М. Велижев - Россия в Средиземноморье. Архипелагская экспедиция Екатерины Великой

Турецкая крепость Аузы

Однако чтобы превратить Аузу в столицу и создать защищенную военную базу, были нужны не только чистые улицы, но и инженерные проекты, и рабочие руки, и судоремонтные рабочие и адмиралтейство, нужен был строительный лес – а всего этого катастрофически не хватало.

Когда флот пришел в Аузский залив, старое укрепление здесь уже пришло в негодность, турецкий гарнизон отсутствовал: «Ауза имела укрепление толко с моря, да и то состояло из одной построенной ис плитного камня башни, а вышина оной от воденого горизонта 6 сажен. Да из остатков развалившихся стен видно, что из местечка ко оной башне зделан был каменною стенкою прикрытой ход… Да и по притчине, что турки никогда онаго починкою не исправляли, ныне в таком худом состоянии, что уже совсем развалившись, а с набережной стороны совсем открыто и никогда укреплено не было».

Строительство русских укреплений на о.Парос в заливе Аузы по приказу Г.А. Спиридова началось вскоре после прихода сюда эскадр – с 3 января 1771 г. Самый подробный отчет о строительстве содержат журналы инженер-офицеров флота, которые ежедневно фиксировали, сколько человек занято в постройке, когда и в связи с чем возникали приостановки в производстве работ, какие материалы использовались, сколь обоснованы были планировка укреплений, толщина стен, количество бойниц и т.д. Описания, составленные инженер-капитаном Карлом Реаном и инженер-поручиком Михаилом Можаровым, в частности, гласили:

3 января. «…начета делать, как по левую сторону входа в гавань на мысу, так и на острову против онаго входа, укреплении, для которых работать определили посылать с кораблей матрозов в оба места в каждой день по 110 человек» [698].

Уже на следующий день были «разчищиваны места». 6 января, после службы в честь праздника Богоявления на берег спустили «десант». Для этого десанта, а также для прибывшего с эскадрой контр-адмирала Арфа Шлиссельбургского полка на берегу разбили лагерь в полутора верстах от греческого поселения. Правда, в дальнейшем оказалось, что место было выбрано неудачно, пребывание в жаркие летние месяцы в полевом лагере для русских солдат было крайне тяжелым [699]. Тогда в июле 1771 г. Шлиссельбургский полк постарались перевезти на квартиры в поселения соседнего острова Наксос, а в лагере оставили только привычных к здешнему климату албанцев. Позднее в Аузе все-таки были построены «светлицы Слисельбургского полку» [700].

И.А. Ганнибал

22 января 1771 г., после того как в Аузу было доставлено французское «купеческое судно», «взятое в приз» (оно шло из Александрии в Константинополь с грузом «кофея и Сорочинского пшена»), было решено построить и магазин для сбора товаров с «призовых судов». Зимой и весной 1771 г. таких «призовых» судов – французских, рагузинских, венецианских, турецких и даже одно английское (с тунисскими товарами, шедшее в Константинополь), – в основном захваченных капитаном Аничковым, прибывало в Аузу немалое число, а часть конфискованного товара (лисьи меха) даже были выставлены на продажу местным греческим купцам [701].

24 февраля «после генерального приказа для случающихся во флоте у разных судов чинок» было «учреждено при здешней Аузской гавани на острову адмиралтейство». В Аузу из Петербурга были выписаны корабельные мастера, включая знаменитого А.С. Катасанова [702]. В августе 1772 г. под началом Катасанова числилось 208 работников, а в 1774 г. – уже 338! [703]. Командовать Аузским портом весной 1771 г. был назначен капитан-лейтенант А.Ф. Поповкин, цейхмей-стером морской артиллерии – бригадир И.А. Ганнибал, построивший в Аузе на «адмиралтейском острову» себе каменные покои [704].

К 6 марта, т.е. за три месяца, первые два укрепления в Аузе были закончены: ими оказались две артиллерийские батареи у входа в гавань и на острове («ис коих первое зделано на мысу…, которого вышина от водного горизонта 7 сажен, грунт каменистой, к морю имеет склонение отлогое, а внутрь к гавани гораздо круче, а еще по оному мысу, хотя и имеются горы выше того места разстоянием от него более ста пятнадцать сажень, при том все каменные и веема крутыя, по которым и неприятелю артилерию никоим образом привесть не можно. Укрепление же зделано для лутчей обороны входа спереди связанными редантами, чрез что не точию одна линея другую порядочто дефендует, но и берега наружные и внутренние хорошо оборону имеют, а наипаче неприятелей, как вдали и по приближении к гавани, так и по входе во оную со многих мест вредить можно… Каменья ломаны и браны поблизости. Рва за каменистым грунтом зделать не можно, почему и земля брана и ношена из разных мест, где толко между каменьями в ущелинах найти можно… Второе укрепление зделано на острову, лежащем в правой стороне против входа в гавань, котораго положение места ровное и ниское, от воденого горизонта не более 6 фут… Фашины заготовлены были в бытность нашего флота у острова Тассо, и сюда в Аузскую гавань привожен на греческих филюгах» [705].

11 марта 1771 г. на укрепленном острове в Аузской бухте начали делать каменный артиллерийский магазин, но на строительные работы весной уже нанимали греков «ценою за 200 ефимков» [706]. Вероятно, в это время собственные солдаты и матросы уже готовились к новой военной кампании, перевозили на суда артиллерию, устраивали на мысу той же Аузской бухты стрелковые учения.

8 марта 1771 г. в Аузе был основан госпиталь «для находящихся при флоте из морских и сухопутных служителей болных» [707]. Штат этой торжественно именовавшейся «Генеральной морской госпитали» составляли от 54 до 69 человек – доктора [708], лекари, подлекари и прочие чины. Они обслуживали обычно не менее сотни больных, но порой число болящих превышало и 230 человек [709]. После кровопролитной операции при Станчио (о.Кос) в августе 1773 г. и распространившихся инфекционных заболеваний («горячки») потребовалась организация на о. Патмос еще одного госпиталя [710], который, правда, просуществовал только до декабря того же 1773 г. Судя по всему, оборудованы госпитали были весьма скромно. При закрытии госпиталя на Патмосе, в котором лекарь, подлекарь и ученики с кораблей «Всеволод» и «Ростислав» лечили 143-х человек (а кроме того, для охранения болящих существовал еще и «караул из 45 человек») в описи имущества значились: «котлы медные 8, постели – 11, подушки – 22, чаш деревянных малых и больших – 9, ложек – 35, наволочек постельных и подушечных – 20, ложек деревянных – 100, одеял шерстяных ветхих – 5, топоров – 2» [711]. Но при этом о больных заботились и даже в самые сложные периоды денег для госпиталя не жалели [712].