Андрей Исэров - США и борьба Латинской Америки за независимость, 1815—1830

Каррера даже хотел, чтобы комиссионеры предъявили правительству Буэнос-Айреса свой собственный иск к нему на сумму долга Скиннеру. Родни отказался вовлечь официальных представителей США в подобные склоки, но Блэнд решил оказать Каррере эту услугу как частное лицо [536] Brackenridge Η. M. Op. cit. Vol. I. P. 240. . В Буэнос-Айресе Блэнд предъявит иск кабинету, но деньги ему вернуть не удастся [537] Bemis S. F. Op. cit. P. 30–33; Whitaker A. P. Op. cit. P. 162–163. Этот долг мог быть выплачен не только по иску Карреры к Буэнос-Айресу, но и по иску самого Скиннера к Чили. .

После шести насыщенных дней в Монтевидео корабль отплыл в Буэнос-Айрес – главное место назначения. Брэкенридж сразу полюбил республиканскую столицу, которая напомнила ему Новый Орлеан. Увидев Буэнос-Айрес, «прославленный престол свободы и независимости юга», публицист восклицал: «… им суждено разорвать цепи рабства, невежества и суеверий на юге так же, как мы сделали это на севере» [538] Brackenridge Η. М. Op. cit. Vol. I. 276–277, 283. . Одним словом, он чувствовал себя как дома на «земле свободы». Впечатления секретаря миссии разделял и ее врач, известный биолог Уильям Болдуин (1779–1819), заключавший в письме другу: «Между гражданами (members) Республик существует, как только что заметил мистер Брэкенридж, союз чувств и интересов, который подданные деспотизма никогда не могут ощутить – даже по отношению друг к другу» [539] Уильям Болдуин – Уильяму Дарлингтону, 3 марта 1817 г. – цит. по: Keller W. F. Op. cit. Р. 204. .

В начале марта 1818 г. комиссионеры провели переговоры с революционным руководством Ла-Платы – верховным директором Пуэйрредоном и министром иностранных дел Гарсиа де Тагле. Родни и Грэхем сразу заявили о «самом дружелюбном расположении народа Соединенных Штатов» к революционерам Латинской Америки.

Грэхем заметил, что именно от отчета комиссионеров зависит признание независимости Ла-Платы. Это обстоятельство прекрасно понимали революционные власти. Принимая комиссионеров, Пуэйрредон говорил о восторге местных жителей перед США и единстве целей двух стран. Он подчеркивал, что оба государства «населяют одну часть света» (portion of the globe), что пример Соединенных Штатов окажется спасительным для Буэнос-Айреса. Впрочем, Пуэйрредон вынужден был признать, что его народ еще только находится в становлении (We are a people who are but just beginning to be).

Родни последовательно использовал ту же риторику республиканского единства Нового Света, что и Пуэйрредон, подчеркивая «общность дела», единство континента, «тот же дух свободы» Соединенных Штатов и Ла-Платы. Но единственным материальным выражением этой общности была трактовка администрацией США борьбы Испанской Америки за независимость как войны гражданской (где равны обе стороны), а не как мятежа или восстания (insurrection or rebellion); следовательно, несмотря на «строгий нейтралитет», корабли Ла-Платы принимались в портах США на тех же основаниях, что и испанские. Заметив, что послы Соединенных Штатов в Европе делают все, чтобы обеспечить благосклонность иностранных государств к Испанской Америке, Грэхем ясно выразил умеренные взгляды администрации: помощь может быть оказана только «влиянием и примером».

Стремясь произвести наиболее благоприятное впечатление, Пуэйрредон приказал приставить к комиссионерам почетную стражу, что к его удивлению вызвало недовольство комиссионеров – они понимали, что подобные почести не будут оказаны агентам Ла-Платы в США, а значит, от них следует отказаться.

