Андрей Исэров - США и борьба Латинской Америки за независимость, 1815—1830

Вся комиссия, включая находившегося в Чили Блэнда, вернулась в Соединенные Штаты в июле 1818 г. Общественное мнение было в целом готово к весьма благоприятным итогам дипломатического путешествия. Сообщая о прибытии Родни и Грэхема, норфолкские газеты указывали, что и тот, и другой считают правительство Буэнос-Айреса настолько устойчивым, насколько это вообще возможно в эпоху революции [549] South American Affairs (в оси. no: Norfolk Beacon) // Niles’ Weekly Register. Vol. 14. P. 358 (July 18, 1818). . “Delaware Watchman” даже считал признание Буэнос-Айреса, Чили и Венесуэлы неизбежным [550] Delaware Watchman. July 18, 1818. Цит. в: Keller W. F. Op. cit. P. 214. .

На самом деле единодушия между комиссионерами не было, так что составление единого отчета стало невозможным. Грэхем отказался подписать весь текст Родни и составил свой дополнительный небольшой отчет, куда более пессимистический. Но наиболее мрачно смотрел на перспективы Буэнос-Айреса Блэнд. Задачей его отчета было привлечь внимание кабинета к Чили, соответственно он не жалел черных красок, рисуя положение в Ла-Плате, чтобы на таком фоне преимущества тихоокеанской страны выступили еще ярче. В итоге в первых числах ноября 1818 г. на стол государственного секретаря поступил не один, а целых три доклада [551] DCLA. Vol. I. P. 382–439 (Блэнд); 486–494 (Грэхем), 495–515 (Родни и Грэхем). В составлении последнего доклада, видимо, принимал участие Брэкенридж. .

Газеты поддерживали своих фаворитов. Так, “Delaware Watchman”, а вслед за ним “Niles’ Weekly Register”, счел текст Грэхема, «хотя и хорошо написанным», но «более спекулятивным, нежели практическим по стилю, содержащим больше размышлений, чем фактов, а следовательно, менее насыщенным интересными сведениями, чем отчет Родни; он также не несет той печати исследований и наблюдений, которая заметна в последнем» [552] Delaware Watchman. В: Niles’ Weekly Register. Vol. 15. P. 220 (November 28, 1818). .

Стремясь опереться на более широкий круг мнений, Адамс попросил также изложить взгляды на положение «южных братьев» южно-каролинца Джоэля Пойнсета, которого до публикации книги Брэкенриджа смело можно было называть главным знатоком Латинской Америки. Личный друг и советник Карреры, разочарованный неудачами государственного строительства в Чили в начале 1810-х гг., Пойнсет в значительной мере потерял свой первоначальный энтузиазм и считал признание Ла-Платы преждевременным, а перспективы республиканизма в Испанской Америке весьма туманными [553] Джон Куинси Адамс – Джоэлю Пойнсету, 23 октября 1818 г.; Джоэль Пойнсет – Джону Куинси Адамсу, 4 ноября 1818 г. – Niles’ Weekly Register. Vol. 16. Supplement. P. 46–74; DCLA. Vol. I. P. 439–486. .

Родни и Брэкенридж, подтверждая присланные Адамсу сведения из Балтимора, обвиняли Блэнда в связях с каперами Скиннера и в лоббировании им интересов карреристской партии, но Грэхем уверял государственного секретаря в честности комиссионера. В конце ноября 1818 г. Роберт Уолш говорил с Адамсом о «беспринципной жажде популярности» судьи Блэнда, который, как утверждал журналист, едва избежал разоблачения в каперстве на стороне Артигаса [554] Ibid. Vol. IV. P. 159–160, 182–183 (записи от 4, 27 ноября 1818 г.). . Увы, как мы уже видели, до поры до времени Адамс с редкой для себя недальновидностью не верил в нечистоплотность балтиморского судьи.

В целом результаты миссии убедили Монро и Адамса, что признавать независимость государств Латинской Америки преждевременно. На заседании кабинета государственный секретарь выступил против признания Буэнос-Айреса, прислушавшись к мнению Блэнда, Пойнсета и Грэхема, а не Родни – Брэкенриджа [555] Ibid. Vol. IV. P. 158–159, 166–167 (записи от 3, 7 ноября 1818 г.). . С позицией кабинета был согласен и бывший президент Мэдисон [556] Джеймс Мэдисон – Джеймсу Монро, 18 февраля 1819 г. – The Writings of James Madison / Ed. by Gaillard Hunt. 9 vols. N.Y., 1900–1910. Vol. VIII. P. 421–423. .

