Дмитрий Колупаев - Очерки социально-политической истории России IX-XX вв. Часть 1

Это завещание Василия I не было сразу принято всей элитой князей и бояр не только Московского княжества, но и других, формально независимых и полунезависимых княжеств. В традиции всё ещё сохранялся принцип родственного наследования, тем более, что отец Дмитрия Донского, князь Иван Иванович стал Великим князем только после смерти своего старшего брата Симеона Гордого. Да и завещание самого Дмитрия Донского было достаточно неясно, в тексте которого оставлялась возможность наследования престола Великого князя, вслед за Василием, его братом Юрием. [28] См: Зимин А. А. Витязь на распутье. Феодальная война в России в XV в. – М., 1991. – С.8. Последний воспользовался своим историческим правом и начал противостояние со своим племянником, вошедшее в российскую историографию как феодальная война 1425–1453 гг. В задачу автора данной работы не входит рассмотрение всех перипетий этой борьбы, долго вёдшейся с переменным успехом. Здесь важен социальный, а, подчас, и в узком смысле, психологический аспекты данного исторического явления.

Война между родственниками за обладание престола московского княжества шла не только между персоналиями, но и между представителями различных социальных менталитетов. Основную ударную силу войска Князя Юрия Дмитриевича (дяди Василия II), и его сыновей Василия Косого и Дмитрия Шемяки, составляли выходцы из Вятской и Галицких земель. Это были охотники – промысловики, периодически становившиеся торговцами в период реализации своей добычи. В этом регионе средневековой Руси было много городов, которые вели обширную торговлю с соседними областями и посредничали с зарубежьем. Этих людей отличали предприимчивость и высокие боевые качества. Как отмечают отечественные историки социальное устройство в Вятской и Галицких землях было близко к новгородскому, при наличии своих бояр и ополчения, подчинявшихся «ватаманам» (то есть прародителям казачьих атаманов, хотя бы лингвистически), земским воеводам. [29] См.: Зимин А. А. Витязь на распутье. Феодальная война в России в XV в. – М., 1991. – С. 19. Именно эти «витязи» Северной Руси неоднократно оказывались победителями в боевых столкновениях с Московскими полками, обеспечив и Юрию Дмитриевичу, и его сыну Дмитрию Шемяке кратковременное господство над Москвой. А Василий II одерживал свои победы (в боевом, сугубо ратном смысле) над своими противниками в ходе феодальной войны при помощи ханов Золотой Орды и в Москву часто прибывал в сопровождении татарского эскорта. [30] Зимин А. А. Там же, с. 107. Помимо татар, победу Василию Тёмному обеспечил и большой слой служилых бояр московских, боявшихся установлению в Москве новых порядков, появления новых людей, финансовой реформы (Дмитрий Шемяка первым начал на Руси чеканить так называемую «копейку», мелкую разменную монету), и что самое главное, Дмитрий Юрьевич Шемяка наотрез отказался платить дань татарскому хану. [31] Там же, С. 129. В своих работах А. А. Зимин так охарактеризовал «моральные» основы Москвы быть центром объединения русских земель: «Не стала Москва… средоточием сил национального сопротивления татарам, не смотря на гром Куликовской победы. И. В. Всеволожский (московский боярин, приближенный к Василию II «Тёмному – Д.К.), выклянчивая в Орде ярлык на великое княжение Василию II, …доказывал, что его подопечный обязан своей властью только воле ордынского царя и распоряжению своего отца, Василия I. Князь же Юрий искал великого княжения «духовною отца своего». Этим отцом был Дмитрий Донской, с именем которого связывали победу над татарами. Борьба за наследие Дмитрия Донского, которую вели галицкие князья, была вместе с тем борьбой против татарских поработителей. Образ Георгия Победоносца особенно почитался на Севере Руси – в Новгороде, на Двине и Вятке. Ему посвящались церкви. Этот культ как бы связывал воедино образ победителя змия (под которым разумели татар) и образ блистательного князя Юрия Дмитриевича, основателя могущества галицких князей, истинного наследника Дмитрия Донского. Знамя борьбы с татарскими насильниками прочно держал в своих руках и его сын князь Дмитрий Юрьевич Шемяка.

А вот Василий II стал верным вассалом Улу-Муххамеда (хана Золотой Орды – Д.К.), навел татар на Русь и платил ордынскому царю и наемникам татарам колоссальные «выходы» и поборы. Василий II сделал татарские отряды составной частью русского войска и создал вассальное Касимовское царство, не только беспокоившее ордынцев, но и стоившее дорого для подданных великого князя.

Верные своей политике («разделяй и властвуй») татары поддержали Василия II тогда, когда поняли, какую опасность для них представляет Дмитрий Шемяка. Они всегда были готовы поддержать слабейшего против сильнейшего». [32] Зимин А.А. Витязь на распутье. Феодальная война в России в XV в. – М., 1991. – С.195–196. Такой же политики придерживались и большинство князей московской поместной службы и удельных князей. Здесь сыграла боязнь, социальная зависть посредственностей к таланту. Правда, расплата за этот сиюминутный успех и возведение на престол слабого и слепого Василия II наступило в течении 150 лет, ко времени правления Ивана Грозного. Дар социального предвидения не был развит у мелкопоместного дворянства Северо-Восточной Руси. А северные витязи, выступившие на стороне Юрия Дмитриевича и Дмитрия Шемяки были слабы численно и имели малые материальные резервы для длительной борьбы с многочисленными противниками.

При этом, после победы в феодальной войне, московские властители постарались отблагодарить тот социальный слой своего государства, который обеспечил им массовую поддержку внутри Руси. Судебник 1497 г. юридически провозгласил, что вся земля находится в собственности великого князя. В статье 63 Судебника 1497 года говорится: «О землях суд», то есть упоминает о землях великого князя, боярских, монастырских и чёрных землях, добавляя помещика, «за которым земли великого князя». Судя потому, что срок иска в поземельных спорах для всех категорий определялся в три года, видно, что никакой поземельной иерархии в Московском княжестве не существовало, социальное положение и вотчинных и поместных хозяев установленный великим князем закон приравнивал к общему знаменателю. Вывести из этого какой-то феодально-развитой строй европейского образца весьма сложно. О равенстве всех землевладельцев перед законом говорит ст. 6 °Cудебника: «А которой человек умрет без духовной грамоты, а не будет у него сына, ин статок весь и земли дочери; а не будет у него дочери, ино взятии ближнему от его рода». [33] Российское законодательство X–XX веков. В девяти томах. Т. 2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. – М., 1985. – С. 61 – 62. Так, мелкопоместное дворянство и удельные князья получили от своего «сюзерена» не потомственные владения, не бенефициарии, а право условного держания земли, на правах бессрочной военной службы. Напоминает это не централизованные европейские государства, а военно-ленную систему Золотой Орды и Османской империи. Что ж, как говорится в русской народной пословице: «По Сеньке и шапка».