В конце переговоров обсуждался и вопрос, осложнявший репутацию молодой республики в мире, – грабежи каперами Ла-Платы нейтральных судов. Гарсиа де Тагле отвечал, что правительство принимает все усилия, чтобы исправить положение, и даже направило боевой корабль проверять грузы судов под собственным флагом [540] Harvard University. Houghton Library. Documents and letters by C. A. Rodney and others Relating to Argentina, 1818–1824. F. 1 – 31v. Как мы указывали в вводном разделе, дневник переговоров вел Брэкенридж, но сохранился он в бумагах Родни, который пользовался им для составления отчета. Сокращенное изложение опубликовано в: Brackenridge Η. М. Op. cit. Vol. I. Р. Р. 308 passim. О приеме миссии Пуэйрредоном: Baltimore Telegraph (по: Gazette de Buenos Ayres). В: National Intelligencer. June 30, 1818. .

В Буэнос-Айресе действия комиссии вызвали некоторое разочарование. Революционное руководство надеялось, что комиссия приехала с известиями о скором признании, а услышало лишь общие слова о сочувствии. Напоследок горожане решили показать, что значит подлинно южное гостеприимство, устроив в честь комиссионеров роскошный бал (присутствовало около 200 дам). Зала была с явным намеком декорирована флагами Соединенных Штатов и Ла-Платы, а оркестр играл «марш Вашингтона» [541] Niles’ Weekly Register. Vol. 14. P. 325–326 (July 4, 1818). Бал состоялся 26 марта. .

В конце апреля комиссия покинула Буэнос-Айрес. Все ее участники, кроме Блэнда, отправились домой. Последний же, как и замышлял, поехал в Чили, описав перед тем в письме президенту свое впечатление о неустойчивости положения в Ла-Плате [542] Теодорик Блэнд – Джеймсу Монро, 14 апреля 1818 г. – LC. James Monroe Papers. Reel 6; National Intelligencer. June 27, 1818. . Впоследствии Родни говорил Адамсу, что тот покинул комиссию без его согласия, Грэхем же возражал: по его словам, Родни действительно сперва считал поездку ненужной, но потом все же согласился с планом Блэнда. К тому времени отношения между дипломатами стали крайне напряженными [543] MJQA. Vol. IV. P. 159–160 (запись от 4 ноября 1818 г.). . В Чили балтиморский судья встретился с О’Хиггинсом и другими политиками и убедился, что Каррера не пользуется среди них никакой поддержкой, что его «партию» боятся «столь же, или даже больше, чем роялистов» [544] Notes on the Report &c. (запись от 7 июля 1818 г.) – MdHS. Furlong Baldwin Library. Bland Papers. Case В (Box 5); Pereira Salas E. Op. cit. P. 91 – 102. Блэнд прибыл в Чили 5 мая и уехал 14 июля. .

Действия комиссии привлекли широкое внимание североамериканских газет. Родни анонимно слал свои оптимистичные корреспонденции в “Delaware Watchman”. Политик опасался только того, что инициативу в делах «южных братьев» перехватит Англия, ведь все остальные «цивилизованные нации», «не исключая, увы, Соединенные Штаты», «преступно невнимательны» и «чрезвычайно невежественны в любых материях, относящихся к Америке» [545] Delaware Watchman. В: Niles’ Weekly Register. Vol. 14. P. 209–211,261 – 263,288–289 (May 23, June 13, 1818). Esp. p. 262; National Intelligencer, June 25, 27, 1818. . Он признавался, как преодолел собственные предрассудки по отношению к испанской культуре и католической церкви, хвалил освобождение рабов и другие мероприятия революционных правительств [546] Ibid. Vol. 14 (August 22, 1818). P. 430–432. Письмо от 11 марта. .

Филадельфийская “Franklin Gazette” даже утверждала, что комиссионеры, возможно, получили инструкции заключить с Буэнос-Айресом наступательный и оборонительный союз против возможных атак Европы «на свободы Нового Света», и одобряла подобный шаг. Заметка “Franklin Gazette” попала в нью-йоркское издание Ирвайна “Columbian” [547] N.Y. Columbian. July 3, 1818. . Странно, но та же газета допустила странную оплошность, перепечатав также крайне благоприятную статью о Ла-Плате из враждебного «карреристам» “Delaware Watchman”, автором которой, видимо, был сам Родни. В ней подчеркивались внимание граждан Буэнос-Айреса к образованию, переводам североамериканской республиканской классики и их уважение к политическому опыту Соединенных Штатов [548] Light in the South // Ibid. July 24,1818. .