В. Кузнецов - История России. Том 1. IX—XVIII века. Учебное издание

Отметим два обстоятельства. Во-первых, на протяжении всей истории независимого Новгорода местом жительства всех крупных землевладельцев (прежде всего бояр) был сам город. Во-вторых, на территории Новгородской земли кроме Ладоги и Русы не было других городов, тогда как на землях центральной и южной Руси города насчитывались десятками. Новгород вобрал в себя всю местную аристократию, превратив её городские усадьбы в центры переработки продуктов сельскохозяйственного производства и промыслов громадной территории. Сосредоточившись в Новгороде, местная аристократия сделалась самостоятельной силой, вечевое устройство которой с самого начала обладало способностью успешно противостоять княжеской власти или, по крайней мере, держать княжескую власть в пределах полномочий, определённых договором, заключённым в момент приглашения князя. Пребывание боярина в городе делало его постоянным участником этой корпоративной власти. В южных княжествах, где победило монархическое, княжеское начало, самоутверждение боярина, напротив, имело не центростремительный, а центробежный характер: только пребывая за пределами ближайшего княжеского окружения, проживая постоянно в своей вотчине, боярин чувствовал себя самостоятельным хозяином.

Таким образом, две главные области Древней Руси обладали различающимися традициями, что в конечном счёте способствовало созданию на Руси двух форм средневековой государственности: в южной Руси возникли княжения, которым свойственна автократическая форма власти, режим монархии; в Новгороде и Пскове получил развитие вечевой строй, в котором князь занимал подчинённое положение по отношению к власти бояр, т.е. родо-племенной аристократии.

По археологическим и письменным источникам состав городского веча был небольшим – 400—500 человек, по 100 представителей от концов, все бояре. На вече сидели, а не стояли.

Но были ещё вече концов и улиц. Преимущества республиканского строя и его внешний демократизм строились, во-первых, на гласности народного собрания, хотя его полномочными участниками были богатейшие новгородцы, на его заседаниях могли присутствовать все желающие и криками выражать свое отношение к происходящему; во-вторых, на многоступенчатости вечевых собраний. Вече улиц и концов произошли от древних народных собраний и их участниками могли быть все свободные взрослые жители. Именно эти вече были важнейшим средством организации внутриполитической борьбы боярства за власть, так как на них проще было разжигать и направлять в нужном для боярства направлении политические страсти представителей всех социальных групп.

Археологические раскопки в Новгороде, идущие уже не одно десятилетие, опровергли уже много домыслов о Древней Руси, её отсталости, неграмотности и т. д. Сотни берестяных грамот помогли лучше узнать не только историю Новгорода, но и показали широкое распространение грамотности среди всех слоёв населения, находки предметов быта позволяют представить полнее картину повседневной жизни новгородцев. Посуда и прочая утварь была украшена разнообразными орнаментами, сами предметы часто выполнялись в виде птиц, зверей и вообще прикладное искусство было широко распространено среди всех категорий жителей, разница была только в материале, из которого изготавливались вещи – от драгоценных металлов до простого дерева.

Суздальская земля располагалась между средним и нижним течением Оки, с одной стороны, и верхним и средним течением Волги, с другой, по рекам Клязьме и Москве, впадающим в Оку. К ней всегда примыкали земли к северу от средней Волги, по реке Шексне до Белоозера и по реке Костроме. Издавна здесь жили финско-угорские племена меря и мурома, весьма слабые и мирные. Западная часть региона когда-то была заселена балто-язычными племенами. Славянские поселения появились среди финских племён очень рано – Белоозеро, принадлежавшее Новгороду, затем Ростов и Суздаль, а ещё южнее – Муром. При Владимире возник город Владимир, при Ярославе – Ярославль. До конца XI в. этот край оставался глухим и слабозаселённым.

В конце XI в., после съезда князей в Любече в 1097 г., Суздальская область выделилась в особое княжество, отданное Владимиру Мономаху. Он начинает устраивать это княжество для своего младшего сына Юрия (Долгорукого). Юрий и его сыновья Андрей Боголюбский и Всеволод Большое Гнездо за одно столетие превратили Суздальскую землю в сильное и цветущее княжество. Юрий построил Москву и Юрьев Польский (на поле), Тверь, Андрей – Боголюбов, возникают Кострома, Галич «Мерский» и много других городов.

Движение переселенцев шло непрерывно, вначале в основном с запада от Новгорода и Смоленска, а при Мономаховичах преобладает движение с юга. Это было вызвано оттоком населения из южных княжеств из-за усобиц и набегов половцев. Между Южной Русью и Суздалем лежали непроходимые и дикие леса вятичей. Вначале их обходили через верховья Днепра, а в середине XII в. были проложены дороги через землю вятичей и поток переселенцев усилился. Даже многие географические названия городов и рек были перенесены с юга – Переяславль на реке Трубеж, Стародуб, Галич.

Природа Владимиро-Суздальское княжества своеобразна и непохожа на природу Киевской и Новгородской земель. Здесь не было плодородных чернозёмов как на юге, но все же почва была намного плодороднее, чем в Новгородской земле, особенно на опольях и в поймах рек. В то же время было много лесов, богатых пушным и другим зверем и птицей, рек и озёр с рыбой. Земледелие в это время было подсечным. Хотя городов было довольно много, но ремесло и торговля были ещё слабо развиты и города чаще всего были крепостями, административными центрами, а не торгово-промышленными.

Таким образом, несмотря на быстрое развитие в Суздальской земле господствовали простые формы натурального хозяйства и городской жизни. Из-за особенностей колонизации, когда сильная княжеская власть появилась здесь ещё тогда, когда славянская колонизация была слаба, эта власть приобрела исключительное значение. Князья строили дороги, города, всячески привлекали переселенцев и заботились о них. Поэтому приходя на новые места, поселенцы заставали на ней хозяина – князя и привыкали считать его собственником всех земель, т.е. князь являлся не только государем, но и землевладельцем, с которым договаривались об условиях владения землей, которому платили подати, в чьих городах укрывались от опасности. Поэтому с ростом русского населения быстро росло и могущество суздальских князей. Вечевой строй был слабо развит потому, что при переселении происходило перемешивание родов и племён и из-за силы княжеской власти.