Сергей Алексеев - Общая теория права. Том I

В полном объеме, во всем богатстве своих многообразных элементов и проявлений социалистическая законность развертывается в развитом социалистическом обществе, когда отпали объективные обстоятельства, определявшие в переходный период «границы законности» в революции, и были устранены субъективные факторы (условия культа личности), которые в прошлом приводили к нарушениям ленинских принципов законности.

Вот почему в Материалах XXIV, XXV, XXVI съездов КПСС, в ряде других руководящих партийно-политических документов, в Конституции СССР 1977 года социалистическая законность провозглашена в качестве важнейшего начала общественно-политической жизни, основы деятельности государства, всех его органов, а ее всемерное укрепление — общегосударственным, общепартийным делом. «Хороших законов, товарищи, у нас принято немало, — говорил Л. И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. — Теперь дело, прежде всего за их точным и неуклонным осуществлением. Ведь любой закон живет только тогда, когда он выполняется — выполняется всеми и повсеместно» [237] Материалы XXVI съезда КПСС, с. 64. .

В социалистическом обществе, в особенности в условиях зрелого социализма, получило развитие политико-юридическое нормативное требование законности — требование исключительности закона.

Требование исключительности — более значимое и весомое, чем требование просто верховенства закона (последнее, строго говоря, представляет собой одно из проявлений исключительности). Суть требования исключительности закона заключается в том, что закону и иным юридическим источникам, содержащимся в них правовым нормам принадлежит ведущее значение среди социальных регуляторов и потому их действие отличается приоритетом, при котором в принципе исключается все, что подрывает, умаляет их действие.

Вполне понятно, что уровень и мера выражения исключительности закона — один из наиболее надежных показателей законности в обществе, классовой природы данного социального строя, его демократизма.

В эксплуататорских формациях, даже в условиях относительно прогрессивного развития общественно-политического строя в тех или иных странах, требование исключительности закона по большей части не выходит за пределы его верховенства и по самому существу своему подрывается: действие закона на практике как бы отступает под давлением целесообразности, иных соображений, в случаях, когда такое отступление продиктовано интересами господствующих, эксплуататорских классов. В социалистическом же обществе в соответствии с подлинно демократической, глубоко человечной природой социального строя требование исключительности получает полное и всестороннее развитие.

Наиболее отчетливо рассматриваемое требование проявляется при социализме в соотношении законности с: а) целесообразностью и б) моралью.

Обращаясь к соотношению законности и целесообразности, существенно важно подчеркнуть, что высшая социальная целесообразность выражена именно в законах, в нормативных юридических актах социалистического государства. Поэтому недопустимо отступление от требований закона, по каким бы то ни было соображениям, т. е. по мотивам целесообразности, пользы и т. д., сколь бы весомыми они ни казались тому или иному лицу. В Отчетном докладе ЦК КПСС XXIV съезду партии было подчеркнуто: «Любые попытки отступления от закона или обхода его, чем бы они ни мотивировались, терпимы быть не могут» [238] Материалы XXIV съезда КПСС, с. 81. .

В то же время учет целесообразности, пользы и т. д. весьма важен при применении юридических норм. Тем более что нормы социалистического права нередко предусматривают возможность решения некоторых юридических вопросов в порядке индивидуального поднормативного разрешения (при назначении конкретной меры наказания за преступления, при определении объема алиментов и т. д.). Но во всех случаях соображения целесообразности учитываются на основании и в рамках закона, т. е. опять-таки в условиях строжайшей законности.

С аналогичных же позиций решается вопрос о морали и законности в социалистическом обществе. Известно, что мораль и право тесно взаимодействуют, взаимопроникают. Высшие нравственные идеалы, передовая социалистическая мораль находят свое выражение, свою жизнь именно в нормах социалистического права.

Однако в соответствии с требованием исключительности закона недопустимо какое-либо отступление от начал социалистической законности по тем соображениям, что осуществление прав и исполнение обязанностей, по мнению того или иного лица, не согласуется с моральными представлениями. Помимо иных соображений, обусловливающих требование исключительности закона, здесь следует учитывать специфическое положение права и морали в системе нормативного регулирования — их известную разнопорядковость, самостоятельную ценность, суверенность (1.11.8.).

Отступление от установленных законом общих правил по моральным соображениям возможно лишь в случаях и по основаниям, которые тоже предусматриваются законом. Одно из таких оснований — злоупотребление правами, осуществление прав в противоречии с их назначением в социалистическом обществе в период строительства коммунизма (ст. 5 ГК РСФСР). Следовательно, несоблюдение моральных норм, выраженных в использовании права в противоречии с его назначением, может повлечь за собой отказ в защите права именно потому, что такого рода последствия указаны в законе. Судебные и иные правоприменительные органы, кроме того, могут принять во внимание при решении юридического дела соображения морального характера (например, при назначении конкретной меры наказания). Но опять-таки это происходит потому, что суду или иному правоприменительному органу предоставлена законом возможность осуществлять в известных пределах индивидуальное поднормативное регулирование.

Слово «гарантия» довольно широко используется в литературе. Постановка вопроса о юридических гарантиях прав граждан, о гарантиях применения правовых норм [239] См., например: Недбайло П.Е. Система юридических гарантий применения советских правовых норм. — Правоведение 1971, № 3, с. 45. стала в литературе весьма распространенной. Между тем, как убедительно показал С.Н. Братусь, все то, что в литературе относят к юридическим гарантиям прав и применения права, — «это самое право, как таковое, в его многообразных проявлениях, а не нечто, что лишь гарантирует действенность права» [240] См.: Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976, с 80. Как справедливо отмечает автор, критически анализируя суждения о гарантиях прав и применения права, красной нитью проводится идея, что правовые нормы сами по себе бессильны, необходимы некие правовые гарантии, т. е. другие правовые нормы, для того, чтобы первые могли бы быть применены и реализованы на практике (там же, с. 78–79). .