Валерий Чкалов - Сталинский маршрут

В переулке нам показывают небольшой домик, в мансарде которого Ильич жил несколько месяцев. По скрипящим ступенькам поднимаемся наверх. Мансарда. Скромная обстановка. Здесь жил и работал великий стратег пролетарской революции.

Мы возвращаемся в Париж через район Орлеан. Здесь на улице Орлеан был ресторан, где в 1909 г. происходило расширенное заседание редакции «Пролетария».

На улице Орлеан мы осмотрели также дом, где помещалась типография, в которой печатались большевистские газеты.

На этом наше пребывание в Париже окончилось. 24 июня поездом «Норд Экспресс» мы выехали на Родину, в Москву.

Всего лишь месяц мы пробыли за пределами своей Родины, но стосковались по ней так, как будто пробыли за границей несколько лет.

Как радостно было слышать далекий голос радиостанции Коминтерна в дни перелета, как счастливы были мы, получая телеграммы от родных и знакомых, сколько новых сил влили в нас замечательные слова приветствия товарища Сталина, руководителей партии и правительства!

Мы летели на Север, через полюс, надо льдами Центральной Арктики, над тундрой и горными хребтами Канады не для личной славы. Мы хотели показать всему миру возможности и силы советской авиации, мощь и технику Советской страны. Мы хотели умножить славу своей социалистической Родины. Мы хотели сделать новый вклад в дело дружбы двух великих народов.

Слова товарища Сталина, его указания мы несли на крыльях своего самолета как знамя победы. На всем пути мы ощущали его отеческую заботу о людях, чувствовали за собой пристальное внимание всей страны, теплое дыхание Родины. Над ледяными просторами Арктики мы ни одной минуты не чувствовали себя одинокими. Мы знали, что всегда и везде с нами весь наш великий и свободный народ, вся наша страна, партия, правительство, Сталин!

…Мы счастливы и горды тем, что именно нам правительство и партия доверили проложить новый воздушный путь между двумя континентами. Но мы ни минуты не сомневаемся, что сотни и тысячи других советских летчиков с таким же успехом выполнили бы это почетное поручение, ибо для всех нас нет в мире ничего дороже, как выполнить свой долг перед Родиной, перед партией.

Теперь наш путь – в Москву. Мы всюду видим ее образ, образ столицы нового мира… Москва всегда была с нами. Это ее могучее дыхание помогло нам предпринять и завершить начатое дело. Это мысль о ней помогла преодолеть стихию, бури, туманы, холод, неизвестность нового пути. Она была с нами в Ванкувере, когда мы садились на землю, соединив великую страну большевиков с Америкой. Она была с нами везде, где люди, пораженные нашим перелетом, окружали нас вниманием и восторгом.

…Мы проезжаем фашистскую Германию. На вокзале в Берлине нас встречает советская колония. Мы проезжаем панскую Польшу. Скоро мы увидим пограничные столбы Советского Союза.

Скоро… Еще несколько часов. Наш поезд прибывает в Негорелое в половине второго ночи.

Яркая луна освещает нам путь. Показалась пограничная арка. Поезд тихо, но торжественно подходит к советской земле. Мы у открытого окна. В коридор вагона вбегает пограничник.

Мы крепко целуемся. Он переходит из объятий в объятия. Но коридор уже переполнен, и поцелуям нет конца.

Заграница осталась позади. Свежий запах цветущих колхозных полей бьет в окна вагона. Кругом бурлит кипучая советская жизнь. Гудят гудки могучих заводов, гремят тяжеловесные составы на железнодорожных путях. Красива Страна Советов, наша великая Родина, где нет места нищете масс и обогащению одиночек, нет места наживе, хищничеству, эксплуатации человека человеком.

А за окнами слышна музыка, восторженные крики «ура». Поезд остановился, – Негорелое. Здесь митинг. С нами в вагоне едет полпред СССР в США т. Трояновский. Вместе с ним идем к трибуне. Сколько цветов!

В столицу Белоруссии поезд пришел около 4 часов ночи. Но вокзал сверкал иллюминацией. Тысячи людей ждали прихода поезда.

Мы прощаемся с пограничниками.

– Побольше ясных ночей желаю. Чтобы туманов не было, – говорю я одному из них на прощанье.

– О, товарищ Чкалов, – отвечает он. – Вы-то знаете, что такое туманы…

– И вы знаете, и мы знаем…

Пятый час утра. Вагон осажден корреспондентами, фотографами. Нескончаемые расспросы о нашем перелете, об Америке.

Мелькают станции. Вот Борисов. Орша. Смоленск. Вязьма. Встреча за встречей. Ночь «прошла». Она как и не была. Да разве уснуть в такую ночь!

Поезд мчится к столице. Мы уже видим Москву.

Белорусский вокзал. Выходим из вагона. Встреча с родными, друзьями, знакомыми. Минуты незабываемого волнения. Выходим на площадь. Она полна народа. Мы едем улицами столицы. Нас приветствуют тысячи дорогих и близких нам москвичей.

Красная площадь… Я смотрю на звезды кремлевских башен, волнуюсь…

Мы входим в Георгиевский зал. Здесь собрались друзья, товарищи и помощники по организации перелета из Москвы в Северную Америку.

Но вот зал наполнился приветственными возгласами, радостным, ликующим гулом. Входят руководители партии и правительства, входит наш родной и любимый товарищ Сталин. За ним идут товарищи Молотов, Каганович, Ворошилов, Калинин, Микоян.

Товарищ Сталин приглашает нас за стол президиума. Преисполненный огромного счастья и радости, я иду к Сталину, за мной – Байдуков и Беляков.

Товарищ Сталин крепко жмет нам руки, обнимает. Он целует Байдукова, Белякова и меня, как родной отец. Снами здороваются, нас поздравляют и обнимают соратники товарища Сталина.

Мы садимся за стол президиума. Идет оживленная беседа. Товарищ Сталин подробно расспрашивает нас о перелете, интересуется, какие трудности мы встречали на своем пути.

Здесь же я передаю товарищу Сталину дар русской секции Интернационального рабочего ордена США – серебряную скульптуру. На точеном пьедестале три орла распахнутыми крыльями поддерживают земной шар. Континенты Европы и Америки соединены чертой, проходящей через полюс. А над этой точкой парит самолет, на фюзеляже которого надпись «Сталинский маршрут».

Вечер подходит к концу. Мы прощаемся с руководителями партии и правительства.

Мы уходим из Кремля, полные готовности выполнить любое задание партии, любое задание Сталина.

Дома встреча с семьей, с друзьями. На столе ворох писем, телеграмм от знакомых и не знакомых мне людей. В этих посланиях много трогательного, каждое из них – замечательный человеческий документ.

Люди пишут, не зная адреса. Пишут взрослые, дети, старики, летчики, колхозники, пишут прозой, стихами, пишут с Украины, из Армении, Белоруссии, Сибири, с Дальнего Востока. Эти письма дышат безграничной любовью к Родине, к правительству, к партии, к Сталину. Они полны гнева и ненависти к врагам народа, к фашистским наймитам, подонкам человечества.