Марат Йорданов - Тайное общество Ичкерия

Кем и как осуществлялась эта поддержка — остается под вопросом.

27. 16 января 2000 года на КПП федеральных сил в пос. Старая Сунжа на окраине Грозного был задержан гражданин, который оказался корреспондентом радио «Свобода» Андреем Бабицким.

Радиожурналист, у которого отсутствовала официальная аккредитация, но обнаружилась бумага с печатями главарей разных бандформирований, был помещен в печально знаменитый изолятор в Чернокозово, о чем правоохранительные органы почему-то долго умалчивали.

До задержания Бабицкий более сорока дней находился на территории, подконтрольной боевикам, откуда передавал в редакцию радиостанции весьма своеобразную информацию, выражающую определенный уровень симпатий автора к «чеченским повстанцам».

Освобожденный прокуратурой из изолятора под подписку о невыезде, Бабицкий 31 января оформил заявление о согласии на передачу своей персоны в распоряжение боевиков в обмен на освобождение трех российских военнослужащих, находившихся в плену у бандитов. Причем инициатива такого обмена исходила от главаря незаконного вооруженного формирования Турпал-Али Атгериева, занимавшего в правительстве Масхадова пост министра шариатской госбезопасности.

3 февраля в 15 часов «юридически невыездной» Бабицкий на перекрестке автодорог между Аргуном и Шали, то есть на территории, полностью контролируемой федеральными войсками, был передан российскими правоохранителями неким лицам в масках, которые увезли его в неизвестном направлении. В этот же день представитель наурской прокуратуры распространил официальную информацию о принятии по отношению к Бабицкому меры пресечения в виде подписки о невыезде, а помощник и.о. президента страны Сергей Ястржембский не менее официально заявил об обмене журналиста на российских военнослужащих. Эти две несовместимые ни по каким критериям вещи очень оригинально «совместил» министр юстиции Юрий Чака, заявивший, что передача Бабицкого бандитам является «изменением меры пресечения».

7 февраля Главное управление Генпрокуратуры РФ на Северном Кавказе вызвало Бабицкого на допрос, пригрозив в случае неявки заключением под стражу.

Интересно, в каких законодательных нормах министр юстиции высмотрел такую меру пресечения, как передача гражданина преступникам, и каким образом прокуратура собиралась осуществить свою угрозу ареста журналиста, переданного теми же властями в руки террористов?

Тут, послушав главных юристов и правоохранителей державы, коим доверены судьбы миллионов граждан и порядок в государстве, можно слегка «ошизиться» от изобилия правовых ляпсусов, допускаемых на столь высоком уровне.

9 февраля человек, назвавший себя Атгериевым, позвонил в пражский офис радио «Свобода» и сообщил, что Бабицкий находится не у него, а в Гудермесе у чеченцев, контролируемых федеральными спецслужбами.

10 февраля коллега Бабицкого Олег Кусов заявил, что Андрей находится у боевиков Асланбека Исмаилова, кому он был передан в связи с гибелью Атгериева, которая произошла за несколько дней до обмена журналиста на российских военнослужащих.

23 февраля, в день годовщины депортации чеченцев в 1944 году, когда распоряжением федеральных военных властей в зоне кризиса был установлен особо строгий режим с категорическим запретом всякого передвижения без специального разрешения комендатур, Бабицкий в сопровождении двух неизвестных чеченцев на автомашине с затемненными стеклами по территории Чечни и Дагестана приехал на российско-азербайджанскую границу. Переход за кордон по неизвестной причине не состоялся, и 24 февраля группа вернулась в Махачкалу, где журналист переночевал на частной квартире, куда его поселили сопровождавшие.

25 февраля в 10 часов утра они же определили Бабицкого в гостиницу «Дагестан», затем он позвонил Кусову во Владикавказ и назначил ему встречу почему-то в гостинице «Ленинград». Через час в кафе «Санио» он был задержан милиционерами, которым при проверке документов предъявил паспорт на имя гражданина Азербайджана Али Иса-оглы Мусаева.

Эта крайне запутанная история с журналистом, работающим на радиостанции, содержащейся за счет ЦРУ, вызывает многочисленные вопросы. Зададимся только двумя из них, которые относятся к заключительной стадии его приключений: если Бабицкий действительно был передан бандитам, то как он в сопровождении двух из них под носом у многочисленных правоохранителей, в условиях строжайшего карантинного режима мог осуществить все названные перемещения и если же он находился не у боевиков, то у кого он был и что все это в совокупности значит? Свет на эти вопросы не пролил и суд Советского района г. Махачкалы, вынесший Бабицкому 6 октября 2000 года обвинительный приговор по части 3 статьи 327 УК РФ (использование заведомо подложного документа) в виде штрафа и освободившего его от наказания в связи с амнистией.

28. В связи с развернувшимся на Северном Кавказе кризисом в последние годы особенно активизировалась деятельность ваххабитских экстремистов в этом регионе. Главный проводник «учения» терроризма в Чечне Хаттаб аль-Эмир по кличке «Черный араб», найдя последователей и пристанище в Ичкерии, запустил свои корни и в Дагестане, женившись на дочери своего единомышленника, жившего в так называемой Кадарской зоне Буйнакского района. В этой зоне, поправ действующее законодательство, отринув мнение исламского духовенства и почти всех верующих мусульман республики, в двух шагах от Махачкалы с вызовом властям не таясь стал функционировать ваххабитский террористический центр, оплачиваемый из-за рубежа и снабжаемый из Ичкерии.

Государственные органы и спецслужбы сквозь пальцы смотрели на происходящее, а один из главных ичкерийских атаманов, находящийся в международном розыске — «Черный араб», регулярно наведывался к «теще на блины» в Кадарскую зону и попутно готовил очаги напряженности в Дагестане, раздавая доллары и оружие.

В мае 1998 года пять милиционеров, остановивших кортеж Хаттаба и депутата Госдумы Хачилаева в Махачкале, были расстреляны «моджахедами», затем последовал захват ими здания Госсовета и правительства республики, чуть не закончившийся государственным переворотом местного масштаба.

В конце концов, летом 1999 года после вторжения ваххабитов в Дагестан Кадарский анклав экстремистов ценой немалых потерь был ликвидирован российской армией, дагестанской милицией и местным ополчением.

Остатки кадарских «кадровых» ваххабитов влились в ичкерийские структуры и «отличились» в весенних сражениях 2000 года в Аргунском ущелье.

Вопрос о том, кто и почему допустил открытое функционирование кадарского террористического центра, являвшегося по существу структурой ичкерийской системы на территории Дагестана, где действуют российские законы и функционируют силовые и специальные ведомства, почему-то на различных уровнях тщательно обходится.