Сергей Алексеев - Общая теория права. Том II

Индивидуальные предписания применения права — объективные результаты властных действий судов и иных компетентных органов, которые обеспечивают реализацию требований юридических норм, а именно: во властно-принудительном порядке либо обеспечивают возникновение правоотношений, либо гарантируют осуществление прав и обязанностей, нередко выражая в то же время индивидуальное поднормативное регулирование общественных отношений (I.19.1.).

Правоотношения являются первым и притом важнейшим шагом в реализации общих программ поведения, заложенных в нормах. Правоотношения представляют собой главное средство, при помощи которого нормы воплощаются в жизнь, инструмент перевода (переключения) общих моделей поведения в плоскость конкретных мер поведения — субъективных прав и юридических обязанностей для данных субъектов. Правоотношение свидетельствует, что перед нами — точно определенные лица, которые что-то в юридическом отношении могут и что-то должны.

Акты реализации прав и обязанностей — это юридически значимые результативные действия субъектов, в которых реально осуществляются выраженные в правах и обязанностях меры поведения-возможности и требования. Здесь действие МПР завершается, происходит перевод общих предписаний юридических норм (на стадии правоотношения — конкретизированных в правах и обязанностях) в то фактическое, реальное поведение, на которое направлена воля законодателя [11] Ю.Г. Ткаченко рассматривает правоотношение в качестве «модели», да притом такой, которая является средством индивидуального воздействия на поведение людей (см.: Ткаченко Ю.Г. Методологические вопросы теории правоотношений. М., 1980, с. 106–107, 123). Это вполне логично привело автора к выводу о том, что правоотношения принадлежат к основе МПР. Тем самым в трактовке Ю. Г. Ткаченко из механизма выпало срединное звено со всеми специфическими функциями, ему присущими, и МПР оказался состоящим из двух основных частей: 1) моделирования поведения субъектов, 2) фактического поведения (там же, с. 124–125). Вместе с тем Ю.Г. Ткаченко при освещении МПР высказала ряд интересных соображений, в том числе о «регионах» правовых средств, связанных с передачей правовой информации (там же, с. 126–128). .

Схема 16. Элементы механизма правового регулирования (МПР)

Выделение главных элементов МПР, помимо того что позволяет очертить специфические функции на каждой стадии процесса правового регулирования, дает возможность сгруппировать правовые явления и, связав их с тем или иным из основных звеньев, найти им свою, соответствующую их природе клеточку, условно говоря, в периодической системе элементов правовой действительности.

Каждый основной, узловой элемент МПР вместе с примыкающими к нему элементами представляет собой своего рода подсистему, в рамках которой правовые явления функционируют в единстве и во взаимосвязи. Через подсистемы в МПР вовлекаются и такие правовые явления, которые, строго говоря, находятся за пределами правового регулирования, в частности юридический инструментарий, опосредствующий правотворчество. Следовательно, при таком подходе понятие МПР становится еще более теоретически значимым, емким, дающим инструментальный (анатомический) срез всей правовой действительности.

На стадии формирования и общего действия юридических норм целостную подсистему образуют вместе с нормами нормативные юридические акты — акты правотворческой процедуры, интерпретационные акты, систематизация, юридическая техника и др.; на стадии возникновения прав и обязанностей вместе с правоотношениями — юридические факты, правосубъектность; на стадии реализации прав и обязанностей вместе с актами реализации — обеспечительные правоприменительные акты.

Существование подсистем в структуре МПР позволяет с предельной четкостью распределить все средства правового воздействия по клеточкам целостной системы, а это, в частности, служит основанием для научно обоснованного распределения научного материала, установления последовательности при его систематическом изложении.

Определяющий критерий для отбора тех элементов правовой системы, которые должны быть предметом общетеоретической разработки в настоящем томе курса, связан с самой природой юридического инструментария, образующего МПР. Ведь это — те средства юридического воздействия, которые прямо относятся к практической деятельности юридических органов.

И именно принадлежность тех или иных юридических явлений к практике работы юридических органов служит главным основанием отбора элементов правовой системы для последующего общетеоретического анализа. А элементы правовой системы, обращенные к практической деятельности юридических органов, предстают в основном как догма права и техника юриспруденции, т. е. как реально существующие объективированные нормативные положения действующего права, выражающие технико-юридическое, конструктивное содержание его отраслей (догма права), и как средства и приемы работы юридических органов по правотворчеству и реализации права (техника юриспруденции).

Вот почему в последующем изложении рассматривается не правовая система, взятая в общем виде, и ее элементы, а анатомия правовой действительности, выраженная в МПР, — юридические нормы, правоотношения, правовые акты, правоприменительная деятельность, т. е. правовые явления, каждое из которых рассматривается в ракурсе, имеющем значение для специфически правовой деятельности юридических органов.

1. Норма права. Отправные моменты ее характеристики.

2. Юридическая норма и специализация права.

3. Норма-предписание.

4. Логическая норма.

5. Норма права и индивидуальное государственно-властное предписание. Акты-директивы.

6. Принципы права, общие дозволения и запреты как нормативные явления.

Норма права представляет собой институционное выражение нормативности права — его ведущего объективного свойства, свойства, для права не рядового, а такого, которое выявляет саму его социальную природу, его смысл, ценность. [12] Когда утверждается, что существенным признаком правя является нормативность, то, по справедливому мнению С.Н. Братуся, строго говоря, это — тавтологическое утверждение: если право- система норм, правил, предписывающих должное или возможное поведение тем, кому они адресованы, если норма — масштаб определенного поведения, то само собой разумеется, что суть права в его нормативности (см.: Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (Очерк теории). М., 1976, с. 43).