Марсель Мосс - Социальные функции священного

И что гораздо важнее, оно не помогает понять, каким образом в той или иной религии складывается определенная система молитв, и почему, например, в одном случае возникает мистическая молитва, а в другом — молитва благодарения. По-настоящему определяющие причины, непосредственно связанные со всеми этими разновидностями, могут быть найдены лишь в столь же многообразной среде, в непосредственной связи с молитвой. Это социальная среда. Между конкретной молитвой, конкретным обществом и конкретной религией существует необходимая связь. Можно даже сказать, что определенные типы молитвы соответствуют определенной социальной организации и наоборот. Так, там, где мы видим молитвы магического типа, предназначенные для поддержания жизни некоторых животных или растительных видов, можно говорить о существовании тотемических групп [693]. Этот определяющий характер социальных причин проявляется также в разнообразии трансформаций, переживаемых порой молитвой в зависимости от общества, в котором она развивается. Из буддийского свода, первоначально медитативного и возвышенного по своей сущности, рождаются столь противоположные друг другу формы, как тибетские, китайские, непальские и японские дхарани — настоящая материализация молитвы — а также мистические формулы сиамских и бирманских бонз. Точно так же католицизм и православная церковь развили механическую и идолопоклонническую молитвы, тогда как в протестантизме главный акцент падал на мысленную внутреннюю молитву. Дело в том, что форма содержит самые разные и даже противоположные возможности, и в зависимости от обстоятельств реализуется та или иная из них. Это лишний раз показывает, что эволюция молитвы не связана с жестким детерминизмом, но, напротив, оставляет место случайности.

Что же до инструмента генетического объяснения, то он тот же самый, идет ли речь о генеалогической классификации или о поиске каузальных связей. Это сравнительный метод, ибо в области социальных феноменов к любому объяснению ведет только путь сравнения.

Прежде всего, в том, что относится к установлению типов, сравнительный метод предполагает сопоставление разных систем молитвы, с тем чтобы выявить их общие черты. Но необходимо при этом сравнивать только те вещи, которые поддаются сравнению. Таким образом, ритуальные системы, которые мы будем относить к одному типу, должны принадлежать к религиям одного уровня. Разумеется, при нынешнем состоянии науки не существует объективной классификации религий. Тем не менее, бесспорно, что в настоящее время основные категории уже выработаны, поэтому можно ограничить поле сравнения, чтобы избежать слишком уж беспорядочных сопоставлений. Например, никто не оспорит наше право сравнивать между собой австралийские религии и тем самым следовать правилу определения природы молитвы в религиях одного типа. Однако при таких сравнениях в поле зрения оказывается только сходство. И если при исследовании одновременно не обращать внимания на различия, мы можем принять совершенно случайное сходство за существенное, поскольку даже самые разные вещи в определенных отношениях могут походить друг на друга и в результате быть отнесенными в один класс. Подобно тому, как к рыбам относили всякое животное, живущее в воде, можно определить гимн через песнопение и затем спутать гимн с народной песней. С другой стороны, за поверхностным сходством, как правило, следует столь же поверхностное различие, которое может привести к тому, что предметы одной природы будут радикально противопоставлены друг другу. Уподобляя гимн песне, можно было бы ошибочно отделить от него молитву, хотя гимн — лишь ее разновидность. Если мы считаем необходимым настаивать на этом методе, то потому, что наука о религиях и социология в целом слишком часто недооценивает его. Поскольку наша наука еще находится в состоянии зарождения, исследователи охотнее обращают внимание на сходства, которые привлекают их своими повторениями. До различия анализ не доходит. Так и появляются обширные классы явлений с неопределенными границами и состоящие из разнородных, в сущности, элементов. Это относится к таким расхожим понятиям, как тотемизм, табу, культ мертвых, патриархат, матриархат и т. д.

Если типы определены, их генеалогия выстраивается, так сказать, сама собой. Высший тип всегда входит в породивший его низший; общие элементы указывают на их родство. Действительно, в большинстве случаев элементарные формы не полностью исчезают перед лицом более развитых [694], но продолжают существовать в основании, наряду или даже внутри последних, свидетельствуя тем самым об их происхождении. Так, например, в Индии простая магическая мантра, как мы видели, существует бок о бок с аскетической молитвой [695]. Кроме того, очень часто эволюцию, в ходе которой появляются новые типы, можно проследить непосредственно; в этом случае для установления порядка следования достаточно простого наблюдения.

Если при установлении типов сравнение непосредственно основывалось на сходстве, то при определении причин возникновения явлений более показательны различия. Так, отличительные черты австралийской молитвы, с которых и начинается наше исследование, связаны со спецификой австралийской социальной среды. Поэтому, сопоставляя отличительные черты и данной социальной организации, и данного типа молитвы, мы сможем найти причины последней. Тем более так будет тогда, когда мы, совершая восхождение от элементарных форм, сможем исследовать, как эта молитва развивалась, ибо последовательные изменения, которым подвергались формы, наверняка происходили параллельно тем изменениям, которые претерпела соответствующая социальная среда.

В этой социальной среде можно выделить две концентрические сферы, одна из которых формируется совокупностью общих социальных институтов, другая — совокупностью религиозных институтов. Роль этих факторов в развитии типов молитвы, очевидно, различна. Иногда социальная организация — политическая, юридическая или экономическая — оказывает непосредственное действие, и тогда, в зависимости от ситуации, мы получаем молитвы национального культа, домашнего культа, молитвы для охоты, для рыбной ловли и т. д. Зачастую даже структура молитвы зависит от социальной структуры. Так, мы видим что элементарные формы молитвы связаны с клановой организацией. В целом же молитва гораздо сильнее зависит от религиозных феноменов и развивается под их прямым воздействием. Она меняется в зависимости от того, персонифицированы или нет мифические силы, а также в зависимости от наличия или отсутствия жречества. Конечно, даже в этом случае главной движущей силой остается общая социальная среда, поскольку именно она производит изменения религиозной сферы, отражающиеся на форме молитвы, тем не менее верно то, что ближайшие причины все-таки являются религиозными. Именно в этом круге социальных феноменов и должно прежде производиться сравнение.