Александр Смыкалин - Перлюстрация корреспонденции и почтовая военная цензура в России и СССР

Рассказывают, что пункт «3» законопроекта «Наставление Комитету высшей полиции 1805 г.» император в задумчивости особо подчеркнул карандашом, а в нем, кстати говорилось: «Через сношение с Дирекцией Почт Комитет должен получить немедленные и верные сведения о подозрительных переписках».

Естественно, эта деятельность должна была совершаться втайне, чтобы не возбудить подозрение у подданных в нарушение тайны переписки, которую уже в то время декларировало правительство, впрочем, так никогда официально и не признавшее перлюстрацию корреспонденции. В записке одного из авторов законопроекта Новосильцева говорилось: «Само собой разумеется, что существование сего Комитета, равно и советование его по вышеуказанным предметам и сношения с полицией и Дирекцией почт, должны сохраняемы быть в совершенной тайне…». [35] Жандармы в России (Политический розыск в России XV – ХХ вв.). СПб., 2002. С. 213.

Таким образом, по своему замыслу «Комитет высшей полиции», как считает исследователь В. С. Измозик, был не столько органом политического розыска, сколько органом политического контроля: он должен был не столько карать, сколько бдительно следить за настроением общества, как в столице, так и во всей империи и благотворно влиять на него. И в связи с этим немаловажная роль отводилась здесь тайному вскрытию и прочтению писем. [36] Там же. С. 212.

Деятельность по перлюстрации корреспонденции в России продолжалась и в последующие годы, более того, если так можно выразиться, аппарат перлюстрации все более совершенствовался и укреплялся организационно и финансово. Правительство по-прежнему желало знать, о чем в действительности думают его подданные. Поэтому главной задачей становится глубочайшее засекречивание этого мероприятия. И здесь, естественно, возникал вопрос о правовых основаниях перлюстрации.

Например, личный друг Александра I князь А. Н. Голицин, получив должность Главноуправляющего Почтовым департаментом, просил литовского почт-директора сообщить ему, «с какого времени, по каким предписаниям и на каком основании и правилах» перлюстрация производится в подведомственных тому учреждениях. Подобное же донесение составил для князя санкт-петербургский почт-директор. [37] Измозик В. С . «Черные кабинеты» в России (XVIII – начало ХХ в.) // «Жандармы в России (Политический розыск в России XV – ХХ вв.). С. 341.

Однако нам не удалось найти специальных секретных инструкций, регулирующих техническую и правовую сторону перлюстрации, относящихся к началу XIX в. Исключение составляет лишь вышеупомянутый документ от 5 сентября 1805 г. о высшей полиции. Можно говорить лишь об общих рассуждениях на эту тему, отложившихся в мемуарных, эпистолярных и иных литературных источниках.

Так, в июле 1809 г. Александр I своим указом министру внутренних дел князю А. Б. Куракину предписал восстановить перлюстрацию в Минской губернской почтовой конторе, «обратив меру сию особенно на тех жителей губернии, кои наиболее привлекают на себя примечание Правительства». В сентябре 1810 г., по указу Александра I была учреждена секретная почтовая экспедиция в Яссах. Имеются сведения, что и сам государь занимался перлюстрацией, и лишь на время своего отсутствия в столице он дал указание новому министру внутренних дел О. П. Козодавлеву в марте 1812 г. передавать копии перлюстрированных писем председателю Комитета министров.

Первые нормы, регулирующие перлюстрацию, как считают историки права, были изложены в циркуляре министра внутренних дел от 5 января 1883 г., т. е. уже во второй половине XIX в. Устанавливался порядок извлечения информации из переписки лиц, состоящих под гласным надзором полиции. Циркуляр существенно расширял права административных властей, закрепленные Положением о гласном надзоре от 12 марта 1882 г. [38] ПСЗ (Полное собрание законов Российской империи). Изд. III. Т. 2. № 730.

Он требовал, чтобы ни одно письмо или телеграмма, как отправленные поднадзорными, так и адресованные им, не миновали перлюстрации. Аналогичный порядок устанавливался и для контроля лиц, привлеченных к дознаниям по политическим делам. В 1884, 1885 и 1897 гг., по мнению исследователя Л. И. Тютюнника, были изданы циркуляры, содержавшие нормы организации технической стороны перлюстрации: о необходимости экспертизы корреспонденции поднадзорных и на предмет выявления «химического текста», выяснения содержания переписки и установления адресатов. [39] Тютюнник Л. И . Департамент полиции в борьбе с революционным движением на рубеже XIX – ХХ вв. Дис. … канд. ист. наук. М., 1986. С. 106.

Нарастающее революционное движение, раскрытие заговоров все более и более усиливало подозрения Николая I к собственному государственному аппарату и привело к тому, что государь посчитал возможным сосредоточить все нити государственного управления у себя в руках. Была создана Собственная канцелярия Его Императорского Величества, имевшая шесть отделений. Наиболее важным из них было III Отделение, ставшее вскоре известным как орган политической полиции России. Ее исполнительной структурой стала жандармерия.

И теперь все чиновники Особенной канцелярии министра внутренних дел во главе с ее начальником были переведены в состав III-го Отделения С. К. Е. И. В. Следовательно, из компетенции Министерства внутренних дел были изъяты функции политической полиции, и эта работа была сосредоточена в III Отделении. Руководителем был назначен граф Александр Христофорович Бенкендорф, ставший одновременно и шефом жандармов.

Кроме того, было сформировано два ведомства – общей и политической полиции. Более полувековое совместное существование этих двух органов приводило к постоянным трениям между ними.

Именно в III Отделении и была сосредоточена такая важная часть работы секретного аппарата, как перлюстрация корреспонденции. Она осуществлялась как в столицах, так и в крупных городах. Граф Бенкендорф очень высоко оценивал это направление работы органов тайной полиции. Давая оценку перлюстрации в деле политического сыска, он писал: «Вскрытие корреспонденции одно из средств тайной полиции и при этом самое лучшее, так как оно действует постоянно и обнимает все пункты империи. Для этого нужно лишь иметь в некоторых городах почтмейстеров, известных своей честностью и усердием. Такими пунктами являются Петербург, Москва, Киев, Вильно, Рига, Харьков, Одесса, Казань и Тобольск». [40] Журнал «Русская старина». 1900. Октябрь-декабрь. С. 615.

Поскольку вскрытие частной корреспонденции являлось составом уголовного преступления, естественное возникает вопрос: а где же правовая основа перлюстрационной деятельности, пусть даже в форме секретной инструкции?.