Джон Брокман - Эта идея должна умереть. Научные теории, которые блокируют прогресс

Сегодня ученые cамого разного уровня все чаще отказываются от своего призвания и от дела своей жизни в поисках более спокойного и не в такой степени вызывающего стресс источника дохода. В чем же причина этих стресса и неопределенности, сокращающих ряды уникального сообщества, работа которого направлена на лучшее понимание природы и улучшение нашей способности управлять природой во имя всеобщего блага? На первый взгляд, в возникновении проблемы виноваты сами ученые, которые договорились распределять финансирование научных проектов при помощи рецензирования заявок на гранты.

Но, разумеется, это только на первый взгляд. И, конечно, я не виню в этом ученых. Более того, я не собираюсь вообще никого винить: проблема состоит в том, что система, продолжающая работать в наши дни, родилась в иное время и в иных обстоятельствах – и отлично подходила для них. Однако эта система не смогла адаптироваться – более того, доказала свою неспособность адаптироваться – к нынешним условиям. Нам необходима другая система, которая позволит решить проблемы научного сообщества, существование которых никто не отрицает, но при этом будет распределять финансирование согласно критериям, которые все участники сочтут достаточно справедливыми.

Очевидно, что система рецензирования в данном случае представляет собой лучшее из возможных решений. Было предложено некоторое количество альтернативных вариантов, однако ни один из них не был принят, поскольку от них, как выяснилось, больше вреда, чем пользы. Однако является ли эта система в принципе наилучшим решением? Действительно ли это, перефразируя слова Черчилля о демократии, «наихудший вариант, если не считать всех остальных»? Или радикальное изменение подхода все же было бы лучшим вариантом? Позволю себе предложить здесь возможный новый подход. Я не уверен, что он даст ответы на все вопросы, однако этот подход выглядит достаточно многообещающим и, возможно, позволит научному сообществу отвергнуть существующую систему, которая воспринимается всего лишь как наименьшее зло.

Прежде всего краткий вопрос: что именно не так с рецензированием заявок на гранты в наши дни? Ответ в двух словах: «сетка оплаты». Принцип рецензирования возник, когда баланс между запросом на общественное финансирование исследований и возможностями этого финансирования был выстроен таким образом, что финансирование могли получить как минимум 30 % всех заявок. И это хорошо работало: если вы не знали, как разработать проект, как объяснить его ценность вашим же коллегам и как реализовать его наиболее экономичным образом, то эти неудачи некоторое время накапливались, а вы постепенно учились тому, как их избегать. Так происходило до тех пор, пока коллеги не рекомендовали вашу заявку более высоким инстанциям и вы не получали свой шанс.

Однако в наши дни доля удовлетворяемых заявок составляет менее 10 %. Означает ли это, что деньги теперь получают лишь самые достойные? Очень хотелось бы в это верить, но на самом деле это означает, что вам приходится быть не только самым достойным, но и по-настоящему стойким. Более того – и это самый сложный аспект – вы должны быть очень, очень убедительны, доказывая, что проект будет успешным. Что же в этом плохого? Дело в том, что одни проекты (намного) проще реализовать, чем другие, но при этом именно сложные проекты, в долгосрочной перспективе, двигают вперед данную область науки (даже несмотря на то что у сложных проектов большой процент неудач).

Система, которая избегает высокого риска, даже если он сулит высокую отдачу, в огромной степени замедляет научный прогресс, что может иметь катастрофические последствия для всего человечества. В результате на междисциплинарные исследования (то есть такие, в которых связываются идеи, раньше считавшиеся далекими, и которые исторически доказали свою исключительную плодотворность) почти невозможно получить финансирование – просто потому, что не существует ученого совета, достаточно компетентного сразу во всех областях, которым посвящено исследование, и способного понять всю ценность предложения.

Все это можно было бы решить с помощью системы, основанной на признании идеи ученым сообществом, а не на рецензии в академическом журнале. Когда какой-то ученый впервые подает заявку на грант, его (или ее) карьеру можно было бы разделить на пятилетние периоды: последние 5 лет (период 0), будущие 5 лет (период 1) и так далее. Период 1 будет финансироваться в минимальном объеме и на основе простых квалификационных требований (наличие докторской степени, число лет, проведенных в постдокторских исследованиях, и т. д.). При этом ученому не нужно будет представлять никаких описаний конкретного исследования.

Затем определялась бы сумма финансирования на период 2: это должен быть определенный процент от бюджета, выделенного на данную область науки в целом. Здесь ученому опять же не придется предоставлять детального описания своей будущей работы: этот процент будет установлен на основе индекса цитирования работ исследователя, проделанных в течение периода 0.

Это решение принималось бы в конце 4-го года периода 1, и при этом засчитывались бы все ссылки, начиная со 2-го года периода 0 (то есть за 8 лет); сами же цитируемые работы должны быть опубликованы со 2-го года периода 0 до 1-го года периода 1 (5 лет, средний интервал, в течение которого обычно публикуются работы, проведенные в течение предыдущего 5-летнего периода).

Цитатам присваивается определенный рейтинг в зависимости от того, к какой группе относится заявитель (ведущий автор, старший исследователь и т. д.); автоцитаты не включаются в расчет; в подсчете участвуют только публикации оригинальных исследований, проведенных на гранты, полученные ранее. Приоритет отдается возрасту заявителя и уровню финансирования, которое тот уже получал в течение определенного периода; сумма гранта рассчитывается не путем индивидуального решения, а по определенной формуле, которая равно применяется в отношении всех участников.

Аналогичным образом можно было принять решение о гранте для периода 3 – оно принималось бы в конце 4-го года периода 2 на основе работы, проведенной в течение периода 1, – и так далее. Определенная гибкость системы позволяла бы выделить бо́льшую часть одобренных средств в первый год соответствующего периода, что позволит ученому сделать значительные капитальные вложения.

Подобная схема улучшает существующую систему, причем сразу в нескольких аспектах. Прежде всего, вы не тратите времени на подготовку подробной презентации проекта и ее проведение (а также повторное проведение – после того как учтены все замечания…). Грантодатель, со своей стороны, не тратит денег на оценку предложений. Предубеждение против рискованных, пусть и многообещающих, исследований значительно снижается – во-первых, потому что из процесса исключены рецензии, проводник этого предубеждения; во-вторых, потому что в предлагаемой схеме периоды финансирования длиннее стандартных в настоящее время 3 лет.