Леонид Гурченко - Славяно-русские древности в «Слове о полке Игореве» и «небесное» государство Платона

Полечю, рече, зегзицею по Дунаеви; омочю бебрян рукав в Каяле реце, утру Князю кровавыя его раны на жестоцем его теле.

Дунай – это живая вода, Каяла – мертвая. В фольклорной традиции мертвая вода, как и живая, необходима для исцеления ран или сращивания разрубленных частей трупа погибшего воина. Однако в мировом фольклоре кукушка, приносящая живую и мертвую воду, не засвидетельствована. В русских сказках эту роль выполняет ворон. Примечательно, что в скандинавской поэзии к ворону применялся кеннинг (метафорическое выражение) «кукушка трупов»: «Я видел, как кукушка трупов поднималась» (Мельникова, 1977. С. 104, 105. Примеч. № 234).

Представление о вороне, «кукушке трупов», могло быть занесено на Русь скандинавами. Однако подобные метафорические выражения бытовали и в русском языке: вместо волка употреблялась метафора «лютый зверь», его эпитеты «сивопряный», «лихошерстный» (Киреевский, 1977. С. 57).

Ярославна рано плачет Путивлю городу на забороле. – Игорь был князем Новгород-Северским, но Ярославна могла оказаться в Путивле по двум причинам. Во-первых, существовал обычай провожать воина-мужа молодой жене «за два рубежа»: «…князь Саур сын Ванидович… в поход пошел… Провожала его молодая жена, / Провожала она его за два рубежа, / От третьего назад воротилася. / Входила она на вышку на высокую (ср.: «Ярославна рано плачет в Путивле на забрале», на городских стенах, «на вышке»), / Становилась на бел-горюч камень, / Глядела-смотрела в чисто поле: / Далеко ли идет мой князь Саур сын Ванидович?» (Киреевский, 1977. С. 62. № 17). Во-вторых, в Путивле в то время жил брат Ярославны Владимир, изгнанный из Галича его отцом Ярославом («Осмомыслом») за беспутное, недостойное, некняжеское его поведение. Ему дал пристанище только Игорь в своем княжестве, в Путивле, в вотчине своего сына Владимира. И Ярославна, должно быть, какое-то время, в отсутствие Игоря и сына Владимира, присматривала за братом, чтобы он своим поведением не уронил и ее чести.

…Путивлю городу на забороле… – Это классифицирующий признак, что Путивль – город, а не огороженное, укрепленное поселение. По своему социальному типу Путивль имел статус города, хотя он имел укрепленную площадку в 2,5 га, в то время как Новгород-Северский, княжение Игоря, – 30 га, а Чернигов, княжение Ольговичей, – около 100 га (Куза, 1983. С. 4–36). Следует иметь в виду, что в Древней Руси не всякое огороженное и укрепленное поселение называлось городом, а тем более имело статус города. Имеются сведения о 1 128 укрепленных древнерусских поселениях, но лишь «седьмая часть» их «имеет сложную планировку и по этому признаку претендует на статус города» (Куза, 1983. С. 18).

Эти обстоятельства не давали возможности древним скандинавам, посещавшим Русь, придавать словам «гард» и «гарды» значение: Русь «страна городов», хотя скандинавское «гардр» («гардар») связано со славянским «град» (город), но, видимо, за счёт смешения значений сходно звучащих слов. В Скандинавских странах названия деревень, усадеб, хуторов оформлены корнем gard–(«обнесенное, огороженное место, усадьба, двор»). Для обозначения европейских городов использовался элемент borg («город, крепость»). Однако «три названия городов, лежащих на восточном пути» (скандинавов), оформлены корнем gard-: Холмгардр (Новгород), Кенугардр (Киев) и Миклагардр (Константинополь). Причем «скандинавские источники определенно указывают на значительную древность названия «гардр»: оно встречается в наиболее архаичных по происхождению памятниках» (Мельникова, 1977. С. 202).

Последнее обстоятельство позволяет обратить внимание на следующие факты. В среднем неолите (5 тыс. лет до Р. Х.) существовали сооружения с кольцевыми рвами и кольцевыми оградами и с небольшой свободной внутренней площадью при относительно большой общей площади сооружения (современное состояние при их исследовании); внешний диаметр – от 30 до 150 м (от 0,7 до 1,14 га), – сооружения в Центральной и Восточной Европе. В непосредственной близости от этих конструкций, за некоторыми исключениями, поселений не существовало. Поселения находились на различном расстоянии от них. Внутри конструкций признаки поселений отсутствуют. Исследователи пришли к выводу, что эти сооружения были социальными и религиозными центрами, в которых собиралась часть или все население района для религиозных церемоний или политических собраний (Петраш, 1994. С. 5–16). Эти сооружения по существу своему были городами, независимо от размеров, так как являлись идеологическими центрами и были «огорожены», укреплены, изображения идолов в них, безусловно, были. В египетской системе письма, например, города обозначались равноконечными крестами с расширяющимися концами, наклоненными вправо от оси, – религиозные и политические центры.

На Руси с эпохи железного века и до XIII в. преобладали укрепленные небольшие поселения и городища-святилища с круглыми площадками, окруженными одним или двумя концентрическими валами, в центре площадки стоял идол. Они напоминали «города» среднего неолита в Центральной и Восточной Европе – от менее 1 га до 2,5 га. (см. Куза, 1983. С. 20, 22. Табл. 1; Тимощук, Русанова, 1983. С. 161–173). Поэтому имеется одно возможное предположение, что «городами» назывались укрепленные сооружения, внутри которых находились изображения идолов, то есть святилища. Отсюда скандинавское «гардр» или «гарды» как результат контаминации со славянским «град», «город» со значением «страна святилищ». Со временем в термин «гарды» было привнесено изменение и он мог получить значение «страна церквей», так как названия «городов церквей» – Новгорода, Киева и Константинополя – и в христианское время оформлены корнем gard-.

О Днепре Словутицю!…възлелей господине мою ладу къ мне.

Днепре Словутицю. – Для имени «отца» Днепра Словуты исходной формой была, по-видимому, Словун, как в имени князя славянского племени северов – Славун. Эти северы-северяне жили в местах недалеко от устья Дуная, о них упоминает Феофан Исповедник в своей «Хронографии», описывая события 764 / 765 гг. (Чичуров, 1980. С. 122. № 301). Но как вариант этой формы, могла быть форма Словин – Славин, тогда отсюда название словене – славяне. С этой точки зрения вызывает особый интерес, в своей наиболее достоверной части, «Ономастикон Мифологиский. Краинския имена Божеств, упоминаемых в Поезии», составленный монахом Маркусом Антонием Падиано, изданный в 1783 г. в Любляне (Венелин. 2004. С. 145–146). Читаем: «Bogina, Slavina: Juno, – Slavina отождествляется с римской Юноной, супругой Юпитера. Юнона – богиня брака, материнства, женщин и женской производительной силы. Считалось, что каждая женщина имеет свою Юнону, как и каждый мужчина своего Гения (МНМ. 2, 1988. С. 679). Значение божества-гения Словуты – Словуна допустимо, полагаем, восстанавливать из аспектов авестийского Мантра Спэнта «Святое воздействующее Слово», а значение Славун – Славин из иранск. Фарн, авест. Хварно.