Григорий Тульчинский - Российская политическая культура. Особенности и перспективы

Например, «частная собственность», а заодно и собственность просто – в русском дискурсе имеет негативную оценку. Показательна парадоксальность словосочетания «нетрудовые доходы». Доход, как известно, не может быть трудовым или нетрудовым – он может быть законным или незаконным. В терминах «трудовой-не трудовой» под нравственное сомнение попадают наследство, клад, доход с патента, процент от сделки, творческий гонорар и т. п. Да и сам-то доход – нечто сомнительное, никак не связан с трудом: «От трудов праведных не наживешь палат каменных». А достаток только того, что смог «достать» что-то: повезло, получено в подарок…

В русском языке часто практикуется опускание логической связки, в результате чего получаемые эллиптические конструкции требуют дополнительных интеллектуальных усилий для понимания смысла выраженной мысли. Показательно и обилие непереходных глаголов, выражающих процессуальность действия, но не его результативность (мы много «работаем», но мало «делаем»).

Русский дискурс мало озабочен рациональной аргументацией, что с неизбежностью сказывается, на правовой и политической культуре. Да и какая в ней необходимость, если «Закон что дышло…», «Ты начальник – я дурак, я начальник – ты дурак». Обездоленность лишает собственности, а значит интересов, произвол власти лишает смысла их обсуждение.

Русский язык – стихия столкновения позиций, амбиций и страстей, самовыражения и самоутверждения, он глубоко личностно интонирован, передает тончайшие нюансы мельчайших движений души и отношений. Его вектор направлен в глубины души, а не на внешний мир. Недаром иностранцев повергают в шок иррациональные глубины ответ «Ничего» на вопрос «Как дела?» или «Как живешь?», реплика «Да нет».

Лексика, дискурс аккумулируют специфику исторического опыта: «ошеломить» (нанести удар по голове, в результате которого теряется ориентация в пространстве-времени), «изумиться» (буквально – выйти из ума – пыточный термин, когда пытаемый терял рассудок от мучений: особенно восхитительна возвратная форма глагола), «подноготная» (из того же профессионального лексикона заплечных дел мастеров, загоняющих иголки под ногти в «поисках» правды), «подлинная правда» (своего рода правды самой высшей пробы – тоже пыточный термин: орудие пытки, которым пороли, добиваясь правды, так и называлось – линник). Поэтому, когда ошеломленный и изумленный русский человек, желает знать всю подноготную и подлинную правду, – исторический опыт придает происходящему особый смысл.

Политическая и экономическая история. Культурный опыт выражает и осмысляет опыт исторический, который и определяет содержание духовного опыта и его динамику. Русское государство (и в норманнской, и в хазарской теории ее происхождения) возникло отнюдь не для защиты своих купцов и ремесленников. Одно из первых упоминаний о Руси – в византийских летописях эпохи Константина Багрянородного – гласит: «Осенью князь со своею Русью выезжает на кормление». Русь изначально – власть, структурированная вокруг княжьего двора, ставившая городки, вершившая суд, несшая культуру, язык, веру, но прежде всего – собиравшая дань. Хорошо известна история Ольги: когда ее супруга Игоря, захотевшего покормиться второй раз, убили, она пришла-таки с дружиной и страшно проучила непокорных. Эта парадигма исторически мало менялась. Дореволюционная экономика носила вотчинный характер, когда целые регионы и отрасли отдавались в кормление «правильным» людям. И на протяжении всей российской истории не собственность рождала власть, а наоборот – власть собственность порождала и постоянно ее переделивала. [27] Д’Анкосс Э. К. Евразийская империя. История Российской империи с 1552 г. до наших дней. М.: РОССПЭН, 2010; Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта (социокультурная динамика России). В 3 т. – Новосибирск: Сибирский хронограф 1998; Пайпс Р.: Россия при старом режиме. М., 1993; Русский консерватизм и его критики. М.: Новое издательство, 2008.

Недаром русская история это во многом – история «исхода»: наиболее здоровая часть русского этноса в поисках лучшей доли всегда бежала от собственной власти на Дон, за Кубань, на Урал и за Урал, через Сибирь, через Берингов пролив… Замечательный исторический факт – Россия осуществила колонизацию 1/6 части суши практически не ведя колониальных войн (каковых была только одна – Кавказская, да еще не очень обременительный рейд по Средней Азии). Пока власть не очень успешно воевала на Западе, куда стремилась всегда российская элита, империя росла на Восток, за счет «народной колонизации».

Особенности хозяйствования, которые русский человек воспроизводил, где бы он ни оказался и который определялся особенностями исторической родины русского этноса. Климатические условия Восточно-Европейской равнины (краткий теплый период, чтобы успеть высеяться, заготовить корма и собрать урожай, с дождями и заморозками в самое неудобное время), подсечное земледелие на сероземах – все это стимулировало совместный напряженный труд с чрезвычайными усилиями в относительно краткий период с последующим долгим расслаблением (длительная зима всегда оставляла крестьянину время для бортничества, охоты, отхожего промысла, спокойных работ по дому).

Русский крестьянин не мог, подобно немецкому, размеренно трудиться на одном и том же земельном участке. Более того, пожар, засуха, другое бедствие или напасть, властный произвол могли его лишить урожая и скромного достатка в считанные часы. И тогда у него фактически оставалась альтернатива: идти на большую дорогу с сумой за плечами, либо с кистенем в руках: «от сумы да от тюрьмы не зарекайся!».

Кроме того, все эти трудности и напасти, с очевидностью, легче переносить не в одиночку, а сообща. Поэтому община, «мир» столь органичны русскому образу жизни – вместе легче в сжатые сроки посеять и убрать урожай, заготовить корма, пасти скот, отстроить новую избу. Потому и деревни русские стоят не хуторами (дом посреди обрабатываемого участка), а скученно, дом к дому, а землю обрабатывать приходится ходить иногда за несколько километров. Да и сами земельные наделы миром ежегодно перераспределялись в зависимости от изменяющихся обстоятельств.

Таблица 3.

Сопоставление факторов становления и развития государства в России и Западной Европе

И наконец, важным источником осмысления особенностей российского культурного опыта являются впечатления путешественников . Человеку, оказавшемуся в иной культурной среде всегда бросается в глаза то, что отличает именно данный образ жизни, поведения и мышления, привычных наблюдателю. В глазах путешественников особенности и характерные черты культуры их принимающей выглядят резче, отчетливей и выпукло. Тем самым человек лучше осознает и особенности своей собственной культуры, к которой он принадлежит.