Георгий Зуев - От Вознесенского проспекта до реки Пряжи. Краеведческие расследования по петербургским адресам

Согласно Портсмутскому договору, Россия сохраняла свое великодержавное положение на Дальнем Востоке, рассчитавшись за полное и позорное поражение лишь уступкой Японии южной половины Сахалина до 50-й параллели, с прилегающими островами и всем государственным имуществом. Площадь и население аннексируемой Японией территории были не столь велики, но она имела серьезное стратегическое и экономическое значение (блокада японцами Татарского пролива и потеря богатых месторождений полезных ископаемых в этой части острова). И все же, что бы там ни говорили, С. Ю. Витте вопреки воле царя блестяще провел мирные переговоры и вынудил императора пожаловать ему графский титул. Царское окружение тут же присвоило ему обидное прозвище – «Граф Полусахалинский».

«Биржевые новости» 16 сентября 1905 года сообщали о торжественной встрече в Петербурге статс-секретаря С. Ю. Витте. Петербуржцы, встретив статс-секретаря на вокзале, ликовали и выражали глубокую благодарность человеку, положившему конец долгой кровопролитной и в высшей степени непопулярной войне. Площадь перед вокзалом запрудила тысячная толпа. В приветственной речи говорилось: «Россия обязана этому человеку мирным согласованием с Японией. Родина избавлена от кровопролитной войны и при всем этом сохранила свое национальное достоинство. Пушечный выстрел в Портсмуте в момент подписания договора небывалым эхом отозвался по всему миру. Вся Русь, от мала до велика, обнажая головы, благоговейно обращается с благостной молитвой ко Всевышнему».

1 октября 1905 года все газеты России опубликовали царский манифест: «Божею Милостью Мы, Николай Второй… объявляем: В 23-й день августа сего года, с соизволения Нашего заключен Нашим уполномоченным в Портсмуте и в 1-й день октября утвержден Нами мирный договор между Россией и Японией. Николай».

В России было неспокойно. Во всех ее городах – стачки рабочих, забастовки на фабриках и заводах.

В среду, 12 октября, Николай II с горечью записал в дневнике: «Забастовки на железных дорогах, начавшиеся вокруг Москвы, дошли до Петербурга, и сегодня забастовала Балтийская… Для сообщения с Петергофом два раза в день начали ходить "Дозорный" и "Разведчик". Милые времена!!.». Политическая стачка оказала огромное влияние на армию и флот – опору трона. По всем флотам прокатилась мощная волна восстаний. Начало положил Кронштадт – главная база Балтийского флота. Не успело правительство подавить восстание на Балтике, как через несколько дней – 30 октября 1905 года – на другом конце империи, где в бухте Золотой Рог на якоре стоял крейсер «Алмаз», вспыхнуло восстание Владивостокского экипажа. Через Владивосток возвращались из плена тысячи солдат и матросов. Озлобленные бессмысленной бойней, испытавшие на себе горечь унизительного поражения, они требовали срочной демобилизации. Комендант крепости Владивосток, генерал Казбек, давая в своем рапорте характеристику Сибирскому флотскому экипажу, отмечал, что его матросы отличаются «в худшую сторону» даже по сравнению с черноморскими и балтийскими бунтовщиками. От нового командира «Алмаза» капитана 2-го ранга Угрюмова в Петербург пошла депеша. В ней он извещал Морское ведомство, что общение с матросами Сибирского флотского экипажа, с бывшими военнопленными и населением Владивостока оказывает на нижних чинов крейсера «нежелательное действие, будоражит и снижает дисциплину».

Не успокоила команду и полученная из Петербурга телеграмма о том, что за мужество и храбрость, проявленные в Цусимском сражении 14 мая, «знаком отличия Военным орденом св. Георгия 4-й степени» награжден 31 алмазовец. 4 ноября 1905 года после заключения мирного договора с Японией получен приказ о возвращении «Алмаза» и всех кораблей бывшей 2-й Тихоокеанской эскадры в Кронштадт. В конце ноября, оставив во Владивостоке все 120-мм и четыре 75-мм орудия и установив четыре 47-мм пушки, крейсер снялся с якоря и отправился на Балтику. Предстояла встреча в Сайгоне с остатками некогда могучего флота: с «Олегом», «Авророй», «Дианой» и «Цесаревичем», интернированными и вот уже 5 месяцев заделывавшими пробоины, приводившими в порядок машины и вооружение. «Алмазу» поручили доставить к ним из Владивостока морских офицеров для пополнения поредевших экипажей. Матросы волновались, они стали свидетелями происходящих во Владивостоке революционных событий, могли в любую минуту объединиться и восстать.

Контр-адмирал Энквист рапортовал из Сайгона морскому министру: «Встреча нежелательна, т. к. неминуемо вызовет большие недоразумения…». Среди матросов распространялись слухи – будто в России объявлена республика. У многих офицеров, как позднее вспоминал участник перехода на Балтику старший флаг-офицер штаба адмирала Энквиста лейтенант А. С. Зорин, было в связи с этим «подавленное и удрученное настроение». 21 ноября 1905 года крейсер «Алмаз» прибыл в Сайгон, а 26 ноября вместе с крейсерами «Олег» и «Аврора» отправился в Коломбо, откуда корабли стали уходить порознь, продолжая плавание в одиночестве. Столкнувшись лицом к лицу с революционными событиями в России, с фактами проявления недовольства матросов, офицеры растерялись. Пытались укрепить положение списанием недавно призванных из запаса нижних чинов, плаванием кораблей отдельно друг от друга. О степени тревожности ситуации и растерянности офицеров можно судить по записи в журнале штаба эскадры за 8 декабря 1905 года: «В командах замечается волнение умов, внутренние беспорядки в России отзываются на людях, замечается падение дисциплины. Но все это столь неуловимо и неопределенно, что точно определить, если ли действительное основание опасаться какой-либо вспышки, почти невозможно. Недовольство и нервность в командах доказываются на мелочах: ротные командиры говорят, что при раздаче жалования люди ведут себя иначе, чем делали это раньше, бросают сдачу на стол, вызывающе смотрят и т. д.».

7 декабря 1905 года командир крейсера «Олег» просил контр-адмирала О. А. Энквиста распорядиться, чтобы команда крейсера «Алмаз» и команда «Олега» высаживались на разных пристанях, так как опасались, что может произойти драка: «Алмазовские ведут себя вызывающе, семафорят с полубака на "Олег" – "беглецы, подождите, мы вас вздуем!"».

В конце января 1906 года «Алмаз» прибыл в Кронштадт. Сразу же списали с крейсера всех заподозренных в мятежных настроениях. Как посыльное судно крейсер включили в отряд судов Кронштадского порта под флагом командующего практическим отрядом побережья Балтийского моря контр-адмирала великого князя Александра Михайловича, двоюродного дяди царя. Этот человек позднее вошел в русскую историю тем, что стоял у колыбели российской авиации.