Лев Исаков - Баснословия и разыскания о начале Руси. (монологии еретика)

Очевидна неполнота списка славянской части войска: нет даже ближайших к Киеву территориально-племенных объединений северян, древлян, родимичей, обычных в войсковых перечислениях уже Олеговой поры. Новгород представлен одними ильменскими словенами, без ритуально демонизирующих размеры войсковых масс «чуди, мери, веси».

Можно предполагать, что названиями главных племенных союзов уходящей эпохи /поляне, словене, кривичи, тиверцы/ летописец обозначал Южную Приднепровскую, Северную Новгородскую, Среднюю Смоленскую и Юго-Западную Днестровскую Русь, порядком перечисления указывая их значимость в составе государства.

Но обосновано выглядит и предположение, что в походе участвуют не все этно-племенные территории, а те, которые были тесно охвачены великокняжеской властью или понесли относительно меньшие потери в страшном разгроме 941 года; и указанием только главных территориально-племенных единиц летописец скрывает массовое уклонение территорий от войны – тогда состав умалчиваемых этно-племенных объединений свидетельствует об остром конфликте Киева и Земель. Об этом же свидетельствует и уклончивая позиция дружины.

Возникает вопрос, на кого направил Игорь нанятых и уже оплаченных печенегов: на кочевых «чёрных болгар», занимавших степи от Дона до Днепра, через которых византийцы зачастую получали известия о движении «руси», в том числе и флота через днепровские пороги – или на Балкано-Карпатскую державу Омортога-Симеона, восточная граница которой проходила по Южному Бугу, и в отношении успехов которой летописец проявляет заметную неприязнь вкупе с симпатией к их непримиримым врагам венграм. Употребление топонима «Болгарская земля», используемого для устойчивых территориальных субъектов вместо этнонима, применяемого к мятущимся кочевым социумам /в данном случае были бы просто «болгары»/ указывает скорее на Балканы-Дунай. В отличие от чисто морского похода 941 года комбинированный наземно-морской характер похода 944 года подтверждает, что Болгария с самого начала полагалась вовлечённой в боевые действия… К этому следовало бы добавить вопрос – а чем расплатились с другим наёмно-профессиональным компонентом войска, указанном в перечислении состава: «варягами» и «русью» – в этой связи начинает по новому вырисовываться и подоплёка большого Каспийского похода 944-го года, кроме прочего знаменательного тем, что в летописи его нет, имена его вождей неизвестны, и если бы не арабские источники, мы бы ничего о нём не знали.

И ПОДЛИННЫЙ ПИР ДЛЯ ИСТОРИКА…

В год 6453 (945). Прислали Роман, и Константин, и Стефан послов к Игорю восстановить прежний мир. Игорь же говорил с ними о мире. И послал Игорь мужей своих к Роману. Роман же созвал бояр и сановников. И привели русских послов, и велели им говорить и записывать речи тех и других на хартию.

«Список с договора, заключённого при царях Романе, Константине и Стефане, христолюбивых владыках.

Мы – от рода русского послы и купцы, Ивор, посол Игоря, великого князя русского, и общие послы: Вуефаст от Святослава, сына Игоря; Искусеви от княгини Ольги; Слуды от Игоря, племянник Игорев; Улеб от Володислава; Каницар от Предславы; Шихбер Сфандр от жены Улеба; Прастен Тудоров; Либиар Фастов; Грим Сфирьков; Прастен Акун, племянник Игорев; Кары Тудков; Каршев Тудоров; Егри Евлисков, Воист Войков; Истр Аминодов; Прастен Бернов; Явтяг Гунарев; Шибрид Алдан; Кол Клеков; Стегги Етонов; Сфирка; Алвад Гудов, Фудри Туадов; Мутур Утин; купцы: Адунь, Адулб, Иггивлад, Улеб, Фрутан, Гомол, Куци, Емиг, Туробид, Фуростен, Бруны, Роальд, Гунастр, Фрастен, Игелд, Турнберн, Моне, Руальд, Свень, Стир, Алдан, Тилен, Апубексарь, Вузлев, Синко, Борич, посланные от Игоря, великого князя русского, и от всякого княжья, и от всех людей Русской земли. И им поручено возобновить старый мир, нарушенный уже много лет ненавидящим добро и враждолюбцем дьяволом, и утвердить любовь между греками и русскими.

