Михаил Чулков - АБеВеГа русских суеверий, идолопоклоннических жертвоприношений, свадебных обрядов

У мордвы по приезде невесты в женихов дом приходит его мать со сковородою, наполненною сухим хмелем, который зажигает она горящей лучинкою и ставит сковороду к правой ноге невесты, а она отталкивает ту ногой; так делают трижды, и каждый раз сгребают просыпанный хмель на сковороду. При этом случае примечают, что если сковорода упадет на оборот, то есть дном кверху, это молодым предвещает всякое злополучие, если же она ляжет вниз дном, то почитают это за счастливое предзнаменование. Потом кричат: «Давай пива», и как скоро подадут, то невеста, снимая несколько колец с руки опускает их в братину, из которой потом пьют гости. Наконец раздают гречневую крутую кашу собравшимся со всей деревни старым и малым, каждому по чумичке, и кладут иному в шапку, иному в полу, а иному и за пазуху.

Древние россияне при брачных сочетаниях поступали следующим образом: между прочих церемоний перед поездом в церковь садится жених с невестой рядом или на соболей или на какой-нибудь другой мех, чешут свахи им головы, обмакивая гребень в мед или вино, которое держит в ковше нарочный. Потом осыпают их осыпалом, то есть деньгами и хмелем, тут же зажигают брачные свечи, которые бывали по пуду с лишком, смотря на имение новобрачных; зажигали же их особою Богоявленской свечкой. В церковь возили с собой вино в склянице, и когда священник даст пить жениху и невесте, то при последнем разе жених разбивает скляницу с оставшимся вином об пол и топчет бутылку ногой. Брачные свечи ставят потом составивши их вместе в кадку в пшеницу на целый год в сеннике, в головах у постели. Сенник приготовляют к тому следующим образом: поставят по всем четырем стенам образа, а в головах постели над, над дверями и окнами по кресту воздвигательному, по всем четырем углам воткнут по стреле и на них по соболю или кунице и воткнут по калачу.; на лавках же по углам поставят по оловяннику меду. Постель стелят на двадцати одном ржаном снопе и как подадут на стол последнее кушанье, то есть жаркое, то дружка, обернув блюдо с жарким, калачом и с солонкою, верхней скатертью, понесет в сенник к постели, а потом поведут и молодых. В дверях у сенника отец посаженный сдает ее с рук на руки новобрачную ее мужу и говорит увещательную о содержании на узаконенных порядках супруги речи; и когда придут к постели то жена тысяцкого, надев на себя две шубы, одну так, как должно, а другую сверх того на выворот, опять осыпает молодых осыпалом, то есть деньгами, хмелем и зерновым хлебом и кормит их уже в постели. Поутру приходят те же свадебные чиновные и стрелою поднимают одеяло с молодой и свидетельствуют ее непорочность, потом водят молодых в мыльню, а после кормят молодых кашей, и тогда молодая дарит гостей дарами и овощами. Когда молодой на другой день поутру бывает в мыльне, теща присылает ему все платье, то есть такое, в каком из бани до покоев дойти можно. В церкви во время венчания подстилали молодых под ноги камку или другую какую материю, а сверх нее соболи или куницы или другую мягкую рухлядь. В прочем во все время брачного торжества, когда молодой возьмет за руку свою молодую, то должен вести ее до назначенного места, не отпуская ее руки, а иначе между ними будет вечное несогласие.

У малороссиян отец жениха посылает двух сватов к отцу невесты и дает им хлеб, который, если будет на то согласие, оставляют хлеб в залог у отца невесты, а от него берут другой на обмен, и потому назначают день свадьбы. На все время свадьбы избирается из девок одна светилка, которая во время стола, сидя в большом углу, держит увитую калиновыми ветвями с ягодами казацкую саблю, на которой прилеплена восковая зажженная свеча-тройчатка. После венчания жених и невеста отходят из церкви по своим домам, а пообедав жених благословляется от отца и матери хлебом и солью, едет к невесте на дом. По середине невестина двора выставляется тогда квашня, накрытая скатертью, а на ней хлеб и склянка горилки. Мать невесты выходит навстречу в вывороченной шубе, сидя на вилах или кочерге и держа в руках горшок с водою и овсом, который дарит зятю, а он выливает из него на гриву своей лошади и отдает пустой горшок старшему боярину, которой бросает его в сторону, и если горшок разобьется, то молодая родит сына, а когда уцелеет, то дочь. Потом брат или сродник продает невесту, говоря что она в пятнадцатилетнее время пребывания у них съела и выпила пять бочек бураков, то есть свеклы, три бочки капусты, четыре вола или быка, шесть кабанов или боровов десять овец, сто гусей, двести кур, семьдесят пять уток, двадцать кулей хлеба, пять бочек пива, две бочки меду, пять бочек горилки, то есть хлебного вина, за что получает две или три копейки. По выезде из дома невесты жених несколько раз стегает ее плетью, и говорит: «Покидай нравы отца и матери и привыкай к моим». При выезде в дом жениха в воротах зажигается куль соломы, через который должны все переехать. По ужине придя на подклеть невеста разувает жениха, который бьет ее голенищем, и она получает лежащие в сапогах деньги. Ежели невеста сохранила свое девство, то все гости идут в дом ее отца, и с радости бьют у него окна, ломают печи, лавки, столы, стулья и все что ни попадется, за что отец не только не досадует, но еще и одаривает их. Потом взяв невестин красный передник, по-ихнему запаску, привязывают на высокий шест и выставляют у ворот на целый день в знак целомудрия невесты. По отпраздновании у всех, приходят опять в дом жениха, где свекор взяв палку, тычет ею в глаза невестку, спрашивая у нее, не слепа ли она, а потом потчивает горелкою. Потом дружка, жених и все гости идут в дом невесты и принеся с собой курицу, обложенную ветвистой калиной и пирогами без начинки и называемые по их стульни. Дружка разрезает курицу и дает отцу голову и два пирога; теще столько же пирогов и гузку, а потом всем гостям по куску пирога и курицы. Таким образом препровождают целую неделю в таких обрядах и пированиях, при игрании на скрипке м при пени и различных песен.

Описав свадебные обряды многих народов, обитающих в России, нахожу за нужное приметить, что нигде невеста, входя в дом жениха, не бывает столь поносима, кроме города Торопца. Там жених и все его домашние нарочно призывают для того девок, которые при входе ее от венца в дом жениха, стоя на крыльце поют между прочим: «Нам чиль бы Василисушка во трех шубах, ажно она беременна, ты несешь ли люлечку, ты ведешь ли нянечку. Оглянись ко ты назад, полюбовники стоят, да по грамотке держат». Это, мне кажется ни увеселения, ни чести ни жениху ни невесте не приносит. А вообразя тогдашнюю перемену состояния девицы, а при том и умной, ибо там и знатное купечество это употребляет, то конечно представится, что этот нигде не употребляемый обычай много походит на сумасбродство. И если он будет оставлен, то, конечно, убытка из того в свадебных обрядах никакого не последует.