Авишай Маргалит - Достойное общество

Применительно к парадигме качество-ориентированного расизма умственно отсталые люди представляют собой более сложную, к тому же далеко не всегда основанную на ошибочных эмпирических посылах проблему. В данном случае ошибка качество-ориентированных расистов лежит скорее не в эмпирической, а в моральной плоскости. Я полагаю, что пример с умственно отсталыми сам по себе служит серьезным аргументом против помещения кантовских качеств вроде разумности или моральной способности в основу оправдания уважения к людям и одновременно является важным доводом в пользу скептического обоснования.

Приверженцы качество-ориентированного расизма нередко начинают с умственно отсталых, после чего переключаются на представителей других рас. «Окончательному решению» еврейского и цыганского вопросов предшествовала «кампания по эвтаназии», во время которой умственно отсталые стали первыми жертвами газовых камер. Методы, позднее применявшиеся в лагерях смерти, были изначально разработаны для уничтожения умственно отсталых.

Насколько мне известно, аттитюдный расизм никогда не принимался на вооружение какой-либо группой людей, однако нельзя полностью исключать теоретическую возможность такого. Аттитюдный расист утверждает следующее: «Я не могу объяснить, почему исключительно члены моей группы заслуживают уважения, которое вы, универсалисты, по какой-то причине распространяете на всех людей, но факт остается фактом: уважительное отношение распространяется только на членов моей группы, в то время как наше отношение к другим существам, именуемым людьми, ничем не отличается от вашего отношения к домашним животным. И в силу этого факта наше отношение представляет собой скептическое обоснование уважения к членам именно нашей группы, но не к другим людям. Все, кто не мы, ничего не стоят, потому что мы не приписываем им никакой ценности. Я не понимаю, за счет чего ваша инфляционная позиция, которая подразумевает наделение всех людей „человеческой ценностью“, может обладать какими-либо преимуществами по сравнению с нашей дефляционной позицией, ограничивающей круг достойных уважения рамками нашей собственной группы». Аттитюдный расист может также добавить, что несмотря на большую распространенность качество-ориентированного расизма этот последний является всего лишь плодом ошибочной рационализации – попыткой обосновать расистское мировоззрение путем привлечения так называемых объективных качеств. Честные в своих убеждениях расисты могли бы – хоть и не в столь уничижительном ключе – обосновать свой расизм, заявляя, что их изоляционистский подход к проблеме уважения соответствует нормам, принятым в их группе.

В качестве одного из возможных опровержений расизма можно привести следующий довод: так как в реальности существуют только различные виды качество-ориентированного расизма, следовательно, даже расистская теория содержит презумпцию человеческого достоинства как достоинства, присущего всем людям без исключения. Чтобы парировать этот аргумент, расисты прибегают к сомнительным отговоркам о якобы присущих представителям других рас изъянам, позволяющим отказывать им в человеческом достоинстве. Однако поскольку качество-ориентированный расизм является единственной реально существующей формой расизма, мы вправе пренебречь на практике расизмом аттитюдным: последний важен для нас исключительно в концептуально-теоретическом плане. Вместе с тем аттитюдный расизм представляет собой реальную проблему с точки зрения скептического обоснования необходимости уважительного отношения к каждому человеческому существу. Факт отсутствия исторических примеров такого оправдания расистских идей не снимает теоретическую проблему, которую ставит перед нами аттитюдный расизм.

Чая найти подходящее качество, которое оправдывало бы человеческое уважение ко всем без исключения, скептическая модель обоснования такого уважения довольствуется тем, что уважительное отношение к людям является неотъемлемой частью нашего образа жизни. При этом характерно, что данный факт содержит в себе дополнительный аспект: позиция уважения к людям вне зависимости от их принадлежности к той или иной группе как нельзя лучше соотносится с нашими моральными устоями. Первое лицо, множественное число как составляющая выражения «наши моральные устои» включает всех, кто разделяет наш способ жизни. Причем в данном случае речь идет не о согласованности с какой-то теорией нравственности, а о согласованности с устоями нашего общества. Эти устои не обязательно согласуются друг с другом, однако предположение о том, что все люди достойны уважения, спаивает их в единую систему гораздо лучше и эффективнее любой альтернативы.

Обоснование посредством согласованности применимо не только против расистских взглядов, но также против идеи распространения уважения, равного человеческому, на всех живых существ без разбора. Мы также можем представить себе другую форму жизни с отличным от нашего отношением к животным – например, таким, как описывает Уолт Уитмен:

Но даже если мы, в отличие от Уитмена, не склонны приписывать животным столь превосходные качества (пусть он и делает это без малейшей доли критики по отношению к нам, людям), мы тем не менее можем помыслить себе включение в ареал уважения к живым существам – не важно, ко всем ли без разбора или только к некоторым – формы жизни, отличной от нашей собственной. Но раз так, с какой стати нам ограничивать круг существ, достойных элементарного уважения, рамками человечества? И здесь тоже скептический ответ должен сводиться к тому, что ограничение уважительного отношения рамками человеческого вида лучше соотносится с присущими нашей форме жизни нравственными суждениями, нежели распространение такого отношения на всех живых существ в принципе. Это отнюдь не отменяет настоятельной необходимости улучшения нашего отношения к животным; однако суть проблемы нашего к ним отношения кроется не в унижении, а в жестокости, а ее решение – в осознании боли, которую испытывают животные. Напротив, для нашей формы жизни главной проблемой в отношениях с другими людьми является унижение, тогда как уважение служит ее решением. В отношении обществ с отличным от нашего укладом, проповедующим распространение уважительного отношения на всех живых существ, следует руководствоваться принципом «уважай, но проверяй». Такие общества далеко не всегда могут похвастаться выдающимися достижениями в области уважения к человеку.