Сергей Девятов - Вожди. 4-е издание

Поехать в ссылку Владимиру Ильичу было разрешено на свой счет — не по этапу — таким образом, он, минуя все тюрьмы, приехал по только что построенной тогда сибирской железной дороге в Красноярск, где получил назначение в село Шушенское Минусинского уезда. В этом селе провел Владимир Ильич три года своей ссылки. Сюда приехала к нему через год его невеста Н. К. Крупская. В ссылке Владимир Ильич написал по собранному в тюрьме материалу свою книгу «Развитие капитализма в России»; писал, кроме того, статьи в существовавших недолго легальных марксистских журналах. В Шушенском был также составлен им протест против так называемого Credo Кусковой и Прокоповича.

Вернувшись из ссылки в феврале 1900 г., Владимир Ильич поехал в Псков, избранный им местом жительства (все университетские города и крупные промышленные были исключены для возвращающихся из ссылки). Тогда у Владимира Ильича созрела мысль о том, что партию надо попробовать объединить не съездом, а вокруг газеты, издаваемой за границей.

По приезде за границу решено было издавать газету «Искра» вместе с группой «Освобождение труда». За 2,5 года, до лета 1903 г., до II съезда партии «Искра» приобрела огромное влияние и, несмотря на массу трудностей и провалов, стала распространяться все шире по России. Большинство партийных комитетов встали на точку зрения «Искры», и на II съезде партии она была провозглашена ЦО 3партии.

Но на этом съезде произошел раскол между большинством и меньшинством съезда — отсюда названия «большевиков» и «меньшевиков». Из членов старой редакции «Искры» за большинство высказался, кроме Владимира Ильича, один Плеханов. Но позднее Плеханов под влиянием Мартова вышел из нее. Владимир Ильич остался в стороне от руководства партией, но так долго продолжаться не могло: большинство организаций, подавляющая часть рабочих в России были на стороне большевиков; они требовали своего органа. И через год большевики стали издавать газету «Вперед». В это время Владимир Ильич жил уже в Женеве. В 1902 г. редакция вынуждена была переехать из Мюнхена, где слежка стала чересчур давать себя знать, в Лондон. Оттуда она перекочевала в Женеву. Все эти годы Владимир Ильич жил чрезвычайно скромно, средства партии были скудны, и он брал очень немного из них, подрабатывая и литературным трудом. Обилие работы и нервная обстановка ее отражались очень сильно на его здоровье; так, перед II съездом, при переезде из Лондона в Женеву, он заболел нервной болезнью, называемой «освященный огонь». После съездов, конференций или крупных разногласий он старался уезжать куда-нибудь на лоно природы, к морю или в горы, причем выбирал всегда более уединенное и дикое место, самый простой и дешевый пансион.

Волны революции за это время нарастали, особенно с января 1905 г. На эмиграции вообще, и на Владимире Ильиче в частности, это отразилось, с одной стороны, большей интенсивностью и кипучестью работы, а с другой — тем, что стало более неудержимо тянуть в Россию.

Владимир Ильич приехал тотчас после того, как вспыхнула первая наша революция и был провозглашен манифест, открывший двери тюрем и возможность вернуться из эмиграции. Для Владимира Ильича эта возможность оказалась сразу проблематичной: так, он всего одну ночь переночевал по своему паспорту в комнате, снятой для него, и, заметив несомненную слежку, стал менять квартиры и жить по чужим паспортам. Выступал он также под чужими именами. Он указывал на необходимость сплочения рядов, подготовки к решительному бою, к вооруженному восстанию. Он внес также поправку в отношение к первому Совету рабочих депутатов, который тогдашние большевики склонны были игнорировать, на который склонны были глядеть свысока. Он понял то значение, которое имело такое подлинно избранное массами учреждение, он предвидел его роль в будущем.

Пока можно было думать, что волны революции еще поднимаются, Владимир Ильич стоял за поддержку их, за самую революционную тактику. Когда же движение пошло на убыль, он решительно переменил фронт, высказался за необходимость идти в Государственную Думу, пользоваться ее платформой, когда все другие возможности пропагандировать свои взгляды одна за другой отнимались у народа. Газеты с.-д. 4большевиков закрывались одна за другой. До последней возможности партия с.-д. большевиков старалась использовать легальную печать. Но размах пропаганды должен был все сокращаться; приходилось все больше уходить в подполье.

Владимир Ильич вынужден был поселиться в Финляндии, откуда наезжал в Питер, а больше к нему туда приезжали за рукописями, на совещания.

После разгона 2-й Думы, в 1907 г., реакция все сгущалась, и осенью этого года Владимир Ильич получил предупреждение от финляндских социал-демократов, что есть приказ о его аресте. Тогда он с предосторожностями уехал через Або и Стокгольм опять за границу, в Женеву.

Эта вторая эмиграция после временных свобод 1905–1906 гг. была тяжелее первой. Настроение уныния и разочарования охватило широкие слои интеллигенции и молодежи, проникало и в среду рабочих. В партийных кругах (среди меньшевиков) появилось так называемое ликвидаторство — проповедь сосредоточения всей работы в легальных рамках. Настроение было очень подавленное. Но Владимир Ильич не терял бодрости и поддерживал ее в других. Он указывал на причины подавления революции 1905 г. и говорил, что надо готовиться к следующему подъему ее. Как в прежнее время он использовал ссылку для научной работы, так и теперь наиболее глухое время второй эмиграции он посвятил изучению философии, которой до тех пор не было времени заняться, и своей философской книге «Материализм и эмпириокритицизм», вышедшей в 1909 г.

Летом 1911 г. Владимиром Ильичем была организована партийная школа в Лонжюмо (под Парижем) и прочитан ряд лекций рабочим из России. В 1912 г. он избирается в Международное социалистическое бюро.

Но силы в массах накоплялись. Прежде всего, несмотря на всяческие трудности и стеснения, стала развиваться легальная рабочая печать. Ежедневная рабочая газета «Правда» стала выходить в Питере. Открылся новый фронт, на котором надо было сосредоточить силы, и Владимир Ильич переехал в Краков. Скорый поезд шел оттуда до Петербурга только 12 часов, статьи могли поспевать вовремя, газета получалась на другой день. Легче можно было встречаться с нелегальными работниками, с членами Думы.

Но надвинувшаяся европейская война смешала все карты. Все рабочие органы были закрыты. Владимир Ильич в самом начале войны был арестован австрийскими властями и просидел около трех недель в тюрьме. Благодаря хлопотам австрийских социал-демократов он был освобожден и уехал в Швейцарию. Среди охватившего все партии патриотизма почти единственно его голос призывал не отступать от международной точки зрения, отмечал, что единственным способом борьбы против империалистической войны должно быть превращение ее в войну гражданскую, в каждой стране против своего правительства.