Вальтер Кривицкий - На службе в сталинской разведке. Тайны русских спецслужб от бывшего шефа советской разведки в Западной Европе

Во время русско-польской войны Польская коммунистическая партия работала с нашим отделом рука об руку, и мы готовили эту партию для проведения совместных действий с Красной армией. Польская коммунистическая партия подчинялась всем приказам продвигавшейся вперед армии Тухачевского.

Члены Польской коммунистической партии помогали нам в организации саботажа, в проведении диверсий и в создании препятствий поставкам снаряжения из Франции. Мы устроили забастовку в Данциге, чтобы не допустить подвоза французского снаряжения и боеприпасов для польской армии. Я ездил в Варшаву, в Краков, в Лемберг [2] Лемберг – немецкое название города Львов. ( Примеч. пер. ) , в германскую и чешскую части Силезии и в Вену, организуя повсюду забастовки, которые должны были остановить всякие поставки для армии. Мне удалось успешно провести забастовку на железной дороге. Это была чешская железнодорожная ветка в районе Одерберга. Я убедил чешских машинистов не выходить на работу, чтобы боеприпасы «Шкоды» не попали в Польшу к Пилсудскому.

«Железнодорожные рабочие! – писал я в листовке. – Вы перевозите военное оружие, которым уничтожают ваших братьев – рабочий класс России».

В то же самое время польское советское правительство, созданное в предчувствии взятия Варшавы, двигалось вместе с войсками Тухачевского к польской столице. Москва назначила главой этого правительства Феликса Дзержинского – старого польского революционера и начальника российского ЧК (прежнее название ОГПУ).

Русско-польская война была весьма серьезной попыткой Москвы распространить большевизм на Западную Европу, вернее, принести его туда на кончиках штыков. Она провалилась, несмотря на все наши усилия – как военные, так и политические, несмотря на победы Красной армии и несмотря на то, что в Коминтерне у нас был политический отдел, работавший с нашими политагитаторами, а также мы располагали разведчиками в Польше, за линией фронта. В конечном итоге измотанная в боях Красная армия была вынуждена отступить. Пилсудский остался хозяином Польши. Надежды Ленина на то, что мы через Польшу могли бы протянуть руку революционным трудящимся Германии и помочь им распространить революцию на Рейн, провалились.

Попытки осуществления идеи распространения большевистской революции посредством военного вторжения предпринимались и раньше, например в 1919 году, во время недолгого существования Венгерской и Баварской Советских республик. Отряды Красной гвардии находились тогда всего в сотне миль от венгерской территории. Но большевики в тот момент были слишком слабы, и их больше беспокоила борьба с Белой армией, с которой они сражались за само свое существование.

В начале 1921 года, когда Россия и Польша подписали Рижский договор, большевики, и особенно сам Ленин, понимали, что задача успешного перенесения революции в Западную Европу являлась весьма серьезной и долгой по времени выполнения. Не было надежды и на быстрый триумф в международном масштабе, хотя во времена I и II конгрессов Коминтерна Зиновьев, его председатель, заявлял, что в течение одного года вся Европа будет коммунистической. Уже после 1921 года и даже в 1927 году Москва еще инициировала целую серию революционных предприятий и путчей.

Тысячи трудящихся в Германии, в Балтийских странах, на Балканах и в Китае стали бессмысленными жертвами этих безответственных мероприятий. Коминтерн отправлял их на резню, ввязываясь в азартную игру, разрабатывая сложные схемы военных переворотов, массовых забастовок и мятежей, ни один из которых не имел реальных шансов на успех.

В начале 1921 года ситуация в России приобрела особенно угрожающий советскому режиму характер. Голод, крестьянские волнения, мятеж военных моряков в Кронштадте и всеобщая забастовка петроградских рабочих привели правительство к краю пропасти. Казалось, что все победы в Гражданской войне были напрасными, поскольку большевики, слепо двигаясь вперед, натолкнулись на оппозицию, состоящую из тех же рабочих, крестьян и матросов, которые и были их главной опорой. Коминтерн, оказавшийся в отчаянном положении, решил, что спасти большевизм можно только посредством революции в Германии. Зиновьев послал в Берлин верного человека – лейтенанта Белу Куна, бывшего главу Венгерской Советской респуб лики.

Бела Кун прибыл в Берлин в марте 1921 года с приказом Центральному комитету Германской коммунистической партии от Зиновьева и Коминтерна: в Германии сложилась революционная ситуация. Коммунистическая партия должна взять власть. Центральный комитет Германской коммунистической партии отнесся к этому скептически. Ее члены не могли поверить своим ушам. Они знали, что у них нет никакой надежды свергнуть правительство. Но инструкции Белы Куна недвусмысленно гласили: немедленное восстание, упразднение Веймарской республики и установление коммунистической диктатуры в Германии. Центральный комитет Коммунистической партии Германии подчинился этим приказам. Будучи верным слугой Исполнительного комитета Коммунистического интернационала, возглавляемого Зиновьевым и направляемого Лениным, Троцким, Бухариным, Радеком и Сталиным, Германская коммунистическая партия просто не могла не подчиниться.

22 марта в промышленных районах Мансфельда и Мерзебурга в Центральной Германии была объявлена всеобщая забастовка. 24 марта коммунисты захватили здания городской администрации в Гамбурге. В Лейпциге, Дрездене, Хемнице и других городах Центральной Германии они атаковали здания судов, городские ратуши, банки и полицейские управления. Официальная газета германских коммунистов «Роте фане» («Красное знамя») открыто призывала к революции.

В один из меднодобывающих районов Мансфельда прибыл некий Макс Гельц, коммунистический Робин Гуд, который за год до этого единолично пытался организовать партизанское движение в Фогтландском регионе Саксонии против берлинского правительства и объявил себя руководителем операции. Примерно в то же самое время в Германии прошла серия насильственных актов, в том числе и попыток взорвать общественные здания и памятники в Берлине. И в этом явно чувствовалась опытная рука Гельца.

24 марта коммунистически настроенные рабочие огромного азотного завода в Лойне, вооруженные ружьями и ручными гранатами, забаррикадировались внутри предприятия.

Однако попытки коммунистов по координации эти локальных действий полностью провалились. Верные и обученные члены их партии отозвались на призыв и были посланы на смерть этой самой партией – батальоны за батальонами бросали в бой еще с большей безжалостностью, чем Людендорф отправлял свои войска на сражения. Огромные массы трудящихся не вышли на всеобщую забастовку, а также и не присоединились к разрозненным мятежам и бунтам. К началу апреля волнения были повсюду подавлены.