Николай Ямской - Московские бульвары: начало прогулки. От станции «Любовь» до станции «Разлука»

Образовавшийся после сноса стены проезд бульваром формально не стал. Но зато в 1960-х годах был обновлен, расширен и засажен зеленью. Словом, приобрел такой вид, что вполне может считаться частью и даже, в нашем случае, началом Больших московских бульваров.

Вот отсюда-то я и приглашаю вас в довольно длительное, десятикилометровое путешествие.

Не знаю, как других, а меня эти вещие строки из весьма популярной в 1960-х годах песенки Булата Окуджавы посещают довольно часто. Причем, по обычаю, не в самых простых жизненных обстоятельствах. И если речь о нашем родном городе, то в определенных московских точках. Соймоновский проезд – как раз одно из таких мест.

Почему – надеюсь, скоро станет понятно.

А пока лишь замечу, что сам по себе этот проезд хоть и невелик (вся-то протяженность – шагов полтораста, не более), но по части достопримечательностей даст сто очков вперед иному проспекту. Итак, стартуем!

Вообще-то своим нынешним названием проезд обязан господам Соймоновым – дворянам, владевшим здешними землями в XVIII веке.

Однако ж все-таки был период, когда он назывался Лесным. Скорее всего, из-за того, что тогда в его пределах располагался рынок, на котором торговали лесом. Сегодня о запахе пиломатериалов здесь ничего не напоминает. А правит бал напряженный трафик. И неизбежная его спутница – сизая дымка из выхлопных газов. Вот этот запах чаще всего и доминирует.

Но не будем отчаиваться! Кое-что в связи с прежней экологической благодатью в Соймоновском все-таки имеется.

Например, пусть не очень плотная, но все еще как-то сохранившаяся шеренга деревьев по нечетной, застроенной домами стороне проезда. Или небольшой островок зелени, который в свое время возник на месте бывшего пустыря перед церковью Ильи Пророка Обыденного между выездами с Курсового и 3-го Обыденского переулков.

Роль же самого главного местного оазиса конечно же играет ныне обширный сквер на противоположной стороне Соймоновского – там, где начиная от Пречистенской набережной и вплоть до Волхонки раскинулась территория всего лишь одного историко-архитектурного объекта. Но зато какого – храма Христа Спасителя, главного кафедрального собора Русской православной церкви!

Впрочем, окружающий его сквер достоин еще одного, особого упоминания. Причем по причине больше знакомой москвичам старшего поколения. Потому что кто-кто, а они-то помнят, что во времена их молодости большинство мест на скамейках занимали влюбленные парочки. Конечно, с общепризнанными по данной части лидерами Бульварного кольца, например Пречистенским (ныне Гоголевским) или Никитским, сквер у храма тягаться не мог. Но влюбленных это место почему-то тоже как-то особенно привораживало. Причем у некоторых взаимное понимание (или как раз полное непонимание) при этом достигало апогея, после чего следовало решение вступить в брак.

Именно так, как уже было замечено, произошло у моих родителей. Правда, случилось это, напомню, все же не на Соймоновском, а на соседнем Гоголевском бульваре. Но так ли уж важна точная привязка по местности, когда существеннее реальный результат?

Иначе вряд ли я вам сейчас что-либо комментировал бы…

Сегодня самое древнее строение в районе проезда – вышеупомянутая каменная церковь Ильи Пророка. Построили ее в 1702 году. А до этого на том же самом месте находилась одноименная, но небольшая и деревянная. Дружно навалившись, местные плотники собрали ее из готовых срубов всего за сутки. Отчего к названию сразу же прилепилась приставка «Обыденная», то есть поставленная за один день. Новую, белокаменную, на собранные прихожанами деньги возводили куда дольше. И вплоть до 1867 года все что-то подстраивали да расширяли: то колокольню, то трапезную. Ход событий никогда церквушку покоем не баловал. В 1748 году она сильно пострадала от пожара. А в первый же год Великой Отечественной войны вообще уцелела лишь чудом. Сброшенная во время очередного налета фашистской авиации тяжелая бомба вполне могла стереть Илью Обыденного с лица земли. Однако просвистела мимо. И разнесла находившееся совсем неподалеку строение номер 3 по Соймоновскому проезду. Причем, как оказалось, сделало это столь «капитально», что дом под таким номером в проезде до сих пор не числится вовсе.

А вот Илья Обыденный, давший, кстати сказать, название сразу трем близлежащим переулкам, как стоял полтораста лет назад, так и стоит.

И еще, Бог даст, стоять будет!

Куда драматичнее оказалась судьба его величавого младшего брата – главного собора страны храма Христа Спасителя. Ибо то, что сегодня все мы лицезреем, увы, не оригинал, а – как это с некоторых пор стало принято называть – регенерация.

Впрочем, даже это сооружение умеренной архитектурной новизны заслуживает внимания. Ну, для начала хотя бы потому, что дает повод вспомнить о непростой судьбе оригинала.

Церковь Ильи Пророка в Обыденском переулке

Главный кафедральный собор России, который изначально должен был стать зримым свидетельством помощи Провидения в борьбе с нашествием Наполеона, а также символом русской победы в Отечественной войне 1812 года, заложили еще в первой половине XIX века. А если точнее – в 1839 году.

Любопытно, что по первоначальному, утвержденному еще в 1817 году проекту А. Витберга это грандиозное сооружение должно было глядеть на Москву с Воробьевых гор. Однако следующие десять лет ушли на высочайшие размышления. Пока император Николай I не указал на нынешнее место.

Ну а дальше пошло по вековому, исстари заведенному не только на Руси порядку разделения функций: верхи царят и правят, а низы воплощают и жертвуют.

Народ на новый храм начал скидываться дружно и сразу же! Причем согласно общему уговору. В соответствии с ним добровольный вклад каждого изначально ограничивался определенными социальными рамками, дабы самые бедные могли внести посильную для себя лепту, а у состоятельных не появилось искушения покичиться своей щедростью.

Собор возводили более четырех с половиной десятилетий. И при этом все действительно сделали так, чтобы он стал не только храмом – символом веры, но и своего рода мемориалом – хранителем памяти о героях войны 1812 года. Для чего, например, имена всех сложивших тогда свою голову за Отечество, всех раненых золотыми буквами выбили на мраморных досках. А сами доски установили в круговой галерее вокруг храмового пространства.