Сергей Алексеев - Общая теория права. Том I

Вместе с тем и в этой области правоведения есть еще нерешенные вопросы, нуждающиеся в дальнейшем обсуждении.

Все еще остается дискуссионным вопрос об общем понятии эффективности права. Некоторые авторы обосновывают такое понятие эффективности, которое ориентировано только на один из ее моментов (например, целесообразность, полезность, экономичность). Большим достижением советской науки является освещение эффективности как соотношения между действительным результатом и непосредственной целью правовых предписаний (И.С. Самощенко, В.И. Никитинский). Однако такая трактовка эффективности — фактической эффективности, — весьма важная для проведения социологических исследований, все же оказывается неполной, односторонней, не позволяющей выявить все параметры социальной эффективности права как социально-политического регулятора, существенной социальной ценности.

Первостепенный научный и прикладной интерес имеет характеристика результативности юридического инструментария как такового, самой юридической формы (а не в целом социально-экономического, политического, культурного мероприятия, облекаемого в юридическую форму). Ведь результативность правового регулирования достигается в итоге действия многих факторов — экономических, политических, организационных, нравственных и иных. Да и по своей сути каждое правовое мероприятие — это именно экономическая, политическая, организационная, нравственная мера или совокупность таких мер, облеченных в юридическую форму.

В узком же, сугубо юридическом плане эффективность права может быть освещена как результативность самой юридической формы. В «чисто» правовом ракурсе значительный интерес имеет ответ на вопрос, какова действенность самого юридического инструментария, насколько эффективен тот или иной метод, способ, тип регулирования, используемые в данном случае. И, следовательно, основное при определении эффективности механизма правового регулирования — это нахождение оптимального для данной области отношений, наиболее результативного метода, способа и типа регулирования. Например, решение экономических, политических или иных вопросов требует предоставления тем или иным лицам субъективных прав. В каком порядке — общедозволительном или разрешительном — эффективнее их предоставить? Какой метод регулирования — административный или гражданский — в данном случае наиболее результативен?

Существенно важны, далее: нахождение оптимальных средств и приемов юридической техники, всемерное использование кодификаций, передовых способов отработки законодательных текстов, юридической стилистики, юридическая точность и доступность законов и других нормативных юридических актов.

Вообще эффективность права с чисто юридической, специально-правовой стороны характеризуется безотказной и четкой работой всех компонентов правовой системы, всех элементов механизма правового регулирования, слаженностью, действенностью всей взаимосвязанной цепи юридических средств.

Перспективной является проблема выработки особых критериев и показателей эффективности компонентов правовой системы — правотворчества и, в особенности, применения права, правоприменительных актов [208] Лазарев В.В. Эффективность правоприменительных актов. Казань. , судебной практики.

1. Правосознание — особый элемент правовой действительности.

2. Активные элементы в правосознании.

3. Правосознание как элемент правовой системы.

4. Разновидности и формы правосознания.

5. Правовая культура.

Главная черта, присущая правосознанию и ставящая его в особое положение среди всех явлений правовой действительности, заключается в том, что оно, так сказать, «чистая», хотя и специфическая (по предмету, по некоторым иным особенностям), форма общественного сознания [209] См.: Фарбер И.Е. Правосознание как форма общественного сознания. М, 1963. .

Правосознание находится в одном ряду, в прямом взаимодействии с иными формами общественного сознания — нравственным, политическим, философским и др. [210] См.: Уледов А.К. Структура общественного сознания. М., 1968, с. 70–148. и обладает всеми качествами и характеристиками, свойственными общественному сознанию вообще.

В связи с этим, вопреки высказанным в литературе мнениям, отождествляющим или значительно сближающим правосознание и право [211] Е.А. Лукашева, например, выступает против «резкого» размежевания между нормативным влиянием правосознания на поведение людей и регулирующим воздействием юридических норм. (См.: Лукашева Е.А. Социалистическое правосознание и законность, с. 95). , принципиально важно с самого начала подчеркнуть, что между указанными явлениями правовой действительности существуют качественные различия (которые не препятствуют их тесному взаимодействию и даже взаимопроникновению).

Если право по основным особенностям своей субстанции представляет собой институционное образование, выраженное в системе общеобязательных, формально-определенных норм, то правосознание исчерпывается тем, что в праве выступает только исходным моментом его субстанции — представлениями о праве, суждениями о необходимости юридической структуры взаимоотношений людей, установками на тот или иной юридический режим в жизни общества и плюс еще явлениями социально-психологического порядка, касающимися правовой сферы (эмоциями, настроениями и др.). К тому же даже с интеллектуальной стороны своего содержания право — качественно своеобразное явление: оно состоит из системных нормативных обобщений.

Отсюда особенности в уровне и характере структурированности права и правосознания. На первый взгляд может сложиться впечатление, что правосознанию свойственна структурированность ничуть не меньшая, чем праву (есть правосознание, выраженное в правовой идеологии и правовой психологии; обыденное правосознание, профессиональное, научное; массовое, групповое, индивидуальное и т. д.). Добавим к этому, что в обществе с антагонистическими классами оно дифференцировано в соответствии с делением общества на классы. Однако все эти уровни, слои, сферы и, тем более, деление правосознания по классовому основанию не есть структура целостного органического образования. Это лишь подразделения более или менее организованной совокупности, и по своей сути скорее свидетельство разобщенности правосознания — того, что под термином «правосознание» имеются в виду различные проявления духовной, интеллектуальной, социально-психологической жизни, связанные со сферой права, но не образующие органичной целостности.