Людмила Иванова - Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

А иногда Сюндю и не слушают – сам слышится. Сюндю сам слышится. У нас тут Андреева бабушка была, это до войны было. Она пошла Сюндю слушать, слушала-слушала (она сама рассказывала) и отсюда, со стороны Эс-сойлы, как будто мычание коров слышно. Что это за чудо было, говорит?! Во время земли Сюндю – мычание коров?! Потом сделали железную дорогу и поезда стали ходить…

Время земли Сюндю – самое сильное время. Сны в это время примечают. Если увидишь медведя, то в этот мясоед выйдешь замуж. Если жених придет медведем, то жених богатый и хороший, из богатого дома будет. А некоторым жених приходит в виде волка. Если кому волком придет, то волк – сам по себе нехороший, жизнь уже будет не как с медведем. Он уже, может быть, будет победнее, волк. Может, он пьющий будет. Волк похуже. Кому как приходит. Может прийти бараном. Невесты к жениху овцами приходят.

ФА. 3265/58-60. Зап. Лавонен Н. А., Степанова А. С. в 1991 г. в п. Соддер от Сергеевой Н. И.

39

– Ilon aigu se on, voibi kaikkie iluo pideä. Jumal andoi sen äijän: voit sinä iloillakseh sen aigoa. Voit sen aigoa: eigo sinul ole midä sit syntie. Sit ilossa sil aigoa. Toizel aigoa on syntie, sil aigoa ei. Jumal andoi: sil aigoa iloice, sinuu kirotah, ei se midä haita sen. Kai menöy tyhjäh… Kaksi viikkoa tai vei on, a täs kezäl on viizi päiveä.

Kaksi viikkoa on: tulouhäi se juhla, Rastavu, Joulu. Joulun vaste heitäh se Syndy. Syndy, Syndy šanotah moal. Vot sit net ilot zavoditah, sit iloijahes. Sit on kaksi viikkuo. VasilTu on, Vasil’Г an päivy, se on, menöy viikko, navemo, vai kaksi (en minä muista nyt hyvin) sit on VasilTu. Sit menöy viikko, sit on Vieristy, konzu Jezussu ristitäh… Sit lopeh ilo aigu se… Vot kaksi aigoa vuvves: Joulun aigu i Pedrun aigu. Net iloizet äijät, voit sinä iloijakseh. Kai Jumal andau, se syntien anteeksi on loainuh sen äijän, što voit sinä kaikkie iloilla sen aigoa: miehel mennä, naija, midä sinä haluot vai…

Это период веселья, можно по-всякому веселиться. Бог дал это время: можешь веселиться в это время…. и никакого греха тебе не будет. Веселье в это время. В другое время грех, а это время Бог дал: в это время веселись, даже если тебя бранят, беды от этого не будет. Все впустую. Две недели зимой, и сейчас, летом, пять дней. Две недели: как наступит ведь праздник Рождества. Перед Рождеством спустится этот Сюндю. Сюндю, Сюндю, на землю. Вот тогда веселье начинается, тогда веселятся, на две недели. Васильев день есть, наверно неделя пройдет или две (не помню сейчас точно), Васильев день. Потом неделя пройдет – Крещенье, когда Иисуса крестят. Вот тогда закончится это время веселья… Вот два времени в году: Рождество и Петров день. Это пора веселья, можешь веселиться. Все Бог разрешает, он для прощения грехов сделал это время, что человек может по-всякому веселиться в это время: замуж выходить, жениться, что только хочешь.

ФА. 3317/19. Зап. Лавонен Н. А. в 1992 г. в д. Улялега от Потаповой Е. Г.

40

Syndyy kuuneltih, tokko ei pie boltaijakseh da sit kudai maltau kierdeä. Synnynmoan aigan yhteh kuuccah gu kerävytäh tytöt kaikin. Sit konzu vencaijah, pyhkin stolalhäi on, sit sil kattau, sit boabusku siizman kädeh ottau, sit kierdäy sen heijät, vaigu jättäy vähäizen. Sit midä rodineh sil vuvvel, net kai kuulutah.

A meijän moama oppi koirastu haukuttoa, kunna puutut miehel, kudoal cural puutut miehel. Enzimäine go haukkamus vai jälgimäine ildaizen syvves, se ottoa, sit pohjaizen potokan ai mennä, sit huroal kannal punaldoakseh, da huroas olgupeäs peäEci se lykätä: kunna minä puuttunen, kus ollou minun vastineh, siepäi koiraine haukukkah. Moamal haukkui N’uakoi-lambispäi, Jänöiselläl otettu oli…

…Vasil’l’oa vaste Syndy moah heittäh. Enne loaittih piirait Vasil’l’oa vaste… Nu kaksi nedälie se Synnynmoan aigu on. Vot i loaittih net Synnyn piirait… Häin sit eihäi, häi jo sit enämbi ei kuulu Syndy. Syndy Vieristän huondeksel vie, šanotah, kuuluu… ijän mustan nece Sotun Man’a, pieni oli vie. Sit sanottih Vieristän huondeksel lattiel topat pyhkie da helmah kerätä, sit länget, uvehen länget peäh panna, sit kuuluu Syndy. Häi uvehen länget peäh pani, stolan oal meni, sinne uinoi. Tyttö, tyttö! Enne cuudittih äijy…

Ligaroadoloi Synnynmoan aigah ei pie roadoa. Kahtes nedälis… liigoa ei pie pestä, ei, nenii buukkuloi keitteä da…

Сюндю слушали, только не надо болтать, да нужна та, которая умеет обвести круг… Вместе как соберутся все девушки. И берут скатерть, которая на столе во время венчания, ею накрывают слушающих. Потом бабушка берет сковородник и обводит круг вокруг них, только чуть-чуть не доведет до конца. Тогда, что произойдет в том году, все услышат.

