Вальтер Кривицкий - На службе в сталинской разведке. Тайны русских спецслужб от бывшего шефа советской разведки в Западной Европе

Теперь о капиталистах. Что им нужно от кайзера? Они хотели, чтобы он вернул рабочих на фабрики. Гитлер уже это сделал для них. Они хотели избавиться от коммунистов. Гитлер отправил их в тюрьмы и концлагеря. Они были по горло сыты профсоюзами и забастовками. Гитлер отдал профсоюзы под контроль государства и запретил забастовки. И с чего промышленникам быть недовольными?

Затем Ежов продолжил в том же духе: Германия сильна. Она сейчас самая сильная держава в мире. И это сделал Гитлер. Кто сомневается в этом? Разве хоть кто-то может не понимать этого? Для Советской России другого курса просто не существует. И здесь он процитировал Сталина: «Мы должны идти на уступки таким великим державам, как нацистская Германия».

Однако Гитлер снова отверг дружеские заверения Сталина. К концу 1937 года, когда потерпели крах сталинские планы в Испании, а японцы добились успеха в Китае, международная изоляция Советского Союза достигла невероятных размеров. Тогда Сталин стал для виду говорить о позиции нейтралитета между двумя главными группами государств. 27 ноября 1937 года, выступая в Ленинграде, народный комиссар иностранных дел Литвинов начал подтрунивать над демократическими странами за то, что они имеют дело с фашистскими государствами. Но ведь истинная цель Сталина как раз в этом и состояла.

В марте 1938 года Сталин инсценировал десятидневный процесс над группой Рыкова, Бухарина и Крестинского – ближайших соратников Ленина, всегда считавшихся отцами советской революции. Эти большевистские лидеры, ненавидящие Гитлера, были расстреляны Сталиным 3 марта. 12 марта Гитлер аннексировал Австрию без всякого протеста со стороны России. Единственным ответом со стороны Москвы стало предложение созвать конгресс демократических государств. И опять же, когда Гитлер в сентябре 1938-го аннексировал Судеты, Литвинов предложил совместную помощь Праге, но поставил ее в зависимость от Лиги Наций. Сам Сталин продолжал хранить молчание на протяжении всего 1938 года, полного событий. Но и после Мюнхена можно было заметить признаки того, что он продолжал добиваться расположения Гитлера.

12 января 1939 года на глазах всего дипломатического корпуса состоялся демонстративный дружеский разговор Гитлера с новым советским послом. Неделю спустя лондонская «Ньюс кроникл» опубликовала статью о предстоящем сближении нацистской Германии и Советской России. И эту статью, без каких-либо комментариев и опровержений, тут же перепечатала и опубликовала на самом видном месте московская «Правда» – главный печатный рупор Сталина.

25 января В.Н. Эвер, редактор иностранного отдела в лондонской «Дейли геральд» – ведущей газеты британской Лейбористской партии, – написал, что нацистское правительство «почти убедилось в том, что в случае войны в Европе Советский Союз примет политику нейтралитета и невмешательства» и что германская торговая делегация, имеющая «цели скорее политические, нежели коммерческие», уже на пути в Москву.

В начале февраля стало известно, что Москва заключила договор о продаже своей нефти Италии, Германии и странам так называемой римско-берлинской оси. Впервые в своей истории советское правительство прекратило продажу нефти частным иностранным корпорациям. Эта новая политика обеспечивала жизненно важные поставки Италии и Германии в случае войны с Великобританией и Францией.

Затем, в пятницу 10 марта 1939 года, Сталин наконец заговорил. Это была его первая речь с момента аннексии Германией Австрии и судетских земель; он с таким добродушным юмором и доброжелательностью высказался о Гитлере, что это привело мировую общественность в состояние шока. Он подверг суровой критике демократические правительства, обвинив их в плетении заговоров с целью «отравить атмосферу и спровоцировать конфликт» между Германией и Советской Россией, для которого, как он сказал, «нет никаких видимых причин».

Через три дня после речи Сталина Гитлер разделил Чехословакию. Спустя еще два дня он завоевал ее полностью. Конечно, к этому привела чемберленовская политика умиротворения. В тот момент мир не осознавал, что это также и результат сталинской политики умиротворения. Все это время Сталин играл в интересах оси Рим – Берлин против оси Лондон – Париж. В силу демократических государств он не верил.

Сталину было ясно, что Гитлер задумал окончательно решить проблему Центральной и Юго-Восточной Европы: поставить народы и ресурсы этих территорий под свое политическое и экономическое господство и расширить тем самым военный плацдарм для будущих действий.

Сталин понимал, что Гитлер сильно продвинулся за последние годы и что он готов прыгнуть практически в любом направлении. Он бросил якорь в Тихом океане и простер свои руки в сторону Северной Африки. Он вплотную приблизился к владениям Британской империи на Ближнем Востоке. И теперь с помощью Муссолини разыграл карту колониальной Африки.

Сталин хотел любой ценой избежать войны. Ее он боялся больше всего. Если Гитлер гарантирует ему мир – пусть даже ценой важных экономических уступок, – он протянет ему руку помощи в каком угодно деле…

Приблизительно такие размышления о тайной политике Сталина содержались в статье, опубликованной в «Сатеди ивнинг пост» за несколько месяцев до 23 августа 1939 года, когда мир был потрясен подписанием пакта Сталина – Гитлера. Не стоит и говорить, что этот пакт вовсе не удивил автора. И Молотов, и Риббентроп объявили о том, что нацистско-советский пакт открыл новую эру в советско-германских отношениях, что очень серьезно скажется на всей будущей истории Европы и всего мира. И это было абсолютной правдой.

Коммунистический интернационал родился в Москве 2 марта 1919 года. И смертельный удар ему также был нанесен в Москве. Это случилось 23 августа 1939 года, когда премьер-министр Молотов и министр иностранных дел Германии фон Риббентроп подписали нацистско-советский пакт. Но на самом деле падение этой организации началось несколькими годами раньше.

Одним майским утром 1934 года я разговаривал с Волынским, начальником контрразведки ОГПУ, в его кабинете на десятом этаже в здании на Лубянке в Москве. Вдруг откуда-то снизу, с улицы, послышалось пение и музыка. Посмотрев вниз, мы увидели, что там идут демонстранты. Это шагали три сотни членов австрийской социалистической армии шютцбунд, которые героически сражались на баррикадах Вены против фашистского хаймвера. Советская Россия приютила этот небольшой батальон борцов за социализм.

Я никогда не забуду это майское утро: счастливые лица марширующих бойцов Шютцбунда, революционную песню «Братья, вперед, к солнцу, к свободе», дружеское общение с русскими людьми, которые присоединялись к этому небольшому параду. На мгновение я забыл, где нахожусь, но Волынский быстро вернул меня на землю.