Елена Тимофеева - Лось

В то же время пограничные районы Ленинградской и Вологодской областей не отличались высокой плотностью популяций, которая не превышала здесь 1,5–2,5 экз. Согласно данным О. С. Русакова (1967), средняя плотность населения лося в области в период максимальной его численности (1962–1964 гг.) составляла 5,2 экз. на 1000 га общей площади, достигая максимума в районах с преобладанием сосновых насаждений с большими площадями сосновых молодняков и вырубок, возобновляющихся лиственными породами и сосной. Такова прежде всего приморская часть Ломоносовского района (18,2 экз.) Карельский перешеек — приладожская часть Всеволожского района (17,5) и Выборгского района (13,5) (рис. 14). На западе области наибольшая плотность была в Кингисеппском районе (11,2), в центральной части — в Тосненском районе (6,3). На востоке и северо-востоке области, напротив, плотность населения оставалась сравнительно невысокой и в различных угодьях колебалась от 1,5 до 3,3 экз.

Рис. 13. Сравнение движения численности популяции лося на Северо-Западе РСФСР и в Финляндии в 1955–1968 гг. (по данным О. С. Русакова и И. Койвисто). 1 — Финляндия; 2 — Карельская АССР; 3 — Ленинградская обл., 4 — Новгородская обл.; 5- Псковская обл

Рис. 14. Распределение плотности населения лося в Ленинградской обл. в 1962–1964 гг. (по О. С. Русакову, 1968). 1 — 1,5–3, экз. на 1000 га; 2 — 2,1–6,0 экз; 3 — 6,1–9,0 экз; 4 — 9,1-13,5 экз; 5 — свыше 13,5 экз

За последние годы поголовье лося в области стабилизировалось, снизившись примерно до уровня 1960 г., с которого тогда началось быстрое его увеличение. Однако учитывая современное сильное истощение кормовой базы в результате многолетней чрезмерной ее эксплуатации, а также принимая во внимание неблагополучное состояние самой популяции, ожидать нового подъема численности лосей в нашей области не приходится, тем более, что, по свидетельству П. Д. Иванова и ряда егерей (устн. сообщ.), количество лосей на Карельском перешейке продолжает неуклонно уменьшаться. Об общем сокращении поголовья лося в европейской части страны пишет и Н. Ф. Реймерс (1972).

Таким образом, рассмотрев динамику численности различных популяций за последние два с половиной века, мы видим, что она претерпела серьезные колебания, размах которых нарастал от столетия к столетию. Одновременно с этим усиливалось воздействие на популяции антропогенного фактора, заключавшееся как в постоянном увеличении пресса охоты, так и в изменении условий обитания. За последние полтораста лет роль этого фактора настолько возросла, что он стал одним из ведущих в регуляции численности вида.

Как упоминалось выше, разнообразная деятельность людей в одних случаях может оказаться в высшей степени благоприятной для процветания популяции, в других — привести ее на грань уничтожения. Результат воздействия антропогенного фактора на разных стадиях движения численности популяции также может быть весьма различен. Так, истребление животных наиболее пагубно сказывается на судьбе популяции в период падения ее численности, делая депрессию более глубокой и длительной. Охрана животных необходима и наиболее действенна, когда вид редок, а особенно на первых этапах его восстановления. В период массового размножения вида даже усиленная охота и браконьерство, как мы видели это на примере пика численности лосей в конце прошлого столетия, в течение нескольких лет не могли остановить быстрого увеличения поголовья в Петербургской губ. Более того, можно предположить, что изъятие части животных при высокой плотности их населения способствует оздоровлению популяции в целом и более длительному сохранению основных лосиных пастбищ.

Одной из основных причин быстрого роста поголовья лосей на изученной территории в прошлом и настоящем было благоприятное для них изменение условий обитания в результате хозяйственного освоения сплошных лесных массивов. Зарастающие молодняком лесные гари и огромные площади концентрированных вырубок еловых и сосновых лесов создали на месте малокормных угодий богатые пастбища, благодаря чему в несколько раз увеличивалась плотность популяции лосей.

Анализируя характер двух пиков численности лосей, имевших место на нашей территории в 90-х годах прошлого столетия и в 60-х годах нынешнего, находим во времени и характере их течения очень много общих черт. В обоих случаях они сменили периоды глубочайших депрессий. Нарастание численности происходило в течение 10–15 лет, сначала медленно, затем в нарастающем темпе. Наибольшая плотность популяции отмечалась на Карельском перешейке, откуда наблюдалось движение лосей к югу, более выраженное в прошлом веке. Увеличение популяции продолжалось до тех пор, пока ее плотность в большинстве подходящих угодий не достигла предельной и началось истощение кормовой базы. В наше время, благодаря гораздо более обширным площадям вырубок и молодняков, а также равномерному их размещению по области, численность и плотность лосей достигли значительно более высокого уровня, чем в прошлом веке.

Вслед за оскудением кормовой базы в том и другом случаях отмечались явные признаки ухудшения популяции: падение веса, уродливое и слабое развитие рогов, повышенная яловость коров, гибель молодняка зимой. Так, например, в период 1963–1968 гг. яловость коров достигала 45,6 %, количество же двоен не превышало 11 %.

Несомненно, что резкое падение плодовитости в период наибольшей плотности населения лосей, равно как и повышение ее после очередной депрессии численности вида, в значительной мере обусловливается действием внутрипопуляционного регуляторного механизма. Согласно Н. П. Наумову (1963), этот механизм свойствен большинству популяций разных видов животных и заключается в сложном проявлении приспособительных реакций на изменение условий существования. В частности, падение плодовитости за счет большого числа яловых самок при высокой плотности популяции происходит не обязательно при непосредственном воздействии неблагоприятных условий, а иногда задолго до их проявления.

Не лишено интереса предположение С. А. Корытина (1972) о том, что наиболеее крупные пики численности многих видов животных, в том числе и лося, довольно точно совпадают с периодами повышенной солнечной активности. Нечто подобное утверждает и Н. Ф. Реймерс (1972), который пытается увязать колебания численности лося с различными флуктуирующими во времени антропогенными и естественными факторами, включая солнечную активность.