Великий князь наш Игорь, и бояре его, и люди все русские послали нас к Роману, Константину и Стефану, к великим царям греческим, заключить союз любви с самими царями, со всем боярством и со всеми людьми греческими на все годы, пока сияет солнце и весь мир стоит. А кто с русской стороны замыслит разрушить эту любовь, то пусть те из них, которые приняли крещение, получат возмездие от Бога вседержителя, осуждение на погибель в загробной жизни, а те из них, которые не крещены, да не имеют помощи ни от Бога, ни от Перуна, да не защитятся собственными щитами, и да погибнут они от мечей своих, от стрел, и от иного своего оружия, и да будут рабами во всю свою загробную жизнь…»

Какой роскошью собираемого этнического богатства Руси – Евразии разворачивается перечень Игоревых послов: имена славянские, тюркские, германские, финно-угорские, индо – иранские, балто-литовские, сино – кавказские в оттенках, переливах, переходах, смешениях: Либиар Фастов, Ятвяг/исправлено редактором из Явтяг/ Гундарев, Грим Сфирьков, Стегги Етонов, Мутур Утин…

Всё

Добро

Земного Шара

Собрала наша ошара—

Оттого цветём,

Русскими

Слывём!…

Но вернемся от риторики к прозаике исторического.

Форма декларации документа сохранилась такой же как и в договоре 907 года «Мы от рода русского – и т.д.», но стилистика изменилась, это уже по контекстно-смысловой окрашенности декларация не от Бога Рода, а от На-Рода Русского, чего нельзя не признать понижением в идеологической статусности, тем более, что далее Единым Богом и для Ромеев и для Руси прокламирован Бог Византийцев, а Перун заявлен признаваемой высшей силой только для «некрещёной руси» – объективно он спущен на уровень ангелов – архангелов. Ему можно возносить молитвы, приносить клятвы как святому-покровителю недалёкого будущего, но он в «руце божьей», а по заслонению Всеобщего Рода Частно-Функциональным Воинником Перуном в процедуре обеспечения нерушимости договорного акта им становится Бог Христиан. В практически осязаемом смысле это значило, что процесс христианизации Руси зашёл уже так далеко, охватил такие высокие сферы, что Константинополь имел основания настоять, а Киев добровольно соглашался принести клятву на соблюдение верности договору и по христианскому, и по языческому обряду. Очень выразительно, что в тексте договора христианские идеологические моменты везде проставлены на первое место перед языческими.

В целом наблюдается заметная сдача позиций в отношении договора 907 года. В частности, в нарушении предыдущего договора объявлен всегда виноватый «враждолюбец дьявол», но кары небес в случае нарушения заключаемого теперь прописаны только русской стороне.

Резко усилилась заявляемая прерогатива «великого князя русского», остальные носители этого родо-сакрального титула названы обобщающее – уничижительно «всяким княжьём», что вряд ли было прилично даже и при некоторой разнице стилистических окрасок в 10-м веке в отношении 21-го; при этом, в отсутствие конкретного приложения титула, непонятно, сохранился ли на Руси статусный титул князя вне великокняжеской семьи, хотя бы в роде; а под «княжьём» скрыты члены его семейства? Или последнее «терминование» брошено титулованной знати, как указание полагаемого её места? Упоминание 2-х племянников Игоря свидетельствует, что у него были по крайней мере один или два брата, но об их статусе можно судить только относительно, по местам в списке. Слуды определённо выше Прастена Акуна, но связано ли это со счётом старшинства в роде его или его отца – сказать невозможно.