Андрей Булычев - История одной политической кампании XVII в.

В другом случае городовым воеводам присылались из столицы грамоты несколько иного содержания: изложение ноябрьского указа в них было дополнено подробным пересказом предшествовавшего ему правительственного распоряжения, выпущенного в октябре того же года. Причем одно из главных требований законодательного акта середины ноября 1627 г. – проведение повальной конфискации исключительно книг Транквиллиона – в «объединенных» указных грамотах уже распространялось на все украинско-белорусские печатные издания безотносительно времени их выхода. Отныне провинциальным администраторам надлежало «заказ крепкой учинити, чтоб однолично литовские печати никаких книг Кирилова слогу нихто у себя не держал, опричь московские печати». [39] РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. Столбцы Московского стола. Д. 38. Л. 129. В данном контексте под изданиями «Кирилова слогу» следует понимать все без исключения книги «литовской печати»: использование столь необычного эвфемизма было явно навеяно преамбулой царского указа первой половины октября – ноября 1627 г., в которой Кирилл Ставровецкий обвинялся в тайной «порче» едва ли не абсолютно всех памятников украинско-белорусской кириллической книжности (документ № 6). Столь очевидное расширение сферы применения ноябрьского постановления «великих государей» позволяет говорить о введении совершенно новой юридической нормы, которая могла быть принята лишь в следующем совместном указе. Его текст и передавали грамоты такого нетрадиционного вида. Предназначалось данное постановление, вероятно, для рассылки воеводам порубежных с Речью Посполитой городов, где издавна велась крупная приграничная торговля. Помимо Москвы, это был, пожалуй, единственный регион страны, куда местные и иноземные купцы регулярно привозили на продажу весьма значительные партии украинских и белорусских печатных изданий, отчего опыт проведения их массового изъятия у тамошних владельцев заведомо предполагал его завершение с ощутимым положительным результатом. Неудивительно, что в декабре судьи Разрядного приказа направили «объединенные» указные грамоты с текстом нового законодательного постановления именно в Путивль и Торопец. [40] Характерно, что кроме «объединенной» указной грамоты торопецким властям был прислан из Государева Разряда в октябре еще и обычный приказной акт с пересказом положений последнего на то время распоряжения правительства о запрете внешней торговли украинско-белорусскими книгами (РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. Столбцы Московского стола. Д. 38. Л. 126). Этот второй совместный указ Михаила Федоровича и Филарета, по-видимому, следует датировать концом ноября – самым началом декабря 1627 г.

Отписку торопецкого воеводы князя В. Г. Ромодановского и подьячего Д. Алексеева о мерах, предпринятых ими по получении приказного акта с его изложением, местный сын боярский П. Башеев доставил в Разряд 9 февраля 1628 г. В ней администрация Торопца извещала столичные власти о тщетности своих поисков в книжных собраниях городских жителей, а также церковных и монастырских библиотеках не только сочинений Кирилла Ставровецкого, но и любых других «литовских» изданий. Текст документа, напечатанный в 1890 г. сотрудниками Н. А. Попова с множеством произвольных купюр и серьезным поновлением языка, переиздан в настоящей работе в полном согласии с требованиями современной актовой археографии к публикации законодательных памятников второй половины XVI–XVII столетий (документ № 6). [41] См.: АМГ. СПб., 1890. Т. 1. № 201. С. 224–225.

Совсем иными оказались последствия посылки «объединенной» указной грамоты в Путивль. В отписке, присланной оттуда в Разрядный приказ 9 января 1628 г., воеводы князь С. В. Прозоровский и А. И. Толбузин доносили в Москву о сожжении обнаруженных в городе нескольких экземпляров рохмановского Учительного Евангелия Транквиллиона. [42] Содержание отписки путивльских воевод от 9 января 1628 г. известно ныне лишь по ее краткому пересказу в поздней памяти из Государева Разряда в Приказ Большого дворца о судьбе изъятых в Молчанском монастыре «литовских» книг, составленной в сентябре 1638 г. (документ № 9). Кн. С. В. Прозоровский и А. И. Толбузин служили воеводами в Путивле с августа 1627 по 1629 г. (Барсуков А. П. Списки городовых воевод… С. 188–189). Кроме того, они уведомили судей Государева Разряда об успешно проведенной на посаде, в церквах и монашеских обителях Путивля массовой конфискации всех иных «сысканных» украинско-белорусских печатных книг, вне зависимости от их авторства, места или времени выхода.

