Иван Ильин - Русский Колокол. Журнал волевой идеи (сборник)

По сказанию древних греков, музыка Орфея была так прекрасна и гармонична, она обладала такою магическою и зиждущею силою, что от звуков ее сами собою сложились стены его города. Истинное искусство всегда подобно музыке Орфея: ибо ему присуща магическая и благодатная сила, строящая дух , а не разлагающая его. Художественное искусство, заслуживающее своего имени, есть нечто от духа и для духа: а дух имеет свой лик, свои грани и стены, свои законы и ритмы, свои требования, свою силу и свою мудрость. Пока человек будет скитаться по земле, любить и страдать, трудиться и бороться, он будет закреплять в искусстве тайные мечты и прозрения своего сердца и искать в художественных образах – радости, целения и умудрения . Но только духовная мечта будет давать ему радость и целение, и только духовное прозрение будет его целить и умудрять. Ибо бездуховное и противодуховное искусство сеет лишь соблазн, расслабление и заразу. И когда мы видим ныне, как пали на наших глазах градские стены русского духа, как исказился лик России, как извратились законы и ритмы ее жизни, – мы должны видеть и разуметь, что произошло это от разложения и расслабления в нас бессознательной духовности.

Русский художественный гений не угасал и не переставал творить за эти годы предреволюционной и революционной смуты. С нами вместе, и здесь, в зарубежьи, и там, в подъяремьи, – он продолжал жить, страдать и творить на всех путях и языках искусства. Но слышим ли мы его? Узнаем ли мы его? Научились ли мы отличать художественное от гнилостного, великое от пошлого, целительное от погибельного, мудрость от соблазна? Или нам нужны еще очистительные испытания и страдания?

Умудримся же и научимся! России нужен дух чистый и сильный, огненный и зоркий. Пушкиным определяется он в нашем великом искусстве; и его заветами Россия будет строиться и дальше.

Мы не судим вас и не осуждаем. Мы знаем, какое бремя вы несете, и знаем, что история оценит ваши заслуги перед Россией. Вы любите родину, вы страдаете от ее разложения и унижения и служите ей; – с нас этого довольно, мы верим вам. Вы наши братья! И никто не поставил нас судьями, чтобы судить вас, наших братьев…

Историческая трагедия, разложившая и унизившая нашу родину, разлучила нас с вами и разметала нас по всему миру. Вы правы – нельзя было, не надо было всем покидать свое место, уходить на окраины или эмигрировать. Наивно думать, что все люди способны к активному героизму, к мечу, к заговору, к исповедничеству. Каждому свое дело; с каждого по способностям. И устаревший укор, обращенный к «оставшимся» («зачем не ушли»), относится к эпохе минувшей гражданской войны. Надо было не только уходить ; надо было и оставаться . И верьте, что мы научились ценить ваш пассивный героизм, реально, изо дня в день изживающий в лишениях и унижениях вынужденной террором лояльности – тот строй, который нам не удалось доселе сбросить.

Но поймите и вы нас. Не думайте о нас того, что внушают вам наши враги. Верьте нам так, как мы верим вам. И тогда нам будет легче переносить нашу жизнь среди чужих народов и легче будет бороться за Россию.

Да, нам не удалось доселе сбросить этот строй. Но история еще движется, и время работает на Россию и на нас. Мы не сложили руки; мы не забыли свой долг. Нас не 30 тысяч. Нас около миллиона. Мы разбросаны и рассеяны; мы в огромном большинстве нуждаемся, даже бедствуем, прокармливаемся с трудом и ведем чернорабочую жизнь. Среди нас есть и утомленные обыватели; есть и малодушные; есть и отдельные перебежчики; где и когда их не было? Но в общем и целом мы живем одним – Россиею, ее освобождением, нашим грядущим возвращением и нашей будущей совместной с вами работой над ее воссозданием.

Нам тяжело жить на чужбине. Труден заработок; трудно воспитывать детей; трудна и горька всяческая личная зависимость; но тяжелее всего и горше всего – чувство нашего национального унижения и сознание того, что именно наши поколения не сумели уберечь Россию…

Мы не «беженцы» и не «конченые люди»; мы не потеряли сердца и воли и не разложились духовно. Наше пребывание в эмиграции имеет государственный и духовный смысл , и мы сознаем это; оно служит России , и мы всегда это помним.

В своей борьбе с коммунистическим порабощением Россия нуждается в свободном дыхании , в непорабощенных силах , в независимом голосе , в активном и инициативном зарубежном меньшинстве . Россия нуждается в культурном, духовном и политическом представительстве среди других народов, которые должны иметь перед собою ее истинный национально-государственный лик и помнить о том, что «союз социалистических республик» не есть Россия и никогда ею не станет!

Мы блюдем здесь русскую веру, русский быт, русский дух, русский кадр. Мы растим и обучаем новое поколение верных и национально мыслящих русских патриотов. Мы сами многое передумали и во многом до глубины обновились. Мы уже не прежние, заносчивые и радикальные, интеллигенты, безверные и безнациональные, отравленные республиканством, социализмом и интернационализмом, – честолюбивые в личных делах и сентиментально-безвольные в государственных… Но мы также и не прежние жадные и озлобленные реакционеры, боящиеся за свое имущество и презирающие русский простой народ… Мы выше всего ставим родину , ее духовное величие и ее хозяйственный расцвет. Страданиями, верностью и служением мы искупаем свои ошибки. И за верность, и за служение – мы со своей стороны готовы забыть всем все прошлые ошибки и падения…

С кем бы мы ни соприкасались из иностранцев, мы считаем своею обязанностью разъяснять им сущность русской революции, ее противорелигиозную и разрушительную природу, ее духовную и хозяйственную противоестественность, ее заразительность, ее мировую опасность; и побуждать их к тому, чтобы они никак и ничем не содействовали поработителям России. Не думайте, что это дело легкое и спорое. В большинстве стран, как всегда после трудной войны, имеется утомление, безволие, политическая близорукость, узкий эгоизм и какая-то легкомысленная беспечность. Каждая страна ограждает себя и лишь с трудом разумеет международную солидарность. И ни одна не заинтересована по-настоящему в возрождении России… Все признают нашу культуру… и почти все опасаются нашей грядущей силы!

Все это мы видим и понимаем. Но это вызывает в нас не уныние и не растерянность, а лишь более отчетливое, более острое сознание лежащих на нас обязанностей. Мы, русские, должны помочь себе сами; тогда нам помогут и другие. Мы знаем, что сильному часто помогают охотнее, чем слабому: ибо имущему дается, а у неимущего отнимается…