они часто вызывают отторжение. Если вы предлагаете людям рай, надо непременно дать реальный альтернативный ад. Тогда появятся какие-то критерии, по которым можно понять, что рай – это рай.

И стоит учесть, что и государственное телевидение в присутствии альтернативных каналов вещания будет вынуждено существовать в условиях конкуренции, критики, дискуссии и, волей-неволей, повышать качество своих передач, допускать большую свободу мнений.

Ошибка Сергея Георгиевича заключается в том, что он видит альтернативу в прошлом, забывая о том, что оно было полно ДРУГИХ недостатков. А выбирать из двух зол меньшее можно до бесконечности. Нужно ориентироваться не на «меньшее зло», а искать новые ЛУЧШИЕ варианты. Которые, несомненно, возможны.