Только в библиотеке единственного городского монастыря – Молчанской (Молчевской) Печерской обители – князь Прозоровский «с товарищи» нашли и изъяли приблизительно одиннадцать экземпляров таких изданий. [43] Молчанский игумен Варлаам в челобитье, поданном в Приказ Большого дворца летом 1638 г., настаивал на факте конфискации из книгохранилища своей обители в декабре 1627 г. вместе с Минеей общей, выпущенной в 1628 г. (?!), не одного, а двух Анфологионов 1619 г. «киевской печати» (РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. Столбцы Белгородского стола. Д. 460. Л. 19. Подробнее о возобновлении Молчанского Печерского монастыря после Смуты см.: Там же. Оп. 9. Столбцы Московского стола. Д. 27. Л. 392–408; Зверинский В. В. Материал для историко-топографического исследования о православных монастырях в Российской империи. СПб., 1892. Т. 2. № 933–934. С. 207–208). В представленном в Разрядный приказ списке конфискованных книг путивльские воеводы особо выделили издания «виленской», «киевской» и «старой» печати. Так, «Евангилье напрестольное виленской печати в десть», очевидно, представляло собой последнюю перед 1627 г. публикацию Евангелия-тетр «литовских» типографов Луки и Козьмы Мамоничей (Вильно, 1600 г.). [44] См.: Галенчанка Г. Я. i паи. Кшга Беларуа 1517–1917: Зводны каталог. Мн., 1986. С. 79–99. Поэтому логично было бы предположить, что составители воеводского перечня отнесли к изданиям «старой печати» исключительно украинские и белорусские «стародруки» XVI в., выпущенные до 1600 г. в таком случае, получив второй совместный указ царя и патриарха в декабре 1627 г., власти Путивля изъяли из книгохранилища Молчанского монастыря изданное первопечатниками Иваном Федоровым и Петром Мстиславцем Учительное Евангелие Иоанна Агапита (Заблудов, 1569 г.), [45] В библиографии известны три виленских издания XVI в. Учительного Евангелия Иоанна Агапита: ок. 1580 и два 1595 гг. Упоминаемое же в путивльской росписи «Евангилье толковое старой литовской печати» было, скорее всего, опубликовано не в Вильно, а в каком-нибудь другом городе или местечке Великого княжества Литовского. В XVI столетии, помимо Вильно, оно вышло лишь из-под станка первопечатников Ивана Федорова и Петра Тимофеева Мстиславца в Заблудове в 1569 г. (Там же. № 6,11, 30–31. С. 57, 60, 69–70). а также Служебник (Вильно, либо 1583 г., либо около 1598 г.), [46] См.: Там же. № 14, 52. С. 62, 78. Самый ранний украинский печатный Служебник был выпущен стрятинской типографией львовского епископа Гедеона Балабана в 1604 г. (Запаско Я. П., 1саевичЯ.Д. Пам'ятки книжкового мистецтва: Каталог стародруюв, виданих на Укра'шь Льв1в, 1981. Кн. 1. № 65. С. 33). Анфологион (Киев, 1619 г.), «На Отче наш выклад» Иоанна Златоуста (Вильно, 1620 г.), Псалтирь (Киев, 1624 г.), Псалтирь учебную (Вильно, 1627 г.) и неизвестно где, когда и кем опубликованные «два Апостола печатные ветхие в десть». [47] Кроме того, в том же монастыре были конфискованы «два Часослова киевской печати», которые могли оказаться как изданиями, выпущенными лаврской типографией ок. 1616 г., так и одноименными книгами, напечатанными в частной «друкарне» Тимофея Вербицкого в 1625 и в 1626 гг. (Там же. Кн. 1. № 122,148,151. С. 39–40, 43–44).