Елена Тимофеева - Лось

Из климатических факторов существенное, влияние на распределение лосей по территории оказывает снежный покров. В многоснежных районах он затрудняет не только передвижение зверей, но и добывание ими корма. Поэтому в районах со средней максимальной высотой снежного покрова свыше 70 см и продолжительной зимой лоси нередко совершают сезонные кочевки, уходя на зиму в места с менее глубоким снегом (Формозов, 1946; Насимович, 1965).

Помимо климатических условий, на емкости кормовых угодий лося, а следовательно, и его стадиальном размещении в сильной мере сказывается хозяйственная деятельность человека. Первоначально она в основном сводилась к рубке лесов, выжиганию и расчистке освободившихся участков под пашни, что часто сопровождалось лесными пожарами. В результате зарастания вырубок и гарей лиственными молодняками возникали лосиные пастбища, богатые как летними, так и зимними кормами.

Согласно М. А. Цветкову (1957), на Северо-Западе Европейской России, в связи с малочисленностью населения и трудной доступностью этих территорий для лесопромышленников, сплошные массивы хвойных лесов сохранялись вплоть до конца XVII — начала XVIII вв. До этого времени основные запасы зимних кормов многочисленного тогда лося, по-видимому, сосредотачивались на гарях, а также по долинам рек и на моховых болотах, поросших ивняком и сосной.

О том, что гари в тайге при отсутствии вырубок играют особенно важную роль в существовании лося, свидетельствуют данные В. П. Теплова и Е. Н. Тепловой (1947), касающиеся баcсейна Печоры. Согласно им, лесные пожары были единственным фактором, способствовавшим поддержанию и возобновлению кормовой базы лося в печорской тайге в течение многих столетий. Только в XVIII–XIX вв., на протяжении 150 лет произошло не менее 10 больших пожаров с промежутками не свыше 21 года. Зарастание обширных гарей молодняками обеспечивало существование довольно многочисленной популяции лосей. Наступивший затем более чем 40-летний перерыв в возникновении больших пожаров привел к резкому сокращению площади и продуктивности зимних пастбищ. В результате численность животных сильно упала и началась их откочевка в районы массовых рубок леса. Зависимость лося от лесных пожаров издавна известна народам Севера, которые нередко нарочно выжигали тайгу, чтобы сохранить этого зверя (Куклин, 1937).

Заметное сокращение площади лесов на интересующей нас территории началось со времени основания Петербурга и хозяйственного освоения этой части страны. Так, если в 1725 г. леса занимали 61 % площади С. -Петербургской губ., то в 1763 г. — 58, а в 1868 г. — всего лишь 45 % (Цветков, 1957). При этом общее сокращение лесопокрытой площади сопровождалось прогрессирующим изменением ее характера. Среди тайги становилось все больше вырубок. Коренные хвойные насаждения сплошь и рядом сменялись вторичными лиственными. Этот процесс продолжался с нарастающей силой.

В текущем столетии места обитания лося в Ленинградской обл. претерпели дальнейшие серьезные изменения, связанные с неуклонным увеличением площади вырубок, в частности в северных и северо-восточных районах. Серьезные изменения произошли во время Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы, когда на обширных территориях были произведены неупорядоченные рубки леса, повлекшие за собой развитие молодняков и тем самым расширение зимних пастбищ лося. В настоящее время в области ежегодно вырубается около 28 тыс. га (рис. II). Масштабы эксплуатации леса все время возрастают, и поэтому, несмотря на большие работы по лесовозобновлению, общая площадь лесов в области остается на уровне 1914 г.

Рис. II. Свежая вырубка в смешанном хвойном лесу. Фото Г.А. Новикова

По сравнению с прошлым веком еще более изменилась относительная роль отдельных пород в древостоях. Количество хвойных лесов, особенно ельников, все время убывает. В ходе естественного восстановления лесов после рубок происходит смена хвойных пород лиственными (рис. III). Так, по данным В. В. Покшишевского (1966), в Ленинградской обл. в насаждениях, возобновляющихся на месте вырубленных таежных лесов, хвойные породы I–II классов возраста составляют 48 % всех деревьев, лиственные же — 52 %.

Рис. III. Вырубка в еловом лесу, возобновляющаяся преимущественно березой и осиной. Фото А.Э. Айрапетьянц

Таким образом, некоторые стороны хозяйственной деятельности человека — появление огромных площадей разновозрастных, возобновляющихся преимущественно лиственными породами вырубок, больших участков лесных культур, а также заболоченных лесосек — оказались чрезвычайно благоприятными для лося. Это обстоятельство и удивительная способность самого зверя мириться с непосредственной близостью человека позволили ему в короткий срок стать одним из многочисленных видов животных в большинстве густонаселенных областей европейской части РСФСР. Так, по данным А. Г. Банникова и В. П. Теплова (1964), в 1963 г. самая высокая в СССР плотность населения лося — 6,4 головы на 1 тыс. га. — отмечалась в западноевропейском районе, объединяющем Псковскую, Ленинградскую, Новгородскую и Смоленскую области. Авторы подчеркивают, что главная тому причина несомненно кроется в исключительно благоприятных условиях для жизни лося, возникших в результате интенсивных рубок леса, а также хорошо поставленной охраны зверя. Урал, Сибирь и Дальний Восток менее благоприятны в этом отношении и плотность населения лося здесь не превышает 0,3–0,7 экз.

Не удивительно, что именно зарастающие вырубки и гари, а также поросшие кустарником заброшенные залежи и луга, сосняки и ивняки по болотам и тому подобные стации служат лосям основными местами пребывания в течение круглого года или снежного периода во многих частях ареала. Такова стадиальная приуроченность лося на Кольском п-ове (Семенов-Тян-Шанский, 1948), в бассейне Печоры (Кнорре, 1959), в Ленинградской обл. (Тимофеева, 1965, 1970 а, б), в Эстонии (Линг, 1959), на берегах Рыбинского водохранилища (Калецкая, 1961) и др.

Там, где масштабы лесозаготовок сокращаются, происходит восстановление лесных насаждений и площади богатых кормами лосиных угодий неуклонно уменьшаются. Подобная картина наблюдается в послевоенный период в районах ПриокскоТеррасного и Окского заповедников (Заблоцкая, 1964; Зыкова, 1964).

В тех районах, где вырубки и гари незначительны или отсутствуют, лоси придерживаются различных типов леса с хорошим возобновлением, а также зарослей кустарников по окраинам болот, берегам лесных речек, озер и т. п. Так, в средней Карелии, по данным Л. П. Никифорова и Л. А. Гибет (1959), в течение года на вырубках и гарях зарегистрировано лишь 7–9% лосей. Основная их масса сосредоточивается зимой в лесах (84), летом — в лесах (47) и на болотах (38 %). В Завидовском охотничьем хозяйстве, на границе Московской и Калининской областей, зимой 1957/58 г. 67 % лосей было отмечено в разных типах леса, преимущественно в сосняках, 21,2 — в зарослях кустарников, лиственных молодняках, на болотах и только 11,8 %-на зарастающих вырубках (Юргенсон, 1968). К сожалению, данные о стадиальном размещении в остальных областях европейской части СССР носят описательный характер, не подкрепляясь количественными показателями, что затрудняет их сопоставление.