В определенной степени такой исход миссии был связан с активной деятельностью Блэнда, которому было выгодно скорейшее признание

Чили, а не Буэнос-Айреса, хотя именно Буэнос-Айрес более других восставших колоний соответствовал критериям суверенного государства [557] См.: Bornholdt L. Baltimore and Early Pan-Americanism: A Study in the Background of the Monroe Doctrine. Northampton (Ma.), 1949. P. 81–92. . Впрочем, вряд ли Монро и Адамс решились бы на признание испанских колоний в самом конце 1818 г., когда сулившие территорильные приобретения переговоры с испанским посланником Луисом де Онисом находились в самом разгаре.

Амбициозный Брэкенридж остался недоволен экспедицией, ее участниками – «ленивым» Грэхемом, нечестным Блэндом, даже Родни – «хорошим человеком, но совершенным ребенком» [558] Уильям Брэкенридж – Уильяму Шелеру, 21 апреля 1819 г. – цит. по: Keller W. F. Op. cit. Р. 211. . От него как всего лишь секретаря, а не участника комиссии никакого собственного отчета не требовалось. Но именно Брэкенридж написал по итогам путешествия солидный двухтомник – настоящий кладезь сведений по Бразилии, Восточному берегу (Уругваю) и Ла-Плате и одновременно гимн революционерам Испанской Америки. Книга была тепло принята публикой, ожидавшей выхода труда еще с августа 1818 г.: обширные статьи автора, которые потом в переработанном виде вошли в итоговый текст книги, публиковались в лучших газетах страны уже вскоре после возвращения миссии [559] О Рио-де-Жанейро: Baltimore Chronicle. В: National Intelligencer. August 14, 1818. О Буэнос-Айресе: Niles’ Weekly Register. Vol. 15. P. 188–190, 202–205 (November 14,21,1818). .

В прессу попало и письмо другого члена экспедиции, врача Уильяма Болдуина, где тот крайне высоко оценивал «таланты, трудолюбие и прекрасное знание испанского языка» Брэкенриджа, его «верные взгляды на южноамериканцев». Болдуин заранее рекомендовал книгу о миссии, которую, как он справедливо полагал, Брэкенридж собирался вскоре издать [560] Delaware Watchman. July 25, 1818. B: Niles’ Weekly Register. Vol. 14. P. 430–432 (August 22, 1818). .

Эта книга, на которую мы обильно ссылались выше, была основана не только на личных наблюдениях, но и на широком круге испаноязычных источников. Энергичный представитель молодой нации, Брэкенридж был готов с равной легкостью обсуждать любые темы, от персиковой водки (brandy) до высот политической философии. Борнхольдт верно называет его первым латиноамериканистом США: «Генри Брэкенридж был, возможно, наиболее известным из всех пропагандистов испаноамериканского дела как в Соединенных Штатах, так и в Европе. По качеству своих литературных трудов и по размаху аудитории он превзошел Скиннера, Ирвайна и Портера, Найлса, Клея, Дуэйна и даже аббата де Прадта» [561] Bornholdt L. Op. cit. Р. 81. . Брэкенридж, конечно, не был самым известным сторонником Латинской Америки, но точно принадлежал к числу наиболее осведомленных энтузиастов.

Именно Брэкенридж наиболее последовательно использовал прием сопоставления двух атлантических революций, который разбирался нами выше. Например, он признает, что пресса Буэнос-Айреса в первые годы независимости была еще «лишь сравнительно свободна», но и пресса Соединенных Штатов времен революции также воздерживалась от критики правительства. Сочинение иезуита из Ла-Платы Франсиско Итурри (1738–1822) «в оправдание Америки и американцев» (1798) автор рассматривает как продолжение «Записок о штате Виргиния» Джефферсона. Он напоминает о потрясении, которое испытали британские колонисты после первых выступлений Томаса Пейна и Патрика Генри [562] Brackenridge Η. Μ. Op. cit. Vol. II. P. 205, 212, 225–226. Сравнение военной стратегии северо- и южноамериканцев – Ibid. Vol. II. Р. 170–171, 269. Как и Джефферсон, Итурри критиковал распространенное в XVIII в. представление о врожденной неполноценности природы и населения Америки. .