А наша мама пробовала «заставить собачку лаять»: куда, в какую сторону замуж выйдешь. Первый кусочек /мучного/ откусишь или последний, что ли, во время ужина, возьмешь его. Потом надо пойти под северный водосток, на левом каблуке повернуться и бросить /кусочек/ через левое плечо: «куда я попаду, где мой суженый, там пусть собачка залает». Маме залаяла из Репного, она была из Заячьей сельги взята…

…Перед Васильевым днем Сюндю на землю нисходит. Раньше делали пироги перед Васильевым днем… Две недели – это «время (земли) Сюндю». Вот и делали эти пироги Сюндю… А потом ведь его уже не слышно, Сюндю. Сюндю, говорят, еще утром в Крещенье слышен… Всю жизнь помню: Шоттуева Маня, маленькая еще была… Рассказывали: утром в Крещенье с пола мусор вымести, собрать в подол, а потом хомут, хомут жеребца на голову надеть – тогда Сюндю слышен. Она хомут жеребца на голову надела, под стол залезла, и уснула там. Девочка, девочка. Раньше много чудили!

Грязную работу во время земли Сюндю не надо делать. В течение двух недель стирать нельзя, белье не кипятят.

ФА. 3361/16. Зап. Иванова Л. И. в 1997 г. в с. Ведлозеро от Мининой К. Ф.

41

Rastavan da Vieristän välil on Synnyn aigu… Ven’äkse šanotah Sv’atki. Synnyn aigu se ennen vahnas, en tiije minä, mikse se muga šanotah: Syndyy kuuneltih da gadaitih da… Se moine aigu oli. I kaikis, sanottih, se on veärin aigu Rastavas da VasilTassah. VasilTu – to on 14. Vot se. A muga se vie ielleh menöy Vieristässäh. Vieristy 19… Talvel on Synnyn aigu, a kezäl on Veändöin aigu. Iivanan päiväs Pedrun päivässäh. Iivanan päivy on 7 ijul’a, a Pedrun päivy on 12 ijul’a. Ciistoit aijat, puhtahat aijat, kui šanotah. Kaco, hot nygöi. Synnyn aigah älägo villoa kartoa, soboa ei pidäs pestä (ennen sanottih: porosobii ei pestä). Enne häi porot pestih, ei muiloa olluh kylläl, poroo keitettih… Sanottih: porot gu soboa pezet, sit jyvih roih mustoa jyveä… Lambahii ei keritty. Suurii ligaroadoloi ei soas roadoa. Se on puhtas aigu…

Между Рождеством и Крещением – время Сюндю. По-русски говорят: Святки. Время Сюндю это издавна, не знаю, почему так называют: Сюндю слушали, да гадали… Это такой промежуток времени был. И самое, говорили, смутное время от Рождества до Васильева дня. Васильев-то день четырнадцатого. Вот так. А так время Сюндю длится еще до Крещенья. Крещенье девятнадцатого. Зимой – время Сюндю, а летом – время Веендю. От Иванова дня до Петрова дня. Иванов день 7 июля, а Петров – 12 июля. Чистое время, как говорят. Смотри, хоть сейчас. Во время Сюндю нельзя шерсть картать, белье стирать (раньше не говорили – стирать, кипятить белье со щелоком). Раньше ведь со щелоком стирали, мыла не хватало, щелок варили. Говорили: если со щелоком белье постираешь, то зерно чернеть будет… Овец не стригли. Тяжелые грязные работы нельзя бы делать. Это чистое время.

ФА. 3367/2. Зап. Степанова А. С. в 1997 г. в д. Колатсельга от Григорьевой (Рогачевой) К. М.

42

– Rastavan da Vieristän välit on Synnyn aigu.

– A mibo on se Syndy?

– A en, gor’a, niidy tiije. Muga šanotah. Kaco: Rastavoa vaste häi heittyy, a Vieristeä vaste eäreh nouzou. Häi buitegu, meile vahnembat sanottih, taivahas moal heittyy.

I kuundelemah kävväh. Vie minä iče mentiije min kerdoa käin kuundelemah. Gu tullah sulahaizet libo midä, sie sit kalkalo rubieu kuulumah, dai keh mennäh – sit saroal mennäh, dai kai kuulutah. Kuuneltah, puhtahal kohtal mennäh. Osoobenno mennäh, hot teä meile kartohku pellot lähil ollah, pellol mennäh.

Myö koirastu haukutimmo. Kaco, minul kahteh kerdah haukuttoa himo iti. Kaco ildazen syöt, palazen jätät täs, hammaspalazen: “Kui minä miehel puuttunen – siepäi koirane haukukkah“. A sit menet sinne, kuundelet sie. A minulleni ihan heijän pihas haukkui koirane, ylen hyvin kuului, kai kuuluttih.