М. Хлебников - «Теория заговора». Историко-философский очерк

Делается заключение о существовании двух типов масонских лож: конфессиональных и гуманистических. Первые строят свою деятельность исходя из христианских идеалов, в политике или не участвуют, или придерживаются консервативных позиций. Второй тип лож — гуманистический, отрицая этнические разделения, не обращает внимания на национальность и религиозную принадлежность своих членов и стремится к активному участию в политической жизни, отстаивая демократические, либеральные принципы. Естественно, что иудеи в первую очередь вступают в гуманистические ложи, которые им ближе с этической и политической точек зрения. Но, будучи по своей природе склонными к скрытым действиям, иудеи уже достаточно давно освоили приёмы конспирологического воздействия на социально-политические процессы. Поэтому участие иудеев в масонском движении отнюдь не является общим положением, но лишь в какой-то степени отражает частную тенденцию.

Белецкий проводит своеобразную демифологизацию масонства, рассматриваемого «теориями заговора» в качестве двигателя или инициатора большинства значимых исторических событий. Указывается на то, что масонские организации в тех или иных странах не представляют собой элементов системы как таковой. На абстрактно-отвлеченные цели и задачи братства вольных каменщиков неизбежно накладывают отпечаток особенности национальной специфики, ситуативные политико-социальные процессы. Ярким образцом масонского «взаимодействия» служат, по мнению Белецкого, перипетии отношений между французскими и германскими ложами. Попытки выработать единую позицию по внешнеполитическим вопросам наталкивались не только на противоречия, существующие между гуманистическими (французскими) и конфессиональными (германскими) ложами. Так, франко-русский союз с точки зрения лож Великого Востока был крайне нежелателен: «Союз республиканской и свободомыслящей Франции с самодержавной и православной Россией представлялся масонам чем-то чудовищным и неприемлемым» {479} 479 Там же. С. 199. 280 .

Многочисленные попытки наладить контакты по этой конкретной проблеме не приносят успеха. Дело в том, что примирению препятствовала ситуация во Франции, сложившаяся после франко-прусской войны. Именно жажда реванша толкнула либеральную Францию в сторону самодержавной России, разрушая все масонские кодексы и уставы, которые оказались всего лишь пустыми декларациями. Белецкий довольно пренебрежительно отзывается и о самих масонах, из-под его пера выходят такие яркие характеристики: «маниловские грёзы», «члены Совета ордена струсили», «старые плаксивые бабы». Таким образом, можно сделать вывод, что в своей, внешне выдержанной в конспирологическом тоне, записке Белецкий, по существу, или нивелирует, или опровергает основные положения «теории заговора». Амбициозные «сокрушительные» планы масонства оборачиваются пустой демагогией. «Здесь каждый вынашивает в себе речь и при случае её помещает, и когда он её произнёс, ему кажется, будто он что-то сделал» {480} 480 Там же. С. 208. .

Другим знаковым свидетельством отношения к «теории заговора» служит позиция Л. А. Тихомирова, мировоззрение которого прошло сложную эволюцию. Будучи активным и видным участником революционного движения в России, членом «Земли и воли», затем Исполнительного комитета «Народной воли», он в зрелом возрасте, находясь в эмиграции, испытывает религиозно-идеологический кризис. Последствием кризиса становится переход из революционного лагеря на сторону российской монархии и публичное покаяние в своих прошлых поступках. Вернувшись на родину, Тихомиров выступает с рядом публицистических работ, в которых критически рассматривает демократические ценности и республиканскую форму правления. Наибольшую известность ему приносит книга «Монархическая государственность», изданная в кризисном для русского общества 1905 году. В дальнейшем он сотрудничает с П. А. Столыпиным в качестве эксперта по рабочему движению.

Интерес Тихомирова к конспирологической проблематике, можно сказать, «запрограммирован» как особенностями его биографии, так и бурным течением истории России, активным деятелем которой он являлся. И действительно, некоторые работы философа поднимают тему, связанную с деятельностью «тайных обществ». Наиболее полно она представлена в «Религиозно-философских основах истории», произведении во многом итоговом, призванном синтезировать взгляды мыслителя на глобальные исторические процессы.

Базисом концепции Тихомирова становится тезис о невозможности бесконфликтного развития истории. «Если бы в человечестве не было бы ничего противодействующего сближению с Богом, то весь исторический процесс мог бы представлять картину мирной эволюции, простого созревания духовного зерна» {481} 481 Тихомиров Л. А. Религиозно-философские основы истории. М.: Москва, 2000. С. 36. . Движение к Богу уже на стадии формирования христианства диалектически требует борьбы, которая актуализирует «тайные общества», делая их фактором религиозной истории. «Труднейшей борьбой, которую приходилось выдерживать христианству, была борьба против него со стороны тайных эзотерических учений, поддерживаемых тайными обществами» {482} 482 Там же. С. 385. . Как мы видим, Тихомиров разделяет эзотерические религиозные сообщества, противопоставляющие себя христианству, и собственно «тайные общества». Последние, выполняя вспомогательную функцию, не имеют ещё самостоятельного значения, то есть не становятся субъектами социальной действительности. Провиденциально заданная победа христианства превращает «тайные общества» в статистов истории, лишённых реальных возможностей деструктивного влияния. Разрушительный потенциал «тайных обществ» выявляется лишь при их переходе из области религиозной в сферу социальную. Подобный переход осуществляется иудаизмом, проигравшим сакральную битву христианству. Он в итоге трансформируется в еврейство, социально-политическую силу, уже способную оказывать воздействие на мировую историю. «Если тайные общества, борющиеся против христианства на почве старых языческих воззрений, создают для христианства жестоких врагов, то эти учения и общества по крайней мере не работают против тех национальностей, которые числятся или остаются христианскими» {483} 483 Там же. С. 390. . Все последующие «тайные общества», даже имеющие внешнюю религиозную окраску и относящиеся к разным культам и конфессиям, неизбежно замыкаются на инспирирующем их еврействе. Тихомиров причисляет к ним исмаилитов, тамплиеров, розенкрейцеров, иллюминатов, масонов.

Дальнейшие рассуждения философа строятся на подробном, практически дословном воспроизведении европейской конспирологической мысли того времени, с её устоявшимися схемами и стереотипами. Так, подчёркивается решающее значение событий французской революции, трактуемой исключительно как продукт усилий «тайных обществ», результатом которой становится первое крушение европейской монархии с помощью конспирологических приёмов. Внешняя подготовка к революции велась силами просветителей, главной задачей которых являлось целенаправленное расшатывание нравственных, религиозных основ французского общества. Кроме того, энциклопедисты, организуя шумные компании (издание энциклопедии, кощунственные нападки на церковь), реализуют операцию прикрытия, призванную отвлечь внимание от подрывных действий «тайных обществ». Сама революция, её главнейшие события, внутренние и внешние конфликты обретают адекватное понимание лишь при учёте конспирологического фактора. «Активная революционная деятельность в эту эпоху принадлежала мартинистам, иллюминатам и тамплиерским степеням. К ним принадлежала большая часть революционных деятелей. И эти лица также не всегда сходились между собой, и борьба, например, между жирондистами и монтаньярами была борьбой различных слоев в масонстве» {484} 484 Там же. С